— Э-э… извините, что я… так грубо себя вела… и вообще…
Я невольно съеживаюсь — уж очень жалко звучит мой лепет.
Ава улыбается и дотрагивается до моей руки. Как только наши
руки соприкасаются, я невольно начинаю чувствовать себя лучше.
— Хорошо, что ты пришла. Я очень беспокоилась о тебе.
Я сижу, уткнувшись взглядом в зеленую салфетку, и не знаю, с
чего начать.
Ава берет дело в свои руки.
— Ты видела Райли? — спрашивает она, глядя мне в
глаза.
Надо же было ей начать именно с этого!
— Да, — говорю я после долгой паузы. — К
вашему сведению, она плоховато выглядит.
Я крепко сжимаю губы и отвожу взгляд. Я убеждена, что Ава
как-то к этому причастна.
А она смеется. Представьте себе — смеется!
— У нее все хорошо, поверь.
И, кивая, прихлебывает чай.
— Поверить вам? — Я резко поднимаю голову.
Это надо же — пьет себе спокойно чай, грызет печенье… Как
она меня бесит!
— Почему я должна вам верить? Вы ей устроили промывание
мозгов! Вы ее уговорили уйти!
Я уже кричу, я жалею, что вообще пришла сюда. Колоссальная
ошибка!
— Эвер, я понимаю, что ты расстроена, и знаю, как ты
скучаешь по сестре. А знаешь ли ты, чем она пожертвовала ради того, чтобы не
расставаться с тобой?
Я смотрю в окно. Взгляд скользит по фонтанчику, по зеленым
растениям и маленькой статуе Будды. Сейчас прозвучит какая-нибудь чудовищная
глупость.
— Вечностью.
Я закатываю глаза.
— Вот уж чего-чего, а времени у нее хватает!
— Я говорю о чем-то большем.
— О чем, например?
Лучше всего было бы сейчас положить печенье на стол и уйти
отсюда к чертовой матери. Ава — ненормальная психопатка и к тому же мошенница.
С таким авторитетным видом несет такую чушь!
— Пока Райли остается здесь, с тобой, она разлучена с
ними.
— С ними?
— С вашими родителями. С Лютиком. — Ава кивает,
водя пальцем по ободку чайной чашки.
— Откуда вы знаете о…
— Не надо, Эвер. Мы, кажется, это уже проходили, —
говорит она, глядя мне в лицо.
— Ерунда какая, — бормочу я себе под нос, отводя
глаза.
И что только Райли в ней нашла?
— Ты считаешь, это ерунда?
Она отбрасывает назад каштановые волосы, открывая чистый и
гладкий, совершенно безмятежный лоб.
— Ладно, допустим. Если вы так много знаете, то
скажите, где, по-вашему, находится Райли, когда она не со мной?
Я встречаю ее взгляд. Ну-ка, попробуй сказать что-нибудь
ценное!
— Бродяжничает.
Ава подносит чашку к губам и делает еще один глоток.
— Бродяжничает? Ну, конечно! — смеюсь я. — С
чего вы взяли?
— У нее нет другого выбора, поскольку она решила
остаться с тобой.
Я смотрю в окно и часто-часто дышу, уверяя себя, что это
неправда. Не может быть правдой!
— Райли не перешла через мост.
— Перешла, я видела! — вскидываюсь я. — Она
помахала мне рукой на прощание. Они все махали! Я знаю, я была там!
— Эвер, я не сомневаюсь в том, что ты видела, но я
говорю о другом. Райли не дошла до другого конца моста. Она остановилась на
полдороге и побежала к тебе.
— Извините, но вы ошибаетесь, — говорю я. —
Ничего такого не было.
Сердце больно стучит у меня в груди. Я помню тот последний
миг — как они мне махали, как улыбались, а потом — ничего… Они исчезли, а я
упиралась, просила и умоляла позволить мне остаться. Меня и оставили, а их
взяли. И во всем виновата я одна. Меня нужно было забрать! Все плохое — из-за
меня.
— Райли повернула назад к самую последнюю
секунду, — продолжает Ава. — Когда никто на нее не смотрел, а ваши
родители и Лютик уже перешли на другую сторону. Она сама мне рассказывала.
Эвер, ваши родители пошли дальше, ты вернулась к жизни, а Райли застряла
посередине. Сейчас она навещает тебя, меня, ваших прежних соседей и друзей, ну,
и кое-каких знаменитостей, известных своим не очень приличным
поведением, — улыбается Ава.
Я широко раскрываю глаза.
— Вы и об этом знаете?
Она кивает.
— Такое поведение вполне естественно, хотя большинству
привязанных к земле сущностей это быстро надоедает.
— Каких таких привязанных?
— Сущностей, духов, призраков — одно и то же. Хотя они
сильно отличаются от тех, что уже перешли на ту сторону.
— Значит, вы говорите, что Райли застряла посередине?
Ава кивает.
— Ты должна убедить ее идти дальше.
Качаю головой и думаю: «Разве от меня что-нибудь зависит?»
— Она уже ушла. Больше почти не появляется.
Я смотрю на Аву враждебно, как будто она во всем виновата.
Но ведь она и правда виновата!
— Ей нужно твое благословение. Она должна знать, что ты
не против.
— Послушайте! — Я вдруг ужасно устала от
разговора, от того, что Ава лезет в мои дела и поучает, как жить. — Я
пришла к вам за помощью, а не за этим вот! Если Райли хочет быть здесь —
прекрасно, это ее дело. Думаете, раз ей двенадцать, я могу ей указывать? Она
знаете какая упрямая!
— Хм, интересно, в кого? — произносит Ава, отпивая
чай и в упор глядя на меня.
И хотя она произносит это с улыбкой, как будто в шутку, я
говорю:
— Если вы передумали мне помогать, так и скажите!
Я встаю, чуть не плача, дрожа с головы до ног, с лопающейся
от боли головой, и все-таки я готова уйти, если придется. Помню, папа меня
учил, как вести переговоры. Главное, нужно быть готовым уйти — во что бы то ни
стало.
Несколько секунд Ава молча смотрит на меня, потом движением
руки приглашает меня сесть на место.
— Будь по-твоему, — вздыхает она. — Щит
ставится так…
***
Когда Ава провожает меня к двери, я с удивлением вижу, что
на улице уже стемнело. А я и не заметила, что пробыла здесь так долго. Мы
подробно разобрали элементы медитации, я многое узнала о своих способностях,
научилась создавать ментальный щит. Хоть поначалу разговор у нас не
ладился, — особенно там, где речь шла о Райли, — все-таки я рада, что
пришла. Впервые за долгое время я чувствую себя совершенно нормальной, без поддержки
алкоголя или Деймена.
Еще раз говорю «спасибо» и направляюсь к своей машине.
