— Может, лучше в отель? — предложила она.
В отель. Тратить деньги, которые могут ему понадобиться на более серьезные вещи. Зарплата только в конце месяца, а он еще несколько дней пропустил по болезни, значит, получит меньше, чем обычно.
— Для того, что мы собираемся делать, — сказал он, — трава ничем не хуже постели. А потом я отвезу тебя домой.
Она вытаращила глаза. Ее лицо залила краска.
— Ты что, принимаешь меня за шлюху? Так, что ли?
Ее глаза наполнились слезами, но она яростным жестом смахнула их.
— Не удивляюсь, что жена послала тебя куда подальше. Мудила вонючий.
Она развернулась на каблуках, открыла левую дверцу автомобиля и села за руль.
Она выиграла. Он должен схватить ее за длинные белокурые волосы, выволочь из машины, дотащить до дальнего угла парковки и забить ногами до смерти. Даже Розелина никогда не позволяла себе столь откровенной и наглой глупости. Как он мог так ошибиться в ней? Его затопила волна ненависти. Как ему хотелось размазать ее по асфальту!
Нет. Нельзя поддаваться порыву. Он закрыл глаза и покачнулся, едва не потеряв равновесия. Но ему удалось собрать волю в кулак и заставить себя расслабиться.
Только почувствовав, что достаточно владеет собой, он открыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, после чего медленно приблизился к машине.
Вымученно улыбнулся, но тут же понял, что никакими улыбками не вернет ее доброго расположения. Наоборот. Она смотрела на него так, будто видела в первый раз. Презрение в ее взгляде сменилось недоверием. Если не чем похуже.
— Уступи мне место, — тихо сказал он. — Я знаю, куда мы поедем.
Она без слов поднялась с водительского сиденья и поставила ногу на землю. Короткая юбка задралась, и он убедился, что она была без трусов. Но он не испытал ни малейшего желания.
— Сейчас ты отвезешь меня домой, — сказала она, — и уберешься прочь. Я больше не желаю тебя видеть. Я думала, ты настоящий мужик. А ты просто ничтожество. Понял, что я сказала? Ты — ничтожество.
Он сел за руль и подождал, пока она обойдет вокруг машины и тоже усядется. Она застегнула ремень и сложила руки на груди, глядя прямо перед собой и недовольно надув губы.
Удар обрушился на нее неожиданно. Он нанес его с такой силой, что услышал хруст. Что там сломалось, височная кость или какой-нибудь сустав, он не знал, да это его и не интересовало. Голова Дианы стукнулась о стекло и тут же свесилась ей на грудь. Из приоткрытого рта на кардиган стекла струйка слюны.
— За что боролась, на то и напоролась, — пробормотал он, проверяя, не осталось ли следов на стекле.
Он рванул машину с места — шины даже не взвизгнули — и поехал вперед. Через несколько километров показалась автозаправка, при которой располагалась просторная площадка для отдыха. Автозаправка была уже закрыта, но на парковке стояло с полдюжины грузовиков с полуприцепами.
Он остановился в самом ее конце, не просматриваемом с дороги, и выключил в салоне свет. Затем поднес указательный палец к ее горлу. Ничего не почувствовал и решил уже, что она готова, но тут она тихо застонала. Значит, просто потеряла сознание. Значит, жива.
Он задумался, рассеянно постукивая пальцами по рулю. Она чудовищно его разочаровала. И как скоро проявилась ее гнилая натура. Как он мог хоть на миг поверить, что она не такая, как другие? Только потому, что она не похожа на Розелину? Он засмеялся собственной глупости.
Что же теперь с ней делать? Ответ возник сам собой. Это же очевидно. Он улыбнулся. В конце концов, даже хорошо, что он с ней познакомился. Она ему здорово пригодится.
Он достал из бардачка моток электрического провода, оставшийся от установки автомагнитолы. Отрезав нужный кусок, он связал ей руки. Она еще не пришла в себя, но уже проявляла первые признаки жизни.
Слабо дернувшись, она открыла глаза.
— О-о-и-о-о? — прошептала она.
Приподнялась и подняла руки, не понимая, что они связаны.
На виске у нее надувалась лиловая шишка. Она повернулась к нему:
— Что случилось? У меня все болит. Мы что, попали в аварию?
— Да, — ответил он.
— Больно, — повторила она. — Меня сейчас вырвет.
Он вышел из машины, вытащил ее и поставил на траву.
Только тут она заметила свои связанные руки.
— Зачем это? — слабым голосом спросила она.
— Затем, чтобы ты не смогла причинить мне зла, — объяснил он.
После чего размотал черный провод.
Она сделала несколько шагов и упала на колени. Все ее тело сотрясалось в спазмах.
Впустую. Из нее ничего не выходило.
Он нашел в машине рулон тряпки, которой вытирал пыль, оторвал три фрагмента и протянул ей.
Она вытерла рот и неуклюже поднялась на ноги.
— Мне очень плохо, — сказала она. — Отвези меня в больницу.
— Конечно, — сказал он. — Тебя больше не тошнит?
— Нет.
Он взял ее за локоть и усадил в машину.
— Больно, — повторила она, откидываясь головой назад. — Мне ужасно нехорошо.
Ее голова качнулась к нему. Он заметил, что она косит правым глазом. Глаз заплыл кровью, а оба зрачка сузились до чуть видных точек.
— Я плохо тебя вижу, — сказала она. — Темнота кругом. Почему ты не едешь? Машина сломалась?
Он завел мотор и тронулся с места:
— Все нормально.
Медленно вырулив с парковки, он выбрался на шоссе и поехал со скоростью не больше шестидесяти километров в час.
— Что ты обо мне думаешь? — спросил он.
Она не ответила. А ему позарез требовалось услышать ее ответ. Наконец-то рядом с ним появилось существо, которому он мог безбоязненно излить душу. Черт, должна же от нее быть хоть какая-то польза.
Он тронул ее за плечо и легонько потряс.
— Что ты обо мне думаешь? — повторил он свой вопрос.
— Мне плохо, — пробормотала она. — Очень больно.
— Блин! — взорвался он. — Смени пластинку! Я же везу тебя в больницу. Соберись! Ты что-нибудь слышала про убийцу с арбалетом?
Она медленно кивнула и застонала:
— Псих какой-то. Девчонки в кафе сегодня болтали…
— Ты меня удивляешь, — засмеялся он.
— Когда мы приедем в больницу?
— Скоро, — сказал он. — Представляешь, а я знаю этого парня. Даже очень хорошо знаю. И он никакой не псих. Просто ему надоело, что каждая встречная сука смотрит на него как на кусок говна.
В ней проснулось что-то вроде интереса. Она снова попыталась повернуться к нему:
