— Но не каждый — пилот «Дефендера»! — будто бы читая мои мысли, возразила Мэнэми. — Так что чрезмерно тебя перегружать категорически нельзя — тут не должно быть даже и самой малой доли риска. А твоя нынешняя нагрузка для тебя пока что все же слишком велика — как бы взросло ты себя ни вел, ты все равно еще ребенок.
— Не спорю, — легко согласился я. — И так что же теперь — полевые занятия полностью отменяются?
— Нет, конечно, — даже слегка удивилась Кусанаги. — Просто мы тебя больше не будем гонять в столь жестком темпе. А то мне уже и Рэйчел пожаловалась, что на сегодняшних синхротестах ты практически не показал прогресса…
— Подумаешь, — отмахнулся я. — Я Ретэила всего-то на сорока с хвостиком процентах синхронизации уничтожил, а сейчас у меня уже за полсотни…
— Не хочу тебя расстраивать, но у пилота Лейте Акиры этот показатель достигает почти что семидесятипроцентной отметки, — слегка прищурилась Кусанаги. — Что скажешь на это?
— Молодец — вот что я скажу, — спокойно ответил командиру. — Пускай продолжает в том же духе — мы же не друг с другом соревнуемся, а общее дело делаем.
— Ну, хотя бы настрой у тебя не поменялся… — с облегчением вздохнула капитан. — Хоть это радует — с нами по-прежнему все тот же маленький вояка Синтаро…
— А это у меня вообще фиг когда поменяется, — заявил я. — Да и вообще, Мэнэми, чего ты так волнуешься-то? Ну, переутомился, ну слегка сорвался — подумаешь…
— Да нет, не «подумаешь», — возразила мне командир. — Пойми, Синтаро — ты сейчас очень важен и тобой ни в коем случае нельзя рисковать. Ты нам нужен не только хорошо подготовленный, но и здоровый. Психически в том числе. А ты и так дал нам столько поводов для беспокойства…
— Так, а с этого места поподробнее, — нахмурился я. По спине пробежал холодок — неужели меня в чем-то подозревают? Слишком сильны различия в психотипе ожидаемом и психотипе фактическом?…
— Нет, нет, ты только не волнуйся! — торопливо выпалила Мэнэми, взмахивая руками. — Ты абсолютно здоров — как физически, так и психически! Просто мы не хотим лишний раз рисковать, а то ведь после твоего первого боя обследования показали, что ты… Скажем так, несколько изменился. Честно говоря, когда я читала твое личное дело, ты был там описан несколько по-другому…
Я на мгновение сбросил маску добродушного и спокойно-веселого мальчишки и серьезно взглянул в глаза девушки.
— Извини, товарищ капитан, но я как-никак побывал в первом в своей жизни бою. И от этого вообще-то не в большом восторге, особенно когда этот урод начал лупить по мне из пушки и ломать руки. Было страшно. Очень страшно. И я испугался. Сильно. Причем настолько сильно, что больше даже и намека на подобный промах допустить не могу и не хочу. Пускай теперь лучше меня боятся, чем я их, а уж для этого, поверь, приложу все усилия. Да и просто не имею я права больше так ошибаться — ты же мне сама это постоянно втолковываешь. Ошибусь, погибну не только сам, погибнут сотни и тысячи других людей. А я этого не хочу.
Я замолчал. Кусанаги смотрела мне прямо в глаза — взгляд ее был жестким и решительным, но в то же время одобрительным.
— Да и в конце концов, — добавил я, вновь становясь весело-беззаботным мальчишкой. — Как вообще можно узнать человека только по бумажкам? Повзрослел я после боя, Мэнэми, просто немного повзрослел — игрушки кончились, началась взрослая жизнь. Хотя я этого не слишком-то и хотел… Но когда тебя так колошматят по башке, процесс резко убыстряет ход.
— Ну что ж… — медленно кивнула Кусанаги. В ее взгляде промелькнуло что-то, что-то… Что-то, короче. — Мне такой настрой только нравится, и надеюсь, что ты его не растеряешь в будущем. Рэйчел мне уже что-то в таком же духе и говорила, но я хотела и тебя выслушать… Пойми, Синтаро, я ведь в первую очередь забочусь о тебе…
— Да понимаю я это, командир, понимаю… Ну, решили облегчить мне жизнь тренировочную, и ладно — так я только рад буду! Вам-то всяким взрослым дядькам и тетькам виднее, чем мне, пацану…
— Ну вот и молодец, — капитан подошла ко мне и дружески потрепала по голове. — Вот и здорово. А раз уж мы с этим вопросом покончили, то давай-ка вернемся к нашей излюбленной теме…
— Хорошо, — вздохнул я, вновь уже в который раз перебирая у себя в памяти места расположения ключевых точек Фортресс-3.
* * *
Ну, вот и настроение с самочувствием, кажись, улучшились, а всего-то и нужно было, что немного снизить интенсивность тренировок. Кусанаги с Ли поняли, что действительно перегнули палку, слишком расслабившись из-за моего неплохого набора начальных знаний — мало ли что я смог разобраться с совершенно незнакомой мне «АУГ-Пара» за пару минут, там-то ничего особо сложного и не было. Огнестрельное оружие таким и должно быть, чтобы в нем любой солдат (читай — любой дурак) мог за пару минут разобраться. Экономия сил и средств на обучение плюс стандартная конструкция — сюда вставлять, за это дергать, на это нажимать, вот этой стороной к себе…
А машинка, вообще-то, неплохая, мне понравилась — не столь мощная, как стандартная винтовка, но гораздо более серьезная, чем обычный пистолет-пулемет. Для ближнего боя, особенно учитывая ее компоновку, — самое то, хотя я вообще-то и не большой любитель пистолетов-пулеметов. Габариты автоматные, а патрон слабенький, пистолетный — ну, куда это годится-то? Хотя для всяких там полицейских, штурмовых отрядов и подразделений зачистки — именно то, что «рекомендуют ведущие мировые стоматологи».
Гм… Что-то опять я скатился к своей излюбленной теме…
Так вот, что касается тренировок. Я не могу сказать, что они мне не нравились, наоборот — бой на мечах и бег в разгрузке и камуфляже, с пальбой направо и налево из самого настоящего пистолета-пулемета, занятия как раз по мне. Но, как известно, любое удовольствие, перейдя определенную грань, превращается пытку. И, похоже, я перешагнул этот порог — такая серьезная нагрузка была слишком велика для тринадцатилетнего подростка. Из-за того, что организм банально не успевал восстанавливать силы, я начал испытывать непроходящую усталость, что не замедлило сказаться на моем восприятии как тренировок, так и всего окружающего мира… Очень негативном восприятии, нужно сказать.
Выходов из сложившейся ситуации было не так уж и много — тут требовалось или сконцентрироваться на чем-то одном, или понизить общий темп занятий.
Мэнэми и Ли избрали как раз последний вариант.
Итак, согласно моему новому графику, каждый день я должен был отсидеть час на теоретических занятиях, по часу потратить на общую физическую подготовку и занятия на симуляторе «сарка», а еще два часа провести на занятиях по фехтованию. Его решили сделать преимущественно внутриконторской дисциплиной, а занятия дома сократить. Вот здесь уже точно чувствовался кусанагинский подчерк — я-то ведь помню, какими глазами она на меня смотрела, когда я взмыленный приползал с тренировок. А я еще и невольно подливал масла в огонь фразами типа «Что за отсталый курс по биологии у нас в школе? Я же этот учебник уже весь от скуки пролистал… еще в том году. Блин, задолбали! Кого бы мне, интересно, нужно стукнуть по голове, чтобы было поинтереснее?…».
