Небольшая кордегардия около главных ворот. Четверо солдат несут ночную вахту, не отвлекаясь на посторонние занятия, – таких в охране радара немного.
Тусклый свет магического светильника, негромкие голоса беседующих бойцов.
– …А я тебе говорю, пришлют к нам уже скоро подмогу, – распаляясь, говорил один из них, молодой безусый рядовой. – Как диктатора нового выберут, так сразу же порядок будет!
– Да брось ты, Юрка… – безучастно махнул рукой его собеседник, ничем не примечательный солдат лет тридцати. – Кому мы нужны… Никто из-за этого паршивого острова с ниарами ссориться не будет – отдадут нас им, и все тут…
– Да что ты такое говоришь! – возмутился Юра. – Да такого ни в жисть не случится!..
– Как знаешь… – равнодушно проговорил второй солдат.
– Да, я знаю! И вообще…
Что «вообще», охранники узнать не успели, так как в дверь вежливо, но сильно постучались.
– Ну-ка, цыц, балаболки, – заткнул своих подчиненных старший караула и подошел к смотровому окну.
– А ну, хто там на ночь глядя шляется? – сурово проговорил капрал. – Отвечай живо, пока не вышел и башку не открутил!
– Я прибыл с поручением от командующего, – раздался из-за толстой деревянной двери спокойный молодой голос.
– Ага, как же, в четыре часа ночи, – ехидно ответил капрал. – Будут тут хоспода охфицеры в такое время шастать… А ну пшел вон, урод, пока не схлопотал горячих!
– Да вы хоть одним глазком на документ взгляните, а то ж меня за неисполнение приказа в наряды до Второго пришествия запихают… – обиженно возразил ночной посетитель.
В голове командира караула зародились смутные и крайне нехорошие предчувствия.
– А ну-ка, ребята, быстренько собрались – чего-то мне этот хмырь не нравится… – тихо сказал он своим бойцам.
Затем вновь развернулся к смотровому окошку, которое отчего-то так и не открыл. Немного подумав, опустил забрало и подхватил правой рукой арбалет. Спустил предохранитель, а левой рукой быстро отодвинул толстую деревянную створку.
Ничего не произошло.
Удерживая на весу легкий полицейский арбалет, рассчитанный на стрельбу одной рукой, капрал осторожно выглянул в окно. Эта игрушка, конечно же, не пробьет тяжелую латную броню, но против легкой кольчуги или кожаного доспеха – самое то…
Короткий красноватый отблеск луны на мелькнувшем в темноте узком лезвии, и тяжелый вариант стилета – панцербрехер ювелирно точно входит сквозь смотровую щель в левый глаз капрала.
В следующий миг в неосмотрительно распахнутое смотровое оконце влетает небольшой сверток, который глухо ударяется о пол.
Хлопок, и кордегардию заливает ярко-белый свет от вспыхнувшего свертка.
Тело капрала еще не успевает осесть на пол, как сквозь разлетающееся осколками стекла окно влетает невероятно быстрая смазанная черная тень.
Ослепшие от яркой вспышки охранники все еще находятся в глубочайшем шоке, и только один из них наугад замахивается, чтобы ударить в сигнальный гонг.
В воздухе мелькает стремительный росчерк, и солдат падает навзничь с торчащим из правой глазницы кинжалом.
Двое оставшихся бойцов постепенно приходят в себя после взрыва световой гранаты. Они, в отличие от третьего, стояли слишком близко к смотровому окошку, так что взрыв произошел за их спинами, и задело их хотя и чувствительно, но не в полную силу. Почти сразу же охранники попытались атаковать неизвестного противника – первый солдат, сделав замах коротким пехотным мечом, бросился в рукопашную, а второй вскинул к плечу арбалет, беря врага на прицел.
Уклонение, рывок в сторону, и мощный удар рарденца проваливается в пустоту – противника там уже нет. Стремительное, словно бросок змеи, движение, и солдат падает на пол, захлебываясь собственной кровью из перебитого ударом кинжала горла.
Сухой щелчок спускаемой тетивы, короткий свист рассекаемого болтом воздуха, и он с глухим стуком втыкается в деревянную стену – противник рарденцев вновь успевает отскочить в сторону за мгновение до выстрела.
Досадливый возглас, второй солдат отбрасывает в сторону разряженный арбалет и хватается за рукоять меча на поясе… Чтобы тут же рухнуть как подкошенный, получив прямо сквозь узкое смотровое окно укороченный болт из зарукавного арбалета чуть пониже уха.
Диверсант, стоящий в кордегардии, вытащил свое оружие из тел убитых врагов и быстро протер его. Умело обыскав трупы, он нашел то, что искал – большую связку ключей на поясе одного из охранников.
В разбитом окне мелькнула еще одна смутная тень, превратившаяся в человека в черной одежде. Он быстро оглядел разгромленное помещение и слегка покачал головой.
– Готово?
– Да, Старший, – ночной убийца плавным движением выпрямился.
– Грязновато сработал, Младший.
– Впредь буду осмотрительнее.
– Хорошо, за мной.
Младший, он же Андрей Митрохин, он же лейтенант диверсионного спецкорпуса ниаронской императорской армии Акио Хара, быстро выскользнул через разбитое окно и, подхватив протянутый вещмешок, вместе со своим командиром-напарником двинулся к радару.
* * *
Здание казармы вполне ожидаемо походило не на обычную жилую избу, а на хорошо укрепленное сооружение, пускай и сделанное из дерева. Крепкие стены и двери, узкие окна-бойницы, прочная крыша – штурмовать такое мини-укрепление было непросто, обороняющиеся в случае атаки могли бы продержаться достаточно долго. Хорошее укрепление, вдвоем такое не взять…
Если это не маги, конечно…
Или если открытый штурм был и вовсе не нужен.
– На счет «раз».
Оголовки болтов нацелились на часовых у казармы.
– Раз.
Свист рассекаемого воздуха – и двое солдат валятся на землю, получив по арбалетной стреле в голову.
Диверсанты закинули разряженные арбалеты за спину и стремительными тенями метнулись к входу в небольшую казарму, где находилась остальная охрана радара.
Против всех предписаний, наружные светильники не освещали пространство на положенные два шага.
Их просто не было.
Два больших короба типовых уличных фонарей были пусты – хрупкие стеклянные светильники, работающие на магии, оказались выкручены чьей-то заботливой и хозяйственной рукой.
Ниаронцы подошли к входной двери, сделанной из крепкого дуба и обитой железом, чувствовались на ней и какие-то магические чары. Один из солдат, лежащих невдалеке, еще подавал признаки жизни – болт попал ему в лицо, но не убил, а лишь тяжело ранил.
«Не мой, – с легким злорадством отметил Младший. – Поделом. Нечего говорить о «грязно выполненной работе», если это совсем не твой профиль».
Старший оставил Акио одного и начал обходить казарму, по дороге мимоходом добив раненого солдата. Младший, подперев дверь загодя припасенным дрыном, скинул с плеча вещмешок и достал оттуда несколько плотно закупоренных бутылок, облепленных бумажными пакетиками, и пару уже привычных свертков самодельных световых гранат.
