Рогожин, не вылезая из машины, заговорил более внятно:
- Ты где там? Давай бегом четвертый разъем мне прозвони!
Шифман тут же сорвался бегом прозванивать разъем. Я постоял еще немного, повернулся, пошел наверх. Тут не до меня...
Потом я еще зачем-то завернул к Коллинзу, но ему тоже было не до меня. М-да, все при деле. Все люди как люди, один я...
Я вернулся в холл, нашарил на стене выключатель. Так, обстановочка, что называется, «просто, но со вкусом». Неброская обивка на стенах, низенький столик, пяток кресел. Бар. Зеркало на стене, аккурат напротив меня...
Несколько секунд я стоял и тупо смотрел, чувствуя только скатывающийся по спине пот, затем подошел, провел пальцами по гладкой холодной поверхности. Зеркало, без всякого обмана. И из него глядит на меня безумным взглядом незнакомец. Грязная спутанная борода, скулы обтянуты сухой пергаментной кожей, нос заострился и торчит, от середины лба к виску - широкий сизый рубец, оттягивающий угол левого глаза... Но это еще ладно. Вот глаза... Такого пустого, блуждающего взгляда у меня просто быть не может!
Я постоял, зажмурившись, чувствуя, как вздернулась верхняя губа и противно-часто запульсировал шрам, потом выдернул из бара первую попавшуюся бутылку, плюхнулся в кресло, присосался к горлышку, давясь, не чувствуя вкуса. После нескольких торопливых глотков закашлялся, откинуся на спинку кресла, пережидая подкатившую к горлу тошноту.
Опьянение пришло быстро - откуда-то изнутри толкнулся в затылок мягкий кулак. Ну-ка, Михаил Ордынцев, Мик Меченосец, только честно: а кого ты там увидеть рассчитывал? Себя, прежнего? Это после того, как Волк у тебя в черепушке покопался, все оттуда вытряхнул, а потом, как попало, обратно пихнул? После того, как ты в очередной раз свою собственную смерть пережил? Уж к этому-то мог бы и привыкнуть...
Я мрачно хмыкнул и снова приложился к горлышку. Исходя из вышеперечисленного, я должен был измениться. А коли так, сударь мой, неча на зеркало пенять. И вообще, могло быть и хуже. Так что сейчас, Меченосец, не разыгрывай нервную смолянку. Еще глоток - и снова посмотри. Привыкай. Ладно, пошел.
Мне пришлось буквально вытолкнуть себя из кресла, чтоб подойти к зеркалу. Взгляд с той стороны стал тяжелым, но более осмысленным. Некоторое время я постоял, тяжело дыша, потом выдохнул в лицо двойнику:
- Я жив... - и снова, убеждая:
- Я жив! - и тут его (мои?) губы раздвинулись в невеселой улыбке. Уже лучше. Так и только так! Мы еще повоюем. Мы еще дадим кой-кому просраться. Старый погиб. И Дикс. Лейтеха наш, Секретник... Но я выжил. И убивать себя впредь никому не позволю.
И, кстати, как удалось уцелеть Малышу, Ларико и Гельде?.. А еще, кстати, где Гельда? Надо ее найти.
Нет. Не сейчас. Я до сих пор запахом смерти пропитан. Да еще, впридачу, разит от меня, наверно, как от козла. А вон там, дальше по коридору, должна быть (была когда-то?) душевая...
При первом же шаге меня основательно шатнуло. Так. Браво. Нарезался. Еще бы - выжрать на пустой желудок полбутылки водки, или что у них тут припрятано, у покойничков... А спросить, из-за чего? Ну да, рожа отныне еще более страшная, лошади шарахаться будут. Как-никак, на том свете побывал. Но уж коли вернулся - держи себя в руках. Волк со мной, конечно, маху дал... Ох, не похоже это на него! Ладно, об этом пока лучше не думать, чтоб с катушек не слететь. На данный момент моя задача - добраться до душевой. Пока не будем пытаться выяснить, откуда я про нее знаю. Лучше просто ей воспользоваться.
Душевая оказалась как раз там, где я и предполагал, и я долго, с каким-то едва ли не мазохистским наслаждением, стоял под обжигающими струями, от которых к рубцу на голове прилила кровь, потом, скрипя зубами, чуть не содрал с себя всю шкуру жесткой рукавицей и врубил ледяную воду. Это помогло - от опьянения осталась только тяжесть в висках и затылке. Так и только так, Меченосец! Обнаружившимися на подзеркальной полочке ножницами я коротко подстриг бороду, мысленно издеваясь над своим щегольством, постоял еще немного. глядя в облупившееся зеркало. Ничего, привыкнуть можно... Провел пальцами по шраму - противно, но не больно. Торан с Гельдой постарались. Но никуда не денешься, выгляжу теперь почти как Торан... Ладно, фигня. Все образуется. А если нет - я образую. Теперь надо найти Гельду. Одевшись, я немного постоял, прислушиваясь. Судя по ощущениям, она где-то наверху.
Путь по лестнице дался мне довольно тяжело, но я под конец все же разыскал комнату, где спала Гельда, приткнулся рядом на диванчике.
- Мик?
- Угадала, - я обнял ее, повернул лицом к себе. - Я уж и не надеялся...
- Мик, - она попыталась отодвинуться.
- Ты чего?
- Когда нас поймали, там в степях... я... меня...
Я положил ее голову себе на грудь:
- Тш-ш... Не надо, маленький. Я с тобой, ты со мной...
Она лежала рядом, и я чувствовал какое-то растущее напряжение в ней.
- Что такое? - моя рука прошлась по ее спине, успокаивая.
- Ты... Мне страшно.
- Со мной?
- Да.
- Не надо, маленький... Не надо,- я зарылся лицом в ее волосы.- Это пройдет. Самое паршивое закончилось, - с последним утверждением, конечно, я бы сам поспорил...
Но я бормотал еще что-то неразборчиво-успокоительное, стараясь перекачать ей сил из своего скудного запаса, а моя рука продолжала прогулку по ее бедру, и я чувствовал сквозь ткань упругое тепло. наконец она заснула, уткнувшись носом мне в плечо. А потом отрубился и я.
Солнце лупило откуда-то сверху, и точнехонько в правый глаз. Я замычал, повернул голову и уткнулся в волосы Гельды, она тоже заворочалась. Однако, уже утро...
- Маленький, вставать пора.
- Угу... Сейчас...
Ладно, не буду ее будить. Я-то перед этим дрых Волк знает сколько, а ей несладко пришлось...
Я осторожно высвободил руку и поднялся, разминая затекшее плечо. Солнце било из узкого окошка сквозь кокетливо изогнутые арматурные прутья. Дизайн и прочность - наш девиз... Я еще раз оглянулся на Гельду, погладил ее ногу, обтянутую штаниной бесформенного комбинезона, и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
Опять что-то вроде маленького холла, несколько дверей, но вот куда они ведут - леший его знает... Значит, мне знаком только первый этаж? Или только подвал? Ладно, не время сейчас с этим разбираться - жрать охота так, что просто внутренности сводит. И, судя по голосам снизу, не такая уж я ранняя пташка.
Внизу, в холле, обнаружилась теплая компания: Торан с Эриком что-то выясняли, Миллер, раскинувшись в кресле, изредка вклинивался в их разговор, не забывая при этом снаряжать магазин автомата, а в центре композиции, как турецкий падишах, с комфортом расположился Малыш в свеженькой маскировочной форме. Одной рукой он обнимал за талию умостившуюся на подлокотнике Ларико, в другой держал на отлете сигарету. Увидев меня, он сначала вытаращился, как на привидение, потом принялся наигрывать туш на губах. Я жестом остановил его, принюхался, раздувая ноздри, и объявил:
