Патрис перескочила на дерево, с него вниз и приземлилась
аккуратно, как гимнастка, спрыгнувшая с брусьев. Я последовала за ней, царапая
ладони о кору.
Боясь, что нас обнаружат, я внимательно прислушивалась и
очень хорошо слышала все звуки вокруг: смех из чьей-то комнаты, шорох первых
осенних листьев, падавших с деревьев, уханье еще одной охотящейся совы.
Прохладный ночной воздух заставил меня вздрогнуть. Мы побежали через территорию
школы в лес. Патрис умудрялась пробираться по подлеску бесшумно, я ей искренне
завидовала. Может, когда-нибудь и я сумею передвигаться так же, но пока мне
было трудно это представить.
Наконец мы увидели огонь. Костер на берегу озера разожгли
небольшой, чтобы он не привлекал внимания, но достаточный, чтобы согреться
около него. Он отбрасывал жутковато мелькающие блики. Ученики теснились
группками, тут и там, перешептываясь и пересмеиваясь. Не этот ли смех я слышала
в вечер пикника? Внешне они выглядели как обычные тусующиеся подростки, но в
воздухе ощущалась какая-то энергия, обострявшая мои чувства, и все движения
казались мне напряженными, а улыбки откровенно жестокими. Я вспомнила, что
подумала, встретив Лукаса в лесу во время той памятной стычки: иногда, глядя на
некоторых людей, ты вдруг замечаешь, что в них что-то диковатое и необузданное.
Эту диковатую необузданность я сейчас чувствовала здесь.
Из чьего-то радиоприемника доносилась музыка, плавная и
гипнотизирующая. Я не знала, кто поет, — пели не по-английски. Патрис тут же
исчезла среди своих друзей, и я осталась стоять в одиночестве, не зная, куда
деть руки.
В карманы? Нет, глупо. Подбочениться? Ну да, и выглядеть,
как будто я на что-то злюсь. Нет. Стою тут, словно паршивая овца, — бред
какой-то.
— О, привет! — сказал Балтазар. Я не заметила, как он
подошел — в черном замшевом блейзере, с бутылкой пива в руке. Пламя костра
окрасило его лицо теплым светом. Со своими волнистыми волосами, тяжелой
челюстью и густыми бровями он выглядел крутым парнем, драчуном, таким, что
скорее нанесет удар, чем отпустит шутку. Но стоило посмотреть ему в глаза, и ты
понимал, что человек он вполне общительный, потому что в них светились ум и
юмор. И никакой жестокости в улыбке. — Хочешь пива? Там еще осталось немного.
— Нет, спасибо. — Должно быть, он даже в темноте понял, что
я покраснела. — Я... гм... еще несовершеннолетняя.
Несовершеннолетняя? Можно подумать, кому-то из них есть до
этого дело. Могла бы просто написать на лбу «зануда» и сберечь всем время.
Балтазар улыбнулся, причем не так, будто насмехался надо мной.
— Ты знаешь, раньше даже дети делали глоток-другой вина за
семейным столом. А врачи советовали женщинам, чьи младенцы плохо сосут, давать
им немного пива, как дополнительную пищу.
— Это было тогда, а не сейчас.
— Тоже верно. — Он не стал настаивать, а я поняла, что он
ничуть не пьян, и слегка расслабилась. Рядом с Балтазаром, несмотря на его рост
и очевидную силу, ты начинал чувствовать себя спокойно. — Я с первого дня в
школе все искал случая сказать тебе «привет».
— Правда? — Надеюсь, я это не пискнула.
— Предупреждаю сразу, у меня на уме только нехорошие вещи. —
Должно быть, Балтазар разглядел выражение моего лица, потому что добродушно,
рокочуще рассмеялся. — Твоя мать сказала, что учила тебя и раньше, вот я и
хотел, чтобы ты посоветовала мне, как понимать ее жесты. Нужно знать секреты своих
учителей, верно?
Я решила, что мама не будет против, если я ему расскажу.
— Следи внимательно и жди, когда она начнет слегка
подпрыгивать на пятках.
— Подпрыгивать?
— Ну да. Обычно это означает, что она очень возбуждена, ну,
заинтересована чем-то, понимаешь? А если она чем-то заинтересована, то думает,
что и тебя это должно интересовать.
— А это, в свою очередь, непременно отразится на результатах
экзамена.
— Точно! Ты понял.
Он снова засмеялся, и на подбородке у него появилась ямочка,
придававшая ему шаловливый вид. И моя преданность Лукасу несколько поколебалась
— невозможно было не заметить, насколько Балтазар симпатичный. После того как
Лукас всю прошедшую неделю меня игнорировал, я уже не знала, заслуживает ли он
моей преданности. Кроме того, всегда приятно внимание такого красивого парня,
как Балтазар.
Он подошел ко мне чуть ближе.
— Думаю, я не пожалею, что мы познакомились. Честное слово.
Я улыбнулась в ответ и целые три секунды воображала, что
вечеринка все-таки будет веселой.
И тут появилась Кортни, в очень короткой черной юбке и в
белой блузке с очень глубоким вырезом. У нее были не особенно соблазнительные
формы, и она компенсировала это отсутствием лифчика, что сейчас очень бросалось
в глаза.
— Балтазар! Давно не виделись в неформальной обстановке!
— Уже увиделись. Что дальше? — Похоже, Балтазар обрадовался
появлению Кортни еще меньше, чем я.
Но она то ли не поняла этого, то ли ее это мало волновало.
— Кажется, мы уже целую вечность не тусовались в одной
компании! Очень давно. В последний раз мы виделись в Лондоне, да?
— В Санкт-Петербурге, — поправил ее Балтазар.
Он произнес название города с такой легкостью, словно
отбросил в сторону бумажный стаканчик. Похоже, для него не проблема пересечь
океан.
Руки Кортни разглаживали его блейзер, пальчики как бы
невзначай обрисовывали бугры мышц. Вот тут я ей позавидовала — не внешности
старлетки и не межконтинентальным путешествиям, а дерзости. Будь я тогда, в
лесу, с Лукасом хотя бы вполовину такой же храброй, сумей прикоснуться к нему
или воспользоваться его замечанием насчет «пай-девочки» как поводом для флирта,
может, он и не вел бы себя сейчас со мной как незнакомец. Тут в мои фантазии
вторгся голосок Кортни:
— Ведь ты сейчас ничем не занят, Балтазар?
— Я разговариваю с Бьянкой.
Кортни кинула на меня взгляд через плечо; она распустила
свои белокурые волосы, достигавшие талии, и, когда мотнула головой, по ним
пробежала волна.
— Ты можешь рассказать что-то интересное, Бьянка?
— Я... — «И что ты хочешь от меня услышать?» Впрочем, любой
ответ был бы лучше, чем то, что я ляпнула: — Мм... нет.
— Значит, ты не будешь против, если я ненадолго уведу
Балтазара, правда? — И потащила его за собой, не дожидаясь моего ответа.
Он посмотрел на меня, и я поняла, что достаточно одного
моего слова, чтобы он остановился. Но я просто стояла и беспомощно смотрела им
вслед.
Кто-то захихикал. Я оглянулась и увидела Эрика. Несмотря на
неверный свет костра, я не сомневалась, что он показывает на меня.
Я отошла от костра, чтобы не путаться под ногами у других и
дождаться Патрис или еще кого-нибудь, настроенного мало-мальски дружелюбно. С
каждым шагом я чувствовала себя все лучше и лучше и наконец поняла, что просто
ухожу.
