Лукас взял меня за руку и сказал:
— Привет, ребята!
— Ты справился! — воскликнула девушка в толстовке и широко
улыбнулась, продемонстрировав кривоватый зуб, каким-то образом сделавший ее
очаровательной. — Правда, экзамены так и не сдал — разве только теперь их сдают
в марте.
— Я понял твой намек, Дана. Мне не удалось продержаться
целый год, а это значит, что ты выиграла пари. — Лукас пожал плечами. — Правда,
мой бумажник достался вампирам, так что боюсь, тебе придется удовлетвориться
только моральной победой.
— Похоже, что ты сумел привезти с собой нечто более важное.
— Дана протянула мне руку. Мне не хотелось отпускать Лукаса, поэтому я пожала
ее левой рукой. — Я Дана. Мы с Лукасом знакомы давным-давно. А ты, должно быть,
Бьянка.
— А откуда ты про меня знаешь?
— Можно подумать, он говорил о чем-то еще все рождественские
каникулы! — Дана расхохоталась.
Я искоса глянула на Лукаса, увидела его смущенную улыбку и
ощутила прилив гордости и, несмотря на толпу незнакомых людей, уверенности в
себе.
— О, это и есть твоя юная леди? — Седовласый мужчина
улыбнулся мне. — Меня зовут мистер Ватанабэ. Я знаю Лукаса с тех пор, как он...
— Хватит смущать парня, — перебил его высокий мужчина с
темными волосами и усами. Он нервировал меня, хотя я не смогла бы объяснить
почему, а два одинаковых шрама на правой щеке делали его улыбку пугающей. Кейт
обняла его за плечи. — Я Эдуардо, отчим Лукаса.
— Ясно. Привет. Приятно познакомиться.
Лукас никогда не упоминал о своем отчиме. Должно быть, не
хотел считать его частью семьи. Лукас скупо улыбнулся:
— Я должен был взять с собой Бьянку. Я знаю, что нарушил
правила, рассказав ей о Черном Кресте, но я ей доверяю.
— Надеюсь, Лукас не ошибается насчет тебя, Бьянка. — Эдуардо
прищурился, внимательно всматриваясь в меня, а потом в Лукаса. Было очевидно,
что это мне нужно надеяться на то, что Лукас не ошибается. Эта группа (в
особенности Эдуардо и Кейт, похоже, ее руководители) не относилась с легкостью
к тому, что кто-то выдавал их тайны. — У нас нет времени на объяснения, потому
что нам пора двигаться дальше.
Остальные расспрашивали Лукаса о том, как ему удалось унести
ноги. Я понимала, что тоже должна что-то отвечать, хотя бы для того, чтоб
поддержать его выдуманную историю, но не могла себя заставить. Вся моя жизнь
ежесекундно менялась, и я так стремительно удалялась от знакомого мне мира, что
испытывала своего рода психологическую встряску. Но было и еще кое-что. Я
ощущала нечто вроде жужжания, такого низкого, что не могла определить источник
звука. Больше всего это походило на слабую вибрацию земли. У меня скрутило
желудок. С этим местом что-то было не так, и сильно не так.
Потом я глянула на стену и увидела, что в одном месте
штукатурка была светлее, чем всюду. Там что-то долго висело. Что-то, похожее на
крест.
Слишком поздно до меня дошло, что это не просто заброшенный
дом для общих собраний. Несколько веков назад такие дома служили и для других
целей. В течение недели их использовали как залы для различных обсуждений,
разных нужд общины и даже как суды. Но по воскресеньям эти дома становились
церковью.
Церковь... Фу! Вампиров не охватывает пламенем, если они
прикоснутся к кресту, как показывают в фильмах ужасов, но это не делает церковь
приятным для них местом. У меня закружилась голова, и я поспешно отвернулась от
светлого пятна в форме креста.
— Бьянка? — Пальцы Лукаса прикоснулись к моей щеке. — Ты
как?
— Я не могу здесь находиться. Можно мне уйти в какое-нибудь
другое место?
— Тебе сейчас опасно выходить отсюда. — К моему удивлению,
произнесла это Дана. — Забудь этих мерзавцев из «Вечной ночи». Мы получили
дурные вести из города, так что у нас хватает причин для волнений.
Следовало спросить, что за «дурные вести», или притвориться,
что мне есть куда уйти или еще что-нибудь, но жужжание в моей голове
усиливалось. Освященная земля требовала, чтобы я ее покинула. Конечно, моя
реакция лишь слегка напоминала то, что происходит в церкви с моими родителями,
но этого хватило, чтобы сбить меня с толку и лишить сил.
— А могу я вернуться обратно в отель? Мы еще не выписались
оттуда.
— В отель? Ничего себе. — Мистер Ватанабэ пришел в
замешательство. — В наши дни они так быстро взрослеют!
— Мы должны поместить Бьянку в безопасное место. — Резкий
голос Кейт превращал обыкновенное предложение в команду. — Нам нужно
сосредоточиться, но я подозреваю, что Лукас на это не способен, пока она здесь.
— Со мной все прекрасно! — Очевидно, Лукас воспринял слова
Кейт как критику. — Бьянка помогает мне здраво мыслить. Для меня лучше, если
она останется здесь.
Мистер Ватанабэ просиял, глядя на него. Если бы мне не
требовалось срочно уйти из церкви, я тоже просияла бы.
— Все нормально, — поклялась я. — Потом ты меня найдешь. Я
вернусь в отель.
Эдуардо помотал головой:
— Вампиры могли проследить вас до него. Мы должны
переправить тебя в безопасное место. Как насчет того, чтобы вернуться домой?
Этот простой вопрос окончательно выбил почву у меня из-под
ног. Мой дом: мама и папа, телескоп и репродукция Климта, старые пластинки для
проигрывателя и даже горгулья — показался мне самым безопасным местом на свете
— и самым далеким. Я никогда не ощущала себя такой потерянной.
— Я не могу туда поехать.
— Если ты беспокоишься о том, что им рассказать, так мы тебе
поможем, — коротко бросила Кейт. Переубедить ее было, похоже, невозможно. — Нам
просто нужно довезти тебя до твоих родителей. Где они сейчас?
Задняя дверь резко распахнулась, впустив в комнату свет и
холодный воздух. Я испуганно подскочила, но только я одна — все бойцы Черного
Креста, включая Лукаса, были начеку. Они мгновенно схватили оружие и
повернулись лицом к врагу. К вампирам.
Впереди всех стояли мои мама и папа.
Глава 19
— Бьянка!
Папа и Лукас воскликнули это одновременно; каждый пытался
предупредить меня, и мне показалось, что меня разрывает надвое. Все остальные
перекрикивали друг друга, меня охватила паника, и я уже не могла отличить один
голос от другого.
— Оставьте ее!
— Отойди от нее!
— Отойди назад, или умрешь!
— Если вы только попытаетесь тронуть ее...
— Бьянка! Бьянка!
Это мама. Я сосредоточилась на ней и только на ней. Она
стояла в дверном проеме, вытянув вперед руку. Солнце сзади освещало ее волосы
цвета карамели так, что казалось, будто у нее над головой ореол.
— Иди ко мне, милая. — Она так раскрыла ладонь, что
напряглась каждая жилочка. Так сильно, что ей наверняка было больно. — Просто иди
сюда.
