– Помню. И про твою странную для девушек приверженность механике – тоже. Ладно. Расскажи лучше про Крепость. Каков ее возраст, кто ее построил?
– Только не Проклятые. Они вообще ничего не строят. А остальные жители Круга – исключительно круглые хижины в своих селениях да… хм… мельницы. Я могу лишь предположить. Никаких преданий о заселении Круга не сохранилось. Летописей там не ведут. Крестьяне любят рассказывать легенды, но в них всегда уже есть Крепость и Проклятые. Думаю, что Крепость построили первые поселенцы, еще не знавшие о демонах и их свойствах. Потом демоны уничтожили мужчин, и женщинам пришлось самим взяться за оружие. Так появились первые Проклятые, которых наверняка обвинили в гибели их мужчин. Отсюда и прозвище.
– Это наиболее логичное объяснение, но самое логичное не всегда бывает самым верным.
– А может быть, демоны уничтожили всех поселенцев, а Проклятые пришли уже потом… – начала было Ардви и осеклась. Резко продолжила: – Все то же. Мы ничего не знаем. Кто мы? Откуда пришли? Что было в Огме до основания Города? Время сновидений? Какого мыслящего человека удовлетворит этот ответ?
– В последнее время, – сказал Сангар, – я все больше утверждаюсь в своих догадках…
– О том, что все мы пришли из-за Вечного моря? Не только благородные семьи? И то, что мы называем миром Огмы – всего лишь часть действительного мира? Но почему тогда никто больше не приходит оттуда?
– У меня только одно объяснение – море поглотило ту землю, с которой мы явились. Может быть, поначалу оставался перешеек, по которому прошли, как говорят предания, «первые люди, гоня стада своих животных», а потом все исчезло, и запрет на дальние плавания отражает тот давний страх перед морской пучиной, и некому, неоткуда прийти к нам. Во всяком случае, на побережье я ничего не узнал об этом.
– Значит, снова только догадки и никаких точных знаний?
– Говорят, что один способ заполучить знания все же есть…
– Какой? – с жадностью спросила Ардви.
– Верховный храм Неба в Западных горах владеет тайной абсолютного знания.
– Ну, это… – разочарованно протянула она. – Это и я слышала. Сказки для легковерных.
– Не кажется ли тебе, что во многих сказках заложено зерно знания? Я сам недавно стал задумываться над этим обстоятельством. Храмы есть везде, но почему только Горный храм окружен тайной? И вряд ли его жрецы похожи на законопослушных чиновников в храмах Дамгаля.
– Слишком далеко, чтобы судить.
– Да, слишком далеко. Но неоднократно находились смельчаки, решавшиеся преодолеть области, населенные воинственными кочевниками, и бездорожье Западных гор, и порой они достигали своей цели… и те, кто сочтен был достойным, входили в храм, чтобы подвергнуться положенным испытаниям.
– Так где же знание, что они добывали такой ценой?
– Никто из допущенных к испытанию не возвращался назад. Нет, нет, – предупредил Сангар закономерный вопрос, – их не убивают… но некоторые не выдерживают. Говорят, что при встрече с истиной сердце у них останавливается от ужаса. Те же, кто выдержал, сами не хотят покидать храм.
– Так зачем нужно подобное знание? Чтобы скрывать его от людей?
– Это меня и останавливает от паломничества. Кроме того, я уже слишком стар для такого путешествия. Я не исключаю, что ты права, и все вышесказанное – лишь жреческая легенда, распространенная, дабы обеспечить храму безопасное существование среди диких племен. Но нужен какой-то иной выход. Если бы все, о чем мы узнали, можно было как-то собрать… систематизировать!
– У меня вряд ли будет для этого возможность. Но когда кончится заваруха в трех королевствах, ты вернешься с нами в Круг, поселишься в удобном для тебя месте и сможешь продолжать ученые занятия, тем более что в Круге, по-моему, давно пора иметь школу.
– Школа… – пробормотал Сангар.
Некоторое время они молчали, потом Ардви осторожно спросила:
– Учитель, можно задать тебе один вопрос?
– О чем?
– Об остальных. О других твоих учениках. О тех, кто пошел в ссылку. Ты никогда не говоришь о них.
– Я и не хочу говорить о них. Они исполняют назначенные местной управой работы, таскают песок, ставят загородки от ветра и латают от него свои жилища… а там не только Вечное море, но и вечный ветер с моря… хлебают суп из водорослей и ничего не хотят знать. Они смирились… и довольно об этом! Подай мне вон ту чашку! Глиняную, на полке. Пора работать.
Срок, назначенный Сангаром, миновал. Все это время соперничающие короли и их свита проводили на охоте, постоянно находясь в виду друг друга, но избегая прямого общения. Вакер и Дарет, напротив, почти не покидали своих покоев: один – в храме, другой – в отведенных ему в Наотаре апартаментах. Из чего, конечно, не следовало, что они были хуже осведомлены о происходящем, чем светские властители. Однако каковы бы ни были полученные ими сведения, дальше жреческих кругов они не пошли.
В день, когда истина должна была быть явлена в большом зале Наотара, там присутствовало меньше людей, чем в прошлый раз, – допущены были лишь избранные из избранных. Кроме, само собой, королей и первосвященников, ближних советников и охраны, присутствовали королева Свавега, единственная из женщин, и прибывший наконец Лардан.
Однако, несмотря на меньшее количество приглашенных, напряжение чувствовалось гораздо большее. Трудно было даже представить, чем кончится это дело. Мантиф и Готелак не смотрели друг на друга, но хозяин выглядел озабоченным, гость же имел весьма самоуверенный вид. Хотя одному небу известно, была ли его самоуверенность искренней.
Сангар вошел. Сопровождавшие его Проклятые несли футляры с мечами. Десять дней назад такое кощунство вызвало бы бурю возмущения, но за это время необычное, вселившееся во дворец, заставило многих переменить взгляды.
Трое поднялись на помост. Сангар двигался, несмотря на возраст (а может, благодаря ему), почти бесшумно. Проклятые клацали сапогами. Первосвященники приблизились. Откинулись крышки футляров. Сангар был спокоен и сосредоточен.
– Осмотр, сделанный мною при помощи моей ученицы, позволяет сказать следующее: оба меча одинаковы по внешнему виду, весу и ряду других признаков.
В толпе послышался ропот. Сангар ровно продолжал:
– Однако можно определить, что лезвие одного меча изготовлено с примесью сплавов, неизвестных современным мастерам. Сверх того, этот металл имеет особую зернистую структуру, а поверхность клинка – определенный радужный перелив. Другой меч сделан из сравнительно чистой закаленной стали и хотя, несомненно, превосходен по качествам, а также красоте, всеми вышеперечисленными особенностями не обладает. Кроме того, имеется небольшая разница в огранке камней, вделанных в рукоять. Итак, один из мечей не может быть древней реликвией Галара и является лишь искусной копией первого.
Размеренность его речи держала окружающих в оцепенении, но едва он закончил, оцепенение взорвалось криками.
