— В жизни не сказала бы, если вспомнить твоего прошлогоднего
парня, — вмешалась вдруг Ракель.
— Могу себе представить! — Дана самодовольно ухмыльнулась, и
я поняла, что она не устоит перед искушением и будет теперь поддразнивать
Лукаса.
— А ты, Дана? — не выдержала я. — Все еще собираешь игрушки
из «Моего маленького пони»? Когда я уехала, тебе не хватало всего двух кобылок
для полного комплекта!
Ракель захохотала, а Дана бросила на меня мрачный взгляд, но
на самом деле ей тоже было смешно.
— Наверное, я из этого выросла.
Через некоторое время Ракель извинилась и ушла в туалет. Как
только она отошла достаточно далеко, чтобы не слышать нас, Дана сказала:
— Ну, ты и Лукас. Когда и где?
— Лучше встретиться снова здесь, в Ривертоне, — скажем,
перед кинотеатром. Давай попытаемся в субботу после Дня благодарения, в восемь
вечера. — К тому времени Балтазар наверняка получит разрешение взять меня с
собой. — Изоляция уже закончится, так?
— Должна. — Дана улыбнулась. — Ну, теперь и я
поспособствовала первой любви. Чувствую себя такой добродетельной!
— Добродетельной? Почему я тебе не верю?
— Потому что у тебя есть мозги, вот почему.
Шуточки Даны и необходимость изображать старую дружбу
отвлекали меня от грустных мыслей о том, что свидание с Лукасом сорвалось.
Печаль накрыла меня гораздо позже, когда мы снова садились в автобус. Балтазар
вопросительно посмотрел на меня, желая узнать, договорились ли мы с Лукасом; я
лишь пожала плечами и покачала головой. Кажется, он понял, что свидание не
состоялось, но поговорить об этом мы не могли. А когда автобус пересекал реку,
нам опять пришлось вцепиться друг в друга.
Вечером Ракель была очень веселой. Дана кому хочешь поднимет
настроение. Но я чувствовала себя так, словно какая-то часть меня все еще стоит
на берегу реки и ждет Лукаса, который не может прийти. Закрыв глаза, я очень
хотела уснуть. Чем скорее закончится этот день, тем скорее я перестану думать о
том, что мы с Лукасом не встретились, и смогу начать думать о том, что скоро мы
с ним снова будем вместе. К этому можно относиться только так, иначе я этого
просто не вынесу.
Но даже мои сны вступили в заговор против меня.
— Ты должна спрятаться, — сказала Черити.
Мы стояли в старом молитвенном доме, где я год назад впервые
столкнулась с членами Черного Креста. Холод освященной земли проникал в мои
кости и заставлял дрожать. Черити цеплялась за дверной косяк, словно не могла
сама удержаться на ногах.
— Нам не нужно прятаться, — возразила я. — Лукас нам ничего
плохого не сделает.
— Тебе нужно спрятаться не от Лукаса. — Она откинула с лица
белокурые кудряшки. Хотя цвет ее волос был не такой, как у Балтазара, теперь я
видела, как похожи брат и сестра — волнистыми волосами, ростом и яркой глубиной
темно-карих глаз. — Но спрятаться все равно необходимо.
О чем она говорит? И тут я решила, что знаю. В последний
раз, когда я была в этом молитвенном доме, он сгорел до основания. Что за
странные тени вокруг нас? Дым?
— Он горит, — сказала я.
— Нет. Но скоро сгорит. — Черити протянула ко мне руку. Что
она пытается сделать: вывести меня в безопасное место или заманить в опасное? —
Лукас не знает, что ты вот-вот сгоришь.
— Он меня спасет! Он за мной придет!
Она покачала головой, и я увидела за ее спиной отблески
пламени.
— Не придет. Потому что не может.
Я проснулась, тяжело дыша и чувствуя себя еще более
одинокой, чем обычно.
Глава 12
— Ромео и Джульетта не очень хорошо знали друг друга. —
Слова звучали странно, хотя я сама их написала. — Ради своей страсти они
бросили вызов родителям, рисковали собственными жизнями и в конце концов
умерли. А ведь они провели вместе совсем мало времени. Это великая история
любви, основанная на слепом, безрассудном увлечении. Возможно, Шекспиру
следовало бы дать им возможность лучше узнать друг друга.
— Все, что вы сказали, верно, мисс Оливьер, но я не уверена,
что это изъян пьесы. — Миссис Бетани сидела за своим столом, постукивая
пальцами по деревянной поверхности. Ее длинные ногти с глубокими бороздками
издавали такой громкий звук, что я его слышала. — Ромео и Джульетта фактически
чужие друг другу, даже в конце пьесы. Но, возможно, в этом и состояло намерение
Шекспира? Показать, что такая безумная, готовая к самопожертвованию страсть,
которую испытывали Ромео и Джульетта, обычно является лишь первым упоением
любви? И что более зрелые и образованные люди не должны повторять их ошибок?
Я съежилась за своей партой. К счастью, сегодня миссис Бетани
не собиралась делать из меня мальчика для битья. Она окинула взглядом кабинет:
— Желает ли кто-нибудь еще рассказать нам про изъян,
замеченный им или ею в пьесе?
Кортни подняла руку, как всегда стремясь меня сконфузить.
— Они вели себя так, как будто у них не было возможности
заниматься сексом, не поженившись, а это неправда!
Миссис Бетани вздохнула:
— Не забывайте, что, несмотря на вульгарный юмор, Шекспир
обычно писал, стремясь соответствовать нравственным законам своего времени.
Кто-нибудь еще?
И тут, впервые на моей памяти, решил высказаться Вик:
— Если вы спросите меня, то Бард прокололся, позволив
Тибальту убить Меркуцио раньше, чем Ромео убил Тибальта. Ведь предполагалось,
что между ними кровная вражда, так? И Монтекки ничуть не лучше Капулетти, если
то, что говорит нам в конце герцог, правда. То есть было бы куда круче, если бы
Ромео и Тибальт сражались только потому, что ненавидели друг друга. А то, что
Тибальт убил Меркуцио, помогло Ромео соскочить с крючка.
Я ожидала неминуемой схватки, но ничего такого не произошло.
— Мистер Вудсон сделал превосходное замечание, — заявила
миссис Бетани. — Оформив смерть Тибальта от руки Ромео именно таким образом,
Шекспир несколько уменьшает нравственную двусмысленность случившегося.
Пока миссис Бетани писала на доске «нравственная
двусмысленность», я оглянулась на Вика. Он пожал плечами с таким видом, будто
говорил: «Ничего не могу поделать со своей гениальностью».
Несмотря на то что слушать литературную дискуссию Вика и
миссис Бетани было забавно, весь урок и долгое время после него меня терзало
странное гнетущее чувство. В библиотеке я села в кресло в углу, куда падал
оранжевый и золотой свет из витражного окна, и уставилась на свои записи. В
самом деле, насколько хорошо мы с Лукасом знаем друг друга? Мы встретились
больше года назад, и я с самого начала почувствовала связь между нами, но
несостоявшаяся встреча в Ривертоне в очередной раз напомнила мне, как редко нам
удавалось побыть вместе, или рассказать друг другу всю правду о себе, или
вообще сделать что-нибудь по-настоящему важное для нас.
