Папа взъерошил мои волосы.
— Давай прибережем остальные твои подарки до того, как
придет Балтазар, развернете вместе, но один открой прямо сейчас, хорошо?
Я послушно взяла подарочный пакет. В нем лежал кулон в форме
слезы на старинной медной с прозеленью цепочке.
— Какой симпатичный, — сказала я, взвешивая его на ладони. —
А что это?
— Обсидиан, — ответила мама. — Надень, чтобы мы посмотрели.
Я застегнула цепочку на шее, и родители просияли. Обсидиан —
немножко странный выбор, думала я, но черный блеск камня был по-настоящему
прекрасен.
А как проводит этот день Лукас? Я не могла себе представить,
как Кейт и Эдуардо рассказывают маленькому Лукасу сказки про Санту. А Черный
Крест редко задерживается на одном месте настолько, чтобы было время хотя бы
украсить елку. Я вообразила себе маленького мальчика с большими глазами и
песочного цвета волосами, который мечтает об игрушках, но никогда их не
получает. И никогда не жалуется. Может быть, прямо сейчас он спит на
раскладушке в каком-нибудь жалком подземном гараже, без подарков, сладостей и
рождественских гимнов. Картинка получалась безрадостная, даже гнетущая, и я
снова вспомнила, как он однажды сказал мне, что у него никогда не было даже
подобия нормальной жизни.
Представив себе, как одиноко, должно быть, чувствует себя
Лукас в Рождество, я ощутила уныние и пустоту в душе.
До нашей печальной размолвки в обсерватории я даже не
представляла, до какой степени надеялась на то, что однажды все изменится и мы
с Лукасом больше не будем принадлежать разным мирам. Однажды он должен каким-то
образом освободиться от Черного Креста. Я надеялась, что он присоединится ко
мне и станет вампиром, но он навсегда отверг эту возможность.
И если этого нет в нашем будущем, то как Лукас сможет стать
свободным? И как мы с ним сможем быть вместе?
Глава 15
Когда снова начались занятия, я почувствовала облегчение. К
этому времени я успела погрузиться в угнетенное состояние, которое только
усиливалось в тишине. По крайней мере теперь в коридорах толпились ученики, нас
начали нагружать заданиями, и у меня хватало дел. Размышления о собственных проблемах
можно было отложить на потом.
Похоже, у большинства учащихся «Вечной ночи» было достаточно
времени, чтобы подумать о том, стоит ли дальше учиться в школе с привидениями.
Несколько вампиров не вернулись, как раз те самые, которые мрачно бубнили о том,
что нужно выставить в коридорах караульных и спать только посменно, чтобы один
из обитателей комнаты был на страже. Я даже слышала, как кто-то предлагал
изгонять бесов. О да, подумала я тогда, и сомневаться не приходится, что
священника с распятием и Библией здесь ждет очень теплый прием!
Ученики-люди довольно спокойно относились к мысли о
привидении, даже Ракель.
— Это не то привидение, — сообщила она, распаковывая свой
чемодан, почти полностью набитый съестными припасами: банками с супами, с
арахисовым маслом и коробками крекеров. — Если бы... ну, если бы мне угрожала
беда, я бы это уже знала. Так что лучше я буду иметь дело с этой штукой, чем с
тем, что поселилось в доме у моих родителей.
— Как же ты выдерживаешь там?
— Эти рождественские каникулы я провела у старшей сестры и
ее мужа. У них в доме ничего такого нет. Мои родители думают, что я
выделываюсь, но еще они думают, что Фрида на меня «хорошо влияет».
Я вспомнила обо всем том, что позволяют мне родители, пока я
встречаюсь с Балтазаром.
— И что, водись с теми, кто на тебя хорошо влияет, и тебе
даже убийство сойдет с рук, так, что ли?
Мы хором рассмеялись и разломили пополам шоколадный
батончик.
Скоро стало понятно, что по меньшей мере один вампир провел
свои рождественские каникулы, беспокоясь о чем-то еще, помимо призраков. А у
меня появилась совершенно новая проблема.
— Мне тридцать лет не приходилось самой менять спущенное
колесо и при этом жилось прекрасно, — пыхтела Кортни, поднимая машину
домкратом. — Уж поверь мне, если ты молодая знойная блондинка, всегда можно
что-нибудь придумать. И всегда найдется глупый мальчишка, который будет просто
счастлив помочь. Хотя, конечно, я понимаю, что кому-кому, а тебе нужно
научиться делать это самостоятельно.
— Слушай, просто дай мне наконец гаечный ключ, а? Твое нытье
не поможет нам закончить быстрее.
— Фу, как грубо. — Пухлые губки Кортни изогнулись в ухмылке.
— Что такое, Бьянка? Может, у тебя — ну, не знаю прямо... проблемы в личной
жизни?
— У нас с Балтазаром все так же хорошо, как и раньше. —
Формально это было чистой правдой. Стоя на коленях на холодной мостовой в
испачканных смазкой перчатках, я пыталась не отвлекаться от насущной проблемы.
— Я думаю, ты сама в это веришь, — хмыкнула Кортни. — Думаю,
ты даже не знаешь, куда Балтазар ездит без тебя.
— Это ты о чем?
— Кажется, буквально перед Новым годом я видела Балтазара в
Амхерсте. Без тебя.
— А что ты делала в Амхерсте?
— Так сложилось, что я знаю этот город, понятно? И езжу туда
иногда. И Балтазар тоже, но похоже, чтобы встречаться с кем-то другим вместо
своей подружки. Будь я на твоем месте, я бы начала его подозревать.
Должно быть, Балтазар ездил туда в тщетных поисках Черити.
Мое лицо вытянулось, и Кортни самодовольно ухмыльнулась. Она, конечно, не могла
догадаться, почему я расстроилась, но это не имело никакого значения. Нащупав
слабинку, она не преминет ею воспользоваться.
— Балтазар много где бывает, — поспешила заявить я. — Я не
против, мы друг к другу не прикованы.
— Плохо дело. Самая фишка как раз в том, чтобы быть друг к
другу прикованным. — Кортни подмигнула и бросила мне гаечный ключ. Я схватила
его, от души надеясь, что она подразнила меня мнимой неверностью моего мнимого
бойфренда и на этом успокоится. Нам с Балтазаром обоим позарез нужен был этот
маскарад, и мы не могли допустить слишком пристального внимания к нашим
персонам.
Я твердо решила, что эта встреча с Лукасом будет для нас
совсем другой, но даже не предполагала, насколько другой она окажется.
— Не знаю точно, где мы с ним встречаемся, — сказала я
Балтазару, когда наш учебный седан миновал небольшой белый щит, извещающий, что
мы въезжаем в Альбион. — Он говорил, что мы все поймем, когда увидим, уж не
знаю, что это означает.
— Не волнуйся, Лукас прав. Поверь, здесь не так много мест,
куда можно пойти.
Скоро я поняла, что он имеет в виду. Альбион оказался даже
меньше, чем тот маленький городок, в котором я выросла: несколько прижавшихся
друг к другу улочек и единственный светофор в центре. Дома казались старыми, и
за исключением бакалейной лавки, заправки и почты здесь больше ничего и не
было.
