— Какая тоска, правда?
— Сто пятьдесят лет назад, когда мы тут жили, он был гораздо
приятнее.
Под «мы» он подразумевал себя и Черити. Я внимательно
всмотрелась в его лицо, но оно оставалось непроницаемым.
Балтазар припарковался на улочке неподалеку от единственного
светофора. Днем шел снег, и он скрипел под нашими ботинками, когда мы шагали в
сторону центра. Я жадно вглядывалась в темноту в поисках Лукаса. Мне позарез
нужно было снова его увидеть, крепко обнять и долго-долго разговаривать. При
каждом расставании наша близость разрушалась, и я хотела ее восстановить.
Едва мы завернули за угол, я услышала:
— А вот и вы.
Я обернулась и просияла:
— Лукас!
Он бежал к нам, одетый в тяжелую куртку и вязаную шапочку,
сделавшую его почти неузнаваемым. Лукас распахнул объятия, и я кинулась к нему.
Его холодный нос прижался к моей щеке.
— Мой ангел, — пробормотал он.
— Ты всегда замечаешь меня первым. Каждый раз подкрадываешься
ко мне сзади!
— И тебе это нравится.
— М-м, это правда. — Я поцеловала его в щеку, потом в губы.
— Но однажды я тебя удивлю!
— Попытайся. Желаю удачи. — Лукас обнял меня еще крепче.
Его объятия согревали меня.
— Я должна тебе кое-что рассказать. — От предвкушения сердце
мое подскочило; я очень надеялась, что он обрадуется новости. — Я знаю, почему
миссис Бетани пригласила в «Вечную ночь» людей.
— Правда? Почему?
Я рассказала Лукасу о выводах, которые мы с Балтазаром
сделали насчет попыток миссис Бетани выследить привидений, и думала, что он
тоже будет в восторге, как и я. Но его улыбка медленно исчезла.
— Ну же, Лукас! — произнесла я растерянно. — Это же
грандиозно! Именно это ты пытался выяснить почти два года подряд! Теперь можешь
утереть нос своему Эдуардо. Или ты думаешь, что я ошиблась?
— Нет. Готов спорить на все свои наличные, что ты права.
Когда я подавал заявление в академию «Вечная ночь», мы воспользовались адресом
старой профессорши Рейвенвуд в Провиденсе, а она все время говорила про привидение,
жившее в подвале. Просто перед смертью она впала в старческое слабоумие,
поэтому я ей и не верил. Пожалуй, нужно сходить на ее могилу и извиниться.
— Значит, так оно и есть! Когда вернешься в Черный Крест,
можешь рассказать им, что мы узнали, — и твое задание выполнено. Тогда Эдуардо
от тебя отстанет, верно?
Лукас вздохнул:
— Хотел бы я так и поступить. Но Эдуардо это не понравится.
Некоторые ячейки Черного Креста регулярно имеют дело с привидениями, но мы —
почти никогда. Так что, скорее всего, результатами твоих исследований
воспользуется другая группа охотников.
— Но ты же все равно первый узнал ответ и теперь понимаешь,
что людям ничего не угрожает.
— Ты просто не знаешь Эдуардо. Ему плевать, что школа хорошо
защищена и что это единственное место, где вампиры никогда не нападают на
людей. Он ее ненавидит и хочет стереть с лица земли. До сих пор у него вроде
как имелся повод, а теперь придется передать все дела «Вечной ночи» кому-нибудь
другому.
— А это значит, у тебя больше не будет причин возвращаться
сюда? И нам станет еще сложнее видеться? — Мои старания все только портят. Я
повесила голову.
Лукас обхватил ладонями мое лицо. Жесткая шерсть перчаток
царапала щеки.
— Мы что-нибудь придумаем. Мы сможем. Просто верь в это.
В горле встал комок. Не сумев выдавить ни слова, я только
кивнула. Лукас крепко поцеловал меня, словно это могло навеки связать нас.
Балтазар покашлял.
Я отступила назад, только сейчас сообразив, как неловко он
должен был себя чувствовать. И Лукас, наверное, начнет ехидничать, подумала я,
но он меня удивил.
— Ладно, давайте к делу. Балтазар, мне кажется, твоя сестра
здесь, в Альбионе, причем прямо сейчас.
— Ты встречал Черити? — Балтазар вздернул подбородок.
— Сегодня, чуть раньше. В западной части города. Когда я
въезжал в Альбион, видел, как она шла по дороге, там, рядом с лесом. Я сразу же
развернулся, но она будто испарилась.
Балтазар кивнул:
— Думаю, я знаю, где искать. Лукас сжал мою руку.
— Прости, но мы должны этим заняться.
— Знаю. — По правде говоря, я испытывала настоящее
возбуждение.
Если мы все-таки сумеем воссоединить Балтазара и Черити, они
оба будут так счастливы! И если я буду знать, что мы добились своей цели и
помогли кому-то еще, время, проведенное рядом с Лукасом, станет только слаще.
В конце концов мы поехали в пикапе Лукаса, хотя нам троим на
переднем сиденье было тесновато. Я чувствовала себя немного неловко, оказавшись
между Балтазаром и Лукасом, причем не только в буквальном смысле. Балтазар
пришел в такое же расположение духа, какое я заметила и в Лукасе, — своего рода
решимость, требовавшую действий, а не рассуждений. Мне было странно видеть в
них такую схожесть, некий жесткий внутренний стержень.
Но и разницу между ними я тоже видела.
— Не вытаскивай оружие, пока я не скажу, — предупредил
Балтазар, когда мы прогрохотали по извилистой дороге, ведущей в поле. — Если
она в Альбионе, то, вероятно, одна.
Руки Лукаса сжали руль так, будто это был щит.
— Я оставлю при себе кол. Извини, старик, но без оружия я
туда не пойду.
Увидев, как сердито сверкнули глаза Балтазара, я торопливо
сказала:
— А что, нам с Лукасом непременно нужно туда идти? Я имею в
виду, разве не лучше будет, если ты поговоришь с ней наедине?
— Возможно. И все-таки мне бы хотелось, чтобы она тебя увидела
— и поняла, что мы друзья. Это может помочь. Позже.
Следуя указаниям Балтазара, мы выехали к маленькому домику
на окраине города — если вообще можно назвать это место частью города. В старом
доме было не больше двух комнат, в трубе, торчавшей в центре обветшавшей крыши,
не хватало нескольких кирпичей. Лукас выключил фары минуты за две до того, как
остановил пикап в сотне ярдов от домика, подошел к кузову и вытащил два кола,
один из которых протянул мне. Балтазар не сказал ни слова. Я чувствовала себя странно,
держа эту вещь в руке, но предупреждения Лукаса о банде, с которой водилась
Черити, не прошли даром.
Поднялся ветер, кидая нам в лица колючий снег. Луна и звезды
скрылись за тучами, и сделалось так темно, что я и домишко не разглядела бы,
если бы на его крыше не блестел белый снег.
— Никаких следов, — прошептал Лукас так тихо, что его почти
не было слышно из-за воя ветра и скрипа снега под ногами. — Или она сюда не
приходила, или пришла сразу же после того, как я ее увидел...
