— Не знаю, потому что я никого из них вообще не знаю, верно?
— Как эта мысль могла когда-то утешить меня? Впервые до меня дошло, насколько
это самонадеянно. И до чего бессердечно думать, что у меня есть право ради
собственного удобства завершить чью-то жизнь, даже если она уже заканчивается.
— Но я не это имела в виду. Ты все время говоришь — «когда я убью». Когда я
убью. А что случится, если я этого не сделаю?
— Сделаешь.
— Но что произойдет, если не сделаю? — Никогда раньше я не
требовала у него ответа — никогда не чувствовала необходимости. А теперь все
эти незаданные вопросы давили на меня и становились с каждым днем все тяжелее.
— Я просто хочу знать, какова альтернатива. Есть ли кто-нибудь, кому это
известно? Может быть, миссис Бетани?
— Миссис Бетани скажет тебе то же самое, что говорю я. На
самом деле у тебя нет выбора, и я больше не хочу слышать ничего подобного. И не
вздумай сказать что-нибудь своей матери, ты ее сильно расстроишь. — Папа
глубоко вдохнул, явно пытаясь успокоиться. — Кроме того, Бьянка, как долго ты
сможешь выдержать? Ты еще в прошлом году страстно желала человеческой крови.
За долгие месяцы папа в первый раз напомнил мне о Лукасе.
Щеки мои запылали.
— И не такой уж я наивный. Понимаю, что вы с Балтазаром уже
пили кровь друг друга. — Он произнес это очень быстро. Видимо, папа смутился не
меньше, чем я. — Ты наверняка уже совсем близка к тому, чтобы пить кровь и
убить по-настоящему. По твоему аппетиту по воскресеньям я вижу, что ты
становишься все голоднее с каждым днем. Если ты беспокоишься из-за этого, я
тебя не виню, но не нужно задаваться такими дурацкими вопросами. Я ясно
выразился?
Не в силах ничего ответить, я просто кивнула.
Чуть позже я выключила свет и попыталась заснуть. Но после
разговора с отцом я не только была озадачена — я еще и умирала с голоду.
Это действует сила внушения, думала я. Папа упомянул мой
аппетит, и теперь я испытывала голод более сильный, чем когда-либо раньше, — и
это несмотря на то, что за обедом выпила целую пинту крови.
Ну по крайней мере не нужно тайком вытаскивать термос из-под
кровати. В родительском холодильнике крови сколько угодно.
Я на цыпочках прошла по коридору мимо комнаты, где спали
родители, и вошла в кухню. Босые ноги шлепали по полу. Не включая лампу, я
приоткрыла холодильник. На самой нижней полке хранилась настоящая еда для меня,
но в основном холодильник был забит бутылками, кувшинами и пакетами с кровью. Я
осторожно взяла один; обычно я не пила эту кровь, потому что ее было трудно
достать, — это лакомство больше требовалось моим родителям, чем мне. В пакетах
хранилась человеческая кровь.
Может быть, отец прав. Может быть, моя жажда крови так
усилилась, потому что я слишком давно не пила человеческую кровь. Может быть,
именно она мне сейчас и нужна. Если папа начнет орать, что я залезла в его
запасы, я скажу, что он сам мне это предложил.
Перелив кровь в большую кружку, я сунула ее в микроволновку.
Таймер звякнул так громко, что я вздрогнула, но родители не проснулись, и я
поспешила обратно в свою комнату.
Нагревшаяся кружка обжигала пальцы, но богатый мясной аромат
крови заглушил дискомфорт, тревогу, да и все остальное. Я торопливо поднесла
кружку к губам и сделала глоток.
Да. Вот оно, то самое, что мне нужно. Я ощутила жар,
согревающий меня изнутри. Человеческая кровь сделала то, чего никогда не могла
сделать кровь животных: подбодрила меня, заставила почувствовать себя частью
большого целого, сильной и энергичной. Я сжимала кружку обеими руками и глотала
кровь так быстро, что задыхалась. Мне казалось, что я растворяюсь в ее тепле.
Мир вокруг казался таким холодным...
Стоп.
Я опустила кружку, облизала губы и огляделась. В комнате
внезапно похолодало. Может, окно распахнулось? Нет, все окна закрыты и все
затянуты инеем.
Но ведь несколько минут назад на них никакого инея не было?
Как раз перед тем, как пойти на кухню за кровью, я смотрела на горгулью за
окном, а сейчас ее даже не видно.
Я выдохнула, увидела облачко пара и задрожала. За окном
мерцало голубоватое сияние, и тут я услышала, как кто-то стучит по стеклу. Как
будто ногтями. Меня охватил ужас, но отвернуться я не могла.
Я подошла к окну и протерла рукой стекло. Кожу обожгло
холодом, но иней растаял, и я увидела. На меня смотрела девушка примерно моего
возраста, с короткими темными волосами и запавшими глазами. Она выглядела
совершенно нормальной — если не считать того, что была прозрачной. И еще она
парила за моим окном в башне.
Призрак вернулся.
Глава 16
Привидение парило в водянистых голубовато-зеленых тенях.
Кожа и волосы призрачной девушки были цвета бледной морской волны, и хотя я
могла видеть сквозь нее, она была такой же реальной, как любой мой знакомый. Ее
взгляд впивался в меня — без гнева и ненависти, но с чувством, которого я не
могла определить.
Губы ее зашевелились, на них и на щеках что-то сверкало,
вероятно льдинки, но я не слышала ни звука.
Дрожа, я придвинулась еще ближе к окну. Несмотря на страх, я
все же хотела наконец понять, что происходит. Призрак внезапно дернулся, и я
резко выдохнула. Мое теплое дыхание растопило иней на окне, и там появился
затуманившийся кружочек.
И в этом кружке возникли тонкие дрожащие буквы:
Мы хотим того, что справедливо.
— Справедливо? — Бессмыслица какая-то. Но по крайней мере у
меня появилась возможность выяснить, что они пытаются сказать. Я поняла, что
мне ничуть не страшно — точнее, не столько страшно, сколько любопытно.
— Что ты имеешь в виду?
Она не ответила, насмешливо глядя на меня своими темными
глазами. Затуманившееся место постепенно замерзало, и слова исчезали.
Тянулись долгие минуты, причем мне казалось, что сердце
сейчас выскочит из груди, и вдруг я догадалась, чего она ждет. Дрожа, я снова
наклонилась к окну и подышала на него.
На затуманившемся участке появились слова:
Ты не принадлежишь к их миру.
— Что? — Я понятия не имела, что это значит.
Больше всего мне хотелось повернуться и кинуться к
родителям, но вместо этого я снова подышала на стекло, чтобы призрак мог
говорить.
Ты не такая, как они.
— Нет, не такая. — Это то единственное, что я о себе
действительно знала, но привидение оказалось первым, кто признал эту истину. —
А какая я?
Дохнуть еще раз. На этот раз призрак улыбнулся, но меня это
ничуть не подбодрило.
Ты такая, как я.
Тут я услышала, как за спиной у меня громко ахнули,
обернулась и увидела в дверях маму. Лицо у нее было белее инея.
