МОГУ БЫТЬ ИМИ МОГУ, БУДУ ЧЕРНИЛЛЛ
Она слишком измельчала, слишком поблекла и убыла, эта капелька Гризамента, чтобы ответить. Ладно. Аналогии, метафоры, убеждение: вот, — Билли знал об этом, — как действует в таких случаях Лондон. Ему вспомнился Варди, получавший знание усилием воли. Билли убрал из своего сознания все лишнее и попытался подражать ему.
Итак.
С письмом возник новый вид памяти, возникли гримуары и отчеты. Стало возможным создавать традиции, ложь сделалась более живучей. Писаная история ускорилась, путешествуя со скоростью чернил. На протяжении многих, многих веков, прежде чем мы оказались готовы, этот пигмент сохранялся для нас в головоногих контейнерах — подвижные чернила, чернила, которые мы ловили и ели, а они стекали и пачкали нам подбородки.
Что же, подумал Билли, это было маскировкой? Пожалуй, архитевтис обитает в области вечной тьмы: для чего могли служить брызги темной сепии в мире без света? Они присутствовали там по иным причинам. Мы просто не понимали этого намека на протяжении тысячелетий. Мы не изобрели чернил: чернила ждали нас задолго до возникновения письменности. В мешках глубоководного бога.
— Что можно сделать с чернилами кракена? — спросил Дейн, не презрительно, но задыхаясь.
— Чем можно быть с ними? — поправил Билли.
Теми самыми надписями на скрижалях. Журналом регистрации, инструкциями, которым следует мир. Заповедями.
— Но ведь он мертв, — сказал Дейн.
— Да ладно, вспомни Бёрн: он и раньше изучал танатотехники. Ему лишь требуется слегка разбудить тело. Ради порции чернил. Надо всего лишь его подоить.
Не так уж много понадобится усилий, чтобы переместить этого консервированного кракена в пограничную область, ближе к жизни. Благодаря Билли и его коллегам разложения не наступило, не наблюдалось гниения, которое пришлось бы магическим образом обратить вспять, что всегда составляет самую трудную задачу для некромантов. Жизни на пороге смерти было бы достаточно, чтобы стимулировать чернильные мешки.
— Но зачем сжигать кракена? — спросила Саира. — Сожжение, оно к чему?
— Это его план привел все в движение, — проговорил наконец Фитч. — Вот все, что мы знаем.
— Может, его команда постаралась, — сказал Билли. — Дочь Коула, должно быть, у него. Вдруг все это вышло из-под контроля? — Следующую фразу он произнес громко, обращаясь к чернильному пятнышку на дне чашки. — Что ты делаешь с дочерью Коула?
Он потряс чашку, чтобы разбудить Гризамента.
ЧО??? ШТ? НЕТ ДЕВЧОНК ЧЕРНИЛЛЛ
— Растворяй его к черту, — велела Саира.
Билли провел тревожную изломанную линию, сложившуюся в слова: ТАТУ ЭТО ТЫ? Изобразил стрелку, указывавшую на Пола. Пол встал.
— Эй, — сказал Билли, — зачем тебе эта девочка? — И снова вывел мелким почерком: ТАТУ ТЕБЯ НЕ ПОЙМАЕТ. ПРИВ. — Ну, хватит.
Еще пара бессмысленных каракулей, затем опять слова, на этот раз написанные быстро:
ЧТО ОНИ СДЕЛАТ С ТОБОЙ?
— Что? Сделают что? — Билли писал, озираясь по сторонам. — О чем это он?
— Постой, постой! — крикнул Фитч, а Билли оттянул иглу-перо и посмотрел на то, что написал.
У НИХ ТЫ И ТАТУ. НЕ ОСТАВЯТ ВС В ЖИВХ. Я ЗАЩЩУ. БЫСТР.
— Что?..
— Постой…
— То есть?..
Говорили все одновременно.
У них есть ты. Пол стоял. И Тату. Дейн был рядом. Они не оставят вас в живых.
Билли уставился на Саиру и Фитча. Я защищу тебя, говорил Гризамент Полу. Быстро.
— Немедленно перестань, — сказал Фитч.
— Что? — спросил Билли.
— Подожди, — сказал Дейн. — Он тебя дурачит.
Он посмотрел на Фитча. Пол двинулся быстрее, чем Билли ожидал от него, и заграбастал чашку с чернилами и бумагу, на которой Гризамент писал рукой Билли. Схватив со стола ножницы, он попятился к двери грузовика. Билли посмотрел на лицо Фитча и не стал из кожи вон лезть, чтобы остановить Пола.
— Смотрите! — крикнул Фитч. — Видите? Он хочет нас всех поссорить.
— Хорошо, — сказал Дейн, становясь между Полом и лондонмантами. — Давайте успокоимся…
Билли опустил иглу и принялся писать, употребив на это остаток жидкости.
— Не надо, — сказал Фитч, но Билли не обратил на него внимания и прочел вслух:
— «Зачем им оставлять вас в живых?»
Билли поймал взгляд Дейна. Между ними искоркой проскочило признание того, что в словах, исходивших от крошечной капли Гризамента со стесненным сознанием, был свой смысл.
Билли вскинул свой фазер, нацелив его на лондонмантов. Те не знали, что он разряжен или почти разряжен. Он сомневался, что оружие сможет выстрелить.
— Послушайте, — сказала Саира. Она стояла в позе боксера, но поглядывала на Фитча. — Это полная хрень.
— Не будьте глупцами, — сказал Фитч. И пробормотал: — Никто ничего не собирается, ни у кого нет… зачем нам?..
— Вы… — прошептал Пол. — Он прав.
И отступил к двери.
— Подожди, — крикнул Фитч, но как только последние боеспособные лондонманты шагнули вперед, Дейн двинулся им навстречу.
— Назад, — сказал Билли, стоя теперь возле Дейна и защищая Пола. — Что это вы затеяли?
Грузовик остановился на знак «Стоп», или на красный свет, или же возникла опасность, или он притормозил просто так. Пол, не мешкая, открыл заднюю дверь. Внутрь ворвался свет фар от машины, ехавшей сзади. Свет дергался — может, автомобилиста испугал увиденный на мгновение кракен. Пол — слишком быстро, чтобы его могли остановить, — прыгнул вниз и исчез вместе с чернилами и бумагами в руке, захлопнув за собой дверь.
— Черт! — воскликнул Дейн и стал возиться с ручкой двери, но водитель грузовика, который ни о чем не подозревал, ускорил ход.
Когда Дейн наконец открыл дверь, машина уже проехала какое-то расстояние. От Пола и след простыл.
— Нам придется его найти, — сказал Билли. — Придется…
Зачем? Чтобы вернуть его к лондонмантам, к Фитчу, который так и не сумел полностью опровергнуть слова, выведенные чернилами? Билли колебался. Дейн, открывая эту дверь, запоздал как раз на столько, на сколько было нужно.
Глава 69
— Вы дали ему уйти, — сказал Фитч. — Тату был у нас в руках, а вы его отпустили.
— Не порите чушь, — сказал Билли. — Уймитесь. Пол — не Тату.
— Мы не позволим тебе убить его, Фитч, — добавил Дейн.
— Мы и не собирались его убивать.
— Мы видели, — сказал Билли. — Вы даже в глаза ему посмотреть не могли. Не стройте из себя невинность, мы знаем, что вы сделали с Адлером.
