— Панда? А, да, это ваше словечко… Ну, так я же постоянно занят. Дел очень много.
Варди выглядел не просто занятым: кризис, казалось, укрепил его, наполнил энергией. В его университете, должно быть, сетовали, но ничего поделать не могли: все свое время он проводил в ПСФС.
— А что это за хрень? — спросила Коллингсвуд. — Об ангелах? Во что вы меня впутываете?
— Вы слышали о мнемофилаксах?
— Нет.
— То же, что и ангелы памяти.
— …А, это. Я думала, это полная чушь.
— Нет-нет, тут что-то есть. Но трудно разобраться, что именно.
— А не спросить ли вам у кого-нибудь из хоботов?
Варди взглянул на нее с неким намеком на юмор.
— От моих коллекционеров мало проку. Этих ангелов никто не почитает. Они… ну, да вы слышали, что о них говорят.
— Кое-что.
Не очень много. Какие-то архонты истории, не воспоминания, но метавоспоминания, телохранители памяти.
— Давно жила-была одна ведьма. Она была из лондонмантов, но порвала с ними, потому что устала от невмешательства. С парочкой нанятых бандитов она вломилась в Музей Лондона с намерением что-то забрать. На следующее утро их нашли мертвыми. Ну, вроде того.
— Вроде того?
— Приятели ее были мертвы. Ее саму нигде не нашли — только груда обвалившихся кирпичей и раствора в витрине под стеклом. У некоторых кирпичей были странные очертания. Мы стали подгонять куски друг к другу, как головоломку. Вышло изваяние женщины. Из кирпичей. Сначала его создали, потом разрушили. — Варди посмотрел на нее. — Так вот, об ангелах: я подумал, что вам было бы полезно сравнить материалы о тех событиях с отчетами из подвала, где Билли нашел Адлера.
— То есть вы хотите, чтобы я взвалила на себя еще кучу работы?
Варди вздохнул.
— Здесь есть точки соприкосновения. Это все, что я говорю. Не уверен, что Тату — это единственный объект наших поисков. И до вас по-прежнему не дошло слухов о местопребывании спрута. Я так полагаю.
— Правильно полагаете.
Хоботы, взяточничество, насилие, гадание по магическому кристаллу, пророческий покер — ничто не выводило даже на крохи сведений. Затянувшееся отсутствие сведений о таком ценном товаре, как гигантский спрут — одна мысль о том, чтобы засунуть его в перегонный куб, заставляла алхимиков выть как собак, — возбуждало все больший и больший интерес со стороны лондонских «купи-продайчиков».
— Не одни мы его ищем, — сказала Коллингсвуд.
Глава 30
идем, боец, седлай коня, нам пора отправляться, надо поспешить, мы должны заняться делом
Мгновение Билли пребывал глубоко под поверхностью сна и видел картины настолько живые и быстрые, что все это походило на ускоренный показ фильма.
седлай и зададим этим
Он находился под водой, как теперь почти всегда во время сна, но на этот раз там оказалось не темно, а светло, вода была яркой, как солнечный свет; его окружал дневной свет; камни были глубоководными скалами или же стенами каньона; он находился внутри каньона, над ним нависали округлые и плоские холмы, а сверху светило то ли солнце, то ли некий подводный источник света. Он был готов ехать верхом.
боец, кричал он, боец, седлай
Появился его скакун. Он знал, что именно явится к нему над скалами и холмами — тогда надо будет ухватиться и по-ковбойски театрально запрыгнуть на спину существа. Архитевтис, выбрасывающий, сжимая мантию, струи воды, с щупальцами, готовыми сцапать добычу. Билли знал: тот будет скользить над равнинами, выпрастывая конечности, чтобы хватать то и это на своем пути, чтобы закрепляться ими, как якорем, и охотиться.
Архитевтис появился. Но не все совпало с ожиданиями.
«Как я заберусь на него? — думал Билли. — Может, надо проникнуть внутрь?»
То, что явилось, вздыбливаясь над холмами, было архитевтисом в аквариуме, огромном стеклянном параллелепипеде, раскачивающемся, как каноэ, где формалин плескался о прозрачную крышку и брызгал из стыков, оставляя влажный след в пыли. Кракен в своем аквариуме тихонько ржал и поднимался на дыбы, и скользила по стеклу давно мертвая плоть животного.
боец, боец
Всего один миг длилось это сновидение. В следующее мгновение Билли пробудился, открыл глаза и уставился на потолок квартиры, в которую его привел Дейн. Он сделал вдох, затем выдох. Прислушался к тишине комнаты.
Несуществующая личность, которой принадлежала эта квартира, была, судя по книгам на полках и дипломам на стенах, женщиной с профессией, врачом-терапевтом. Она никогда не жила на свете, но ее призрак был повсюду. Мебель и украшения, подобранные тщательно и со вкусом. Амулеты и обереги, спрятанные за шторами. Они с Дейном находились на втором этаже дома на две семьи.
Дейн улегся в спальне. «Завтра поговорим с Вати, — сказал он накануне. — Надо немного подрыхнуть». Билли расположился на диване. Он лежал, разглядывая лепнину потолка и пытаясь разобраться, что такое его разбудило. Он ощутил какой-то скребущийся звук, словно кто-то по чему-то царапал ногтем.
Все крохотные шумы, производимые воздухом, шуршанием его одежды, трением его головы о диванную подушку, прекратились. Он сел, а звуков по-прежнему никаких не было. В этой неестественной тишине он целую секунду слышал, как по мрамору, позвякивая, катится то ли стакан, то ли бутылка. У него расширились глаза. Он почувствовал, как оконное стекло отчего-то вибрирует. Сам не зная как, он оказался стоящим чуть поодаль от дивана, возле окна, и оттягивал в сторону мягкие шторы, которые странным образом сопротивлялись. Очки, как оказалось, уже были на нем.
На подоконнике снаружи примостился какой-то человек. Другой стоял на земле, глядя вверх. Первый держался за водосточную трубу, процарапывая оконное стекло стеклорезом. Оба не двигались. Не шелохнулись даже полночные облака. Билли отпустил край шторы, и та мгновенно ниспала, образовав, как и раньше, красивую складку.
Он знал, что это продлится считаные секунды, и даже не попытался разбудить Дейна — времени не хватило бы, да и вряд ли бы Дейн зашевелился. Билли сделал шаг и почувствовал, что воздух снова дрожит, услышал мельчайшие сдвиги в живом мире. Шторы заколыхались.
Поразительно бесшумным движением незваный гость открыл окно и полез внутрь, обозначившись бугром там, где шторы расходились. Билли схватил его за шею полузабытым приемом дзюдо — оба покатились на пол — и стал быстро, энергично душить. Тот издавал слабые звуки, затем поднялся на четвереньки, нашел опору и дернулся, встав на ноги в одном невозможном спиральном прыжке. Отброшенный в сторону Билли грохнулся о стену.
Открылась дверь в спальню, и появился Дейн со стиснутыми кулаками — темная дыра с человеческими очертаниями. Необычайно проворно, тремя шагами, он пересек комнату и нанес вошедшему удар в челюсть. Голова того запрокинулась, и он мертвым грузом повалился на пол.
