— Ур-ра! — торжествующе заорал Аллен, потрясая кулаками над головой, и сломя голову скатился вниз по склону, съезжая на корточках по коричневой листве, чтобы донести добрую весть. — Народ! Я нашел, где нам встать!
Мария, заклеивавшая натертую ногу пластырем, радостно вскочила.
— Далеко?
— Да не больше километра!
— Отлично. — Йосеф, который отдыхал, склонив голову на свой огромный рюкзак, распрямился, являя собою полную готовность идти. Клара бледно улыбнулась.
Дождавшись Роберта и Гая, чья разведка не принесла большого успеха, они без обсуждения отправились на найденное Алленом место, предвкушая отдых и горячую еду. Даже Клара приободрилась, и посох ее весело стучал по тропинке. Солнце только что зашло, было часов десять вечера — и теперь сумерки сгущались быстро, чему помогал мгновенно потемневший буковый свод, скрывающий светлое небо.
— Во-он к той скале. Там за ней готовая стоянка.
Цепочкой они карабкались вверх, отдуваясь под рюкзаками, и как только забрались на обещанную Алленом плоскую площадку, так и попадали на землю. Отдохнув несколько минут, Аллен скинул рюкзак и медленно встал, расправляя согбенные плечи. Тут брат его, нагнувшийся тем временем над костровищем, тихо, но внятно присвистнул.
— Ничего себе! Посмотрите-ка на это!
Остальные, кроме вконец изможденной Клары и Гая, который, кажется, отправился в кусты, приблизились к Роберту. Аллен заглянул в круг закопченных камней, и то, что он там увидел, вызвало у него легкую судорогу отвращения: в кругу лежали кости. Мелкие и тоненькие, похожие на птичьи, и побольше, и несколько звериных черепов величиною с кулак.
— Что за дела? — тревожно воскликнул Марк, и тут из кустов донесся вопль Гая. Никто никогда не слышал, чтобы Странник так орал, и было в его голосе нечто такое, что заставило даже усталую Клару подняться с груды рюкзаков и направиться к нему.
— Идите все скорей сюда!
Гай стоял с зажженным фонариком в руке возле большого прямоугольного камня, возвышавшегося в тени листвы, как серый стол. Он был весь облит какой-то темной засохшей гадостью, забившейся в трещины. Всю его плоскость покрывали глубоко вырезанные странные знаки, некоторые — черные от краски или копоти. Пентаграммы, изображения странно переплетенных человеческих органов, какие-то латинские и другие буквы, вписанные в геометрические фигуры. Изображение глаза. Цифры.
Роберт поперхнулся словами. Граалеискатели с брезгливым страхом всматривались в странную находку. Голос Клары сзади прокомментировал:
— Знаки служения Темным и изображения мистического брака, распространенные у многих сатанистских сект европейского региона. Грязь — это, очевидно, кровь… животных или адептов секты. Голова быка в пятиугольнике — зашифрованная изображением литера «V», знак Вельзевула, известного также под условным обозначением Повелитель Мух… — и уже чисто по-человечески, дрогнувшим голосом она прибавила: — Бр-р, мерзость какая…
— Откуда ты знаешь?.. — не смог побороть изумления Аллен. Лекторский тон Клары поразил его необычайно.
— Пустяки. Я заочно окончила богословский колледж, училась на катехизатора. Там были семинары по сектоведению. Это у нас называлось — знать врага в лицо. Мы это все еще и конспектировали…
— Ребята, пойдемте-ка отсюда, — неожиданно безапелляционно закончил Роберт. — Да поскорее. Прямо сейчас.
— И как можно дальше, — жестко добавил Йосеф, до сих пор не проронивший ни единого слова.
Несмотря на всеобщую усталость и голод, не последовало ни одного возражения, даже Клара молчала. Друзья вышли из кустов и решительно последовали к своим рюкзакам, пересекая поляну — так почему-то получилось — тесно сбитым отрядом. Гай вдруг резко остановился у самого круга камней, так что Марк чуть не налетел на него, ткнул пальцем во тьму и полувопросительно сказал:
— Там кто-то есть.
— Где? — Роберт стремительно развернулся, и тут негромкий, очень спокойный голос, пришедший с противоположной стороны, от скалы, окликнул их, приказав им остановиться.
На фоне серой скальной стены, небрежно к ней прислоняясь, стоял черный человек. Его довольно высокая фигура с длинными, затянутыми в хвост волосами казалась черной в сгустившихся сумерках. Руки его тоже были черными. И пустыми.
— Не двигайтесь. Тот из вас, кто тронется с места, будет убит. Вы окружены.
Некое беззвучное шевеление пришло из древесной темноты — и Аллен понял, что это приблизились они, и различил их — но не как отдельных людей, а как живую темноту и ощущение от внимательных взглядов. Их собралось около двух дюжин. Лиц видно не было.
— Чего вы от нас хотите?
Голос Роберта ничем не выдавал беспокойства, но Аллен слишком хорошо знал своего брата и мог услышать то, чего бы не заметили другие. С этого момента мир начал как-то стягиваться в черный круг вокруг него, опасно обостряя ощущения и в то же время расплываясь. Аллен почувствовал, как по спине струйкой побежал холод.
Человек в черном слегка изменил позу. Теперь он стоял, одной ногой опираясь о выступ скалы.
— Это наша ночь, и вы пришли в наше место. Но так должно было случиться. Правда, мы ждали только одного.
Сознание Аллена начало опасно заносить. Ему стоило больших сил удерживаться на грани реальности и воспринимать происходящее. Какие-то далекие голоса зазвучали на грани его разума, и, даже не желая прислушиваться, он узнал парней, которые били его в подъезде. Но тело Аллена было умнее его сердца, уже разъеденного страхом, и, не осознавая этого сам, он начал медленно двигаться вместе с другими, перестраиваясь каким-то определенным образом. Теперь они встали так, что две женщины оказались в центре тесного круга.
— Не двигаться! — внезапно крикнул кто-то из стоявших в тени, и голос был очень молодым. Одновременно с голосом пришел другой резкий звук, и Аллен не узнал его, только увидел коротко взбурливший песок у ног Йосефа. Мария сдавленно вскрикнула, и отстраненно-спокойно Аллен понял, что им под ноги выстрелили.
— Не трогать! — рявкнул человек в черном — и голос его был как короткий лай смертельно опасной собаки.
— Мы не желали вам зла. Дайте нам уйти. Если хотите, заберите наши деньги.
Голос Роберта настолько изменился, что Аллен не мог представить выражения его лица. Брата он не видел — тот стоял к нему спиной, лицом к черному человеку. Локти Аллена прижимались с двух сторон к Гаю и Йосефу. Он смотрел во тьму, хотя и знал, что ничего там не разглядит, — вглядывался до боли в глазах, стараясь контролировать хотя бы одно из пяти чувств, и ему казалось, что они окружены людьми без лиц.
Сознание продолжало выкидывать опасные штуки, отводя Аллену роль стороннего наблюдателя: на какой-то миг, отпустив его, он увидел звериные гротескные лица со свиными рылами и хоботами, смотрящие из темноты, и только огромным усилием воли вернул зрение в реальную плоскость.
