— Да это же младший Карпью! — сказал кто-то у меня за спиной, и я почувствовал, что щеки у меня запылали, но продолжал твердо смотреть на мадам де Коста.
— Дитя, — мягко ответила она, — твой отец жив и гораздо ближе к тебе, чем ты думаешь. Не бросай поиском — и правда откроется.
Меня трясло. До чего ж мне хотелось, чтоб все эти люди перестали глазеть на меня и шептаться.
Наконец мистер Пантагус произнес:
— Дорогие дамы и господа! На сегодня вопросы закончены. Благодарю вас за то, что пришли. Очень надеюсь, вы поделитесь сегодняшними впечатлениями со своими друзьями.
Скелет, как по команде, плавно опустился в гроб; когда череп коснулся деревянных досок, кости в последний раз стукнулись друг о друга и затихли. Толпа шумно зааплодировала. Дверь распахнулась, и публика, громко шаркая, вылилась из наполненной ароматами комнаты в куда менее благовонный зал таверны.
Я наблюдал, как мистер Пантагус и Юнона собирают гроб: быстрыми движениями они подняли стенки и задвинули защелки. Тут обзор мне закрыли несколько любопытных, которые подошли к сцене, чтобы внимательно осмотреть гроб. Из любопытства я и сам подошел поближе, но на помосте уже никого не было: и Заклинатель Костей, и девушка исчезли. Я подошел к ширме, заглянул за нее и увидел в стене дверь. Подергал ручку — она подалась, дверь открылась, и за ней обнаружилась лестница вниз, ведущая к другой двери. Я оказался в проулке, у боковой стены «Ловкого пальчика». Слева катились медленные воды Фодуса, справа тянулась дорога через Мост.
Проулок был пуст. Вдыхая холодный воздух, я размышлял об увиденном и обдумывал странный ответ, который дала мне мадам де Коста. В сердце опять загорелась надежда. Что ж, может, отец действительно еще в городе. Однако с надеждой пришло беспокойство. Если я снова увижу отца, то узнаю всю правду. Но разве я так уж уверен, что хочу ее знать?
ГЛАВА 14
Случайная встреча
Вывернув из проулка на улицу, Пин достал из кармана шапку и натянул ее на самые уши, затем поднял повыше воротник куртки, чтобы края шапки и воротника заходили один на другой. Но, к несчастью, ткани для этого не хватило — затылок так и остался неприкрытым. Холод сжал голову мальчика, словно тисками. Тепло многолюдной таверны и пивной хмель улетучились как не бывало.
«Нет, нынче ночью нельзя оставаться на улице в таком виде. Не то я не доживу до утра».
На памяти Пина таких холодных зим еще не бывало. Даже сам Фодус, казалось, нес свои ядовитые воды медлительнее, чем обычно. Пин знал: главное — двигаться. Он решил было идти куда глаза глядят, но почти сразу же споткнулся обо что-то твердое. Картофелина. Мальчик с надеждой подумал, что, возможно, она горячая. Звучит нелепо, но на самом деле не так уж невероятно. Ведь очень многие для тепла носили в карманах горячую картошку, а когда остынет, съедали. К сожалению, та, что лежала под ногой у Пина, была сырая. К кожуре пристала земля. И форма у картофелины была странная: раздутая с одного конца, с другого она была заострена — почти что сходила на конус. Если б не темно-бордовая кожура, ее можно было бы принять за морковку.
— Разреши, я ее заберу?
Пин обернулся на голос, но никого не увидел.
— Простите? — растерянно произнес он и тут же почувствовал легкий шлепок чуть ниже спины.
Мальчик опустил взгляд и увидел низкого — вообще говоря, необычайно низкого — коренастого человечка, который требовательно смотрел на него.
— А-а! — протянул Пин, очень жалея, что ничего поумнее в голову не пришло, и вручил коротышке картофелину.
Незнакомец взял ее и сунул в карман.
— Премного благодарен, — сказал он и, протянув правую руку — в левой была зажата курительная трубка, — представился, крепко при этом стиснув мальчишке ладонь. На ощупь рука у незнакомца оказалась мозолистая и грязная.
— Бьяг Гикори,
[2]
— весело сообщил он, глядя Пину прямо в глаза, хотя для этого коротышке пришлось очень сильно откинуть голову. — Очень рад познакомиться.
— Биак, — повторил Пин. — Как это пишется?
— БЬ-Я-Г. Значит «маленький».
Мальчик засмеялся, но, увидев выражение лица нового знакомца и удивленно изогнутые брови, сразу осекся.
— Наверное, не зря, — сказал Пин, внимательно вслушиваясь в речь собеседника. У Бьяга был весьма необычный акцент, с раскатистым «р», — этот человек явно родился не в городе. — Ведь ты же…
— Ну да, карлик, — отрезал Бьяг. — Ну и что? В конце концов, у каждого свой крест. Хотя у некоторых, конечно, полегче. — Он выжидательно посмотрел на Пина.
— Ой, — спохватился мальчик, вдруг осознав, чего именно от него ждут. — Меня зовут Пин.
— Просто Пин?
— Пин Карпью, — не подумав, ответил Пин и тут же нахмурился, но Бьяг ничего не сказал. Возможно, он ничего и не знал об отверженном семействе Карпью.
— Полное имя — Криспин.
— А-а, Криспин? — Бьяг подержал имя на языке, словно взвешивая, и смерил мальчишку взглядом с ног до головы. — Очень интересно, — только и сказал он. Кивнув в сторону «Ловкого пальчика», он спросил: — Был там, да?
— Ну да, — отвечал Пин. — Ходил смотреть на Заклинателя Костей.
— Ах вот оно что, на мистера Пантагуса, — сказал Бьяг. — Странноватое ремесло, на мой взгляд. Хотя многие скажут, что и мое не менее странное. А Прожорное Чудище ты видел?
Пин покачал головой:
— Нет еще.
Бьяг потер руки, пытаясь согреться, — звук получился такой, будто к ладоням его были приклеены два листа наждачной бумаги. Он вопросительно взглянул на Пина:
— Что ж, тебе, наверное, пора домой — прочь с этого холода. На моей памяти не бывало такой морозной зимы. Холод необычайный, это я точно могу сказать.
— Я бы с радостью отправился домой, — подтвердил Пин, и голос его прозвучал так жалобно, что ему самому стало неловко. — Но как раз сегодня меня выгнали из каморки, которую я снимал. Так что, скорее всего, ночевать мне придется на улице.
— Что ж, в этом городе ты не один такой, — сухо заметил Бьяг. — А я вот приятеля жду. Не то давно бы уже ушел. Он должен появиться с минуты на минуту…
— Друг мой, позволь выразить признательность за то, что ты не ушел и дождался меня, — послышался позади голос, за которым последовал звук приближающихся торопливых шагов.
Пин с удивлением подумал: интересно, что это у Бьяга за приятель, который выражается так витиевато, явно на северный манер; мальчик с любопытством ждал этой новой встречи. К ним подбежал высокий — очень высокий — человек, его стройную фигуру подчеркивал длинный черный сюртук, застегнутый на все пуговицы под самую шею. Как показалось Пину, незнакомец был чрезвычайно элегантен и необыкновенно хорош собой.
