Книга Голод суккуба, страница 13. Автор книги Райчел Мид

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Голод суккуба»

Cтраница 13

— Ты уже прочитала рассказ Сета?

— Времени не было.

Он бросил мне журнал.

— Ну так давай. Пойдешь куда-нибудь — только не сюда — в обеденный перерыв и прочитай. Я не уйду, пока ты не вернешься.

Взглянув на часы, я сообразила, что его совет чуть не запоздал.

— Но что такого с этой…

Он остановил меня взмахом руки:

— Просто прочитай. Сейчас.

Нахмурившись, я взяла журнал и отправилась в свое любимое кафе. Там я заказала суп из моллюсков и перевернула страницу, гадая, что же, по мнению Дага, я должна тут обнаружить.

Как и рассказывал мне Сет несколько недель назад, это была таинственная история, не слишком обремененная всеохватывающей психологией и раскрытием характеров. Кейди и О'Нейл работают в некоем вымышленном институте неподалеку от Вашингтона, изучающем и сохраняющем археологические и художественные реликты. Там они то и дело спасают искусство от международных грабителей или разгадывают таинственные шифры на глиняных черепках. Как повелось, Брайан О'Нейл работает кем-то вроде агента на местах, беря на себя львиную долю физического труда и влезая в каждую драку и прочие заморочки. Скромница Нина Кейди сосредоточена на исследовательской работе и часто засиживается до поздней ночи, разыскивая улики в древних текстах.

В этом рассказе тоже была масса подобных вещей, но, как и всегда у Сета, отличный слог и живые остроумные диалоги. Кроме того, обычно О'Нейл увлекался какой-нибудь красоткой, хотя в последней книге Сет перевернул шаблон с ног на голову, заставив действовать и Кейди. В рассказе, который я читала сейчас, все вернулось в старую колею, и О'Нейл, в своей вкрадчиво-обходительной манере, закидывает удочки к сногсшибательной музейной хранительнице.

«Дженевьева, словно королева среди подданных, не спеша прогуливалась по залам, одновременно расчетливо и повелевающе обозревая людей и экспонаты. Своими карими с зелеными искорками глазами она напоминала ему кошку, оценивающую очередное блюдо. Он почувствовал себя жертвой, когда она замедлила шаг и, увлажняя кончиком языка пухлые губы, окинула его с головы до ног томным взором.

"Господи, словно на мышку", — подумал он.

— Мистер О'Нейл, — вкрадчиво заговорила она, откидывая с лица сверкающий локон.

Светло-коричневые пряди перемежались едва заметными медовыми прожилками, словно вкраплениями золота в руде. Ему захотелось зарыться лицом в эти волосы, впитать их аромат.

— Вы опоздали.

Возвышаясь над ней на добрый фут, он почувствовал себя мелкой сошкой, обязанной преклонить колени в ее присутствии и понести наказание за свою медлительность. Не то чтобы меня это очень волновало, решил он, стараясь не пялиться туда, где тонкая ткань ее платья облегала бедра и пышные груди. Эти груди само совершенство, решил он. Весьма впечатляющие, но без гротесковой чрезмерности. А их форма… ах, никакому скульптору не повторить этих изящных линий…

Сообразив, что она ожидает ответа, он отогнал грязные мысли и невозмутимо улыбнулся:

— Прошу прощения. — Сейчас, наверное, не стоит упоминать о нападении в гостинице. — Я никогда не тороплю события. По крайней мере, когда в деле замешана женщина».

Это был самый умеренный из двусмысленных диалогов, так что я не удивилась, когда к финалу рассказа отношения между ними обострились. В конце концов, отстраненно подумала я, разве появится у Кейди с О'Нейлом реальный опыт отношений, если кто-нибудь из них не погуляет на стороне. И естественно, этот кто-то — мужчина. И кошачьи сравнения в самую точку, потому что Дженевьева эта и есть кошка в течке. Она закончила тем, что, связав О'Нейла в лифте, стала вытворять такое, отчего даже у меня глаза на лоб полезли. Удивительно, как редактор «Американской тайны» оставил все это, хотя я бы соврала, отрицая приятное возбуждение при мысли о том, что вся эта мерзость вышла из-под руки кроткого, любезного…

Лифт?

«Ты же знаешь, что у нас есть лифт», — сообщил мне Уоррен.

Светло-коричневые волосы. Зеленовато-ореховые глаза. Изящная. Красивая грудь.

— А-а-ах! — закричала я, отбросив журнал, будто он мог укусить меня.

Журнал упал рядом с опустевшей тарелкой, и проходившая мимо официантка испуганно посмотрела на меня. Поспешно выложив на стол комок смятых купюр, я схватила пальто и сумочку и бросилась в книжный магазин. Даг по-прежнему терзал «Тетрис» в нашем кабинете, но я была слишком расстроена, чтобы снова поразиться его мастерству.

Все эти взгляды. Шепотки и ухмылки. Теперь все это обрело смысл.

— Они думают, это я! — От моего вопля Даг подпрыгнул второй раз за день. — Дженевьева. Они все думают обо мне как о сексуально озабоченной веревочно-лифтовой садомазохистке.

— А разве это не так? — поднял бровь Даг.

Глава 4

— Даг!

Он пожал плечами:

— Подумаешь. По-моему, все очень мило.

— Но я ничего такого не делала. Героиня — это не я.

— Она очень на тебя похожа. Ее имя тоже начинается на «Д».

— Но это не… — Я захлебнулась возмущением.

Даг оценивающе разглядывал меня:

— По правде говоря, ты не можешь их упрекать. По описанию вы просто одно лицо, и все знают, что ты дружишь с Мортенсеном — не говоря уж о том, какая ты ревностная его поклонница и все такое. Кстати, когда они прочитали рассказ, Кейси сделала блестящее замечание, что вы, ребята, вчера пришли сюда вместе. А дальше пошло-поехало.

— Но… это ничего не значит.

Никто на работе понятия не имел, что мы с Сетом встречаемся. Я не хотела, чтобы все знали.

— У нас ничего не было.

Вставая из-за компьютера, Даг снова пожал плечами:

— Очень жаль. В любом случае, я бы не стал о тебе хуже думать. Все это твое личное дело.

Я застонала:

— Теперь уже нет, раз каждый может прочитать.

— Я полагал, что все это вымысел, — лукаво улыбнулся он, надевая куртку.

— Вот именно! Даг, что мне делать?

— Не знаю, Кинкейд. Уверен, ты сама разберешься. Можно начать с вопроса Мортенсену, зачем он выставил свои фантазии на всеобщее обозрение. — Он попытался ущипнуть меня за щеку, но я увернулась. — Что до меня, так мне еще на репетицию. Завтра важное выступление. Увидимся.

После чего я продолжила влачить свою жалкую смену. Зная теперь, откуда эти взгляды, я окунулась в омут унижения. Я ненавидела праздные домыслы, не хотела, чтобы люди думали обо мне такие ужасные вещи. То есть не то чтобы я никогда никого предварительно не связывала или не трахалась в лифте, но что из того? Это не темы для публичного обсуждения. Пусть мои интимные переживания останутся при мне.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация