Вот почему я, по мере возможности, старалась носа не казать
из кабинета, выходя лишь когда без моей помощи было не обойтись, а заодно
проверяя, не вернулся ли Сет. Наконец, за пару часов до закрытия, я увидела,
что он снова устроился за своим столом. В ярости я уселась напротив, совершенно
не заботясь о том, что подумают другие, увидев нас вместе.
— Почему ты сделал это? Зачем ты меня так изобразил?
Сет выглянул из-за ноутбука; по его лицу было понятно: о чем
бы он сейчас ни писал, это занимало его куда больше, чем я. Хотя можно не
сомневаться, что именно я нахожусь в центре оргии из его нового романа.
— Что?
— Рассказ! — Я изо всех сил хлопнула журналом об
стол. — Ты описал меня. Дженевьева — это я.
— Нет, не ты, — заморгал он.
— Ах, неужели? Почему же наши имена начинаются на «Д»?
Почему мы одинаково выглядим?
— Ты вовсе на нее не похожа!
— Половина магазина так не думает. Они считают, что она
— это я! Они думают, что это мы с тобой неизвестно что вытворяли в лифте.
Наконец лицо его осветилось пониманием и, к моему ужасу,
расплылось в улыбке:
— Правда? Как забавно.
— Забавно? Это кошмарно! Они все теперь считают меня
садомазохистским чудищем.
— Фетида, — мягко начал он, по-прежнему
омерзительно безмятежный, — я…
— Никаких Фетид. Это не поможет.
— Я написал этот рассказ примерно полгода назад.
Задолго до того, как встретил тебя. В издательском мире все происходит не так
быстро.
— Допустим, но они-то этого не знают. — Я готова
была разрыдаться.
— Никогда и никого я не стал бы описывать столь откровенно.
— Да? Что ж, этого они тоже не знают. — Я в жалкой
позе скорчилась на стуле.
Сет вздохнул, его янтарно-карие глаза глядели на меня с
состраданием.
— Слушай, хочешь, я что-нибудь скажу? Объясню им, что
это вовсе не ты?
— Господи, да это же еще больше убедит их, что это
именно я. А кроме того, что ты собираешься делать, созвать пресс-конференцию,
чтобы обелить мое имя?
— Прости меня, — серьезно проговорил он. — Я
и представить себе не мог ничего подобного.
Он поколебался.
— Ты… ты… не передумала насчет завтрашнего вечера? Я
хочу сказать… если ты не…
Разве я могла устоять перед столь восхитительной
застенчивостью?
— Нет, — ответила я. — Я по-прежнему хочу
пойти на концерт, но… думаю, нам не следует появляться вместе. Ты же знаешь,
полмагазина там будет.
Он собрался что-то сказать, но передумал. Мне показалось, он
хотел упрекнуть меня, что я принимаю все слишком близко к сердцу, но моя
испепеляющая ярость заставила его передумать. Сет вовсе не был склонен к
конфронтации. А может, принимая во внимание мое нынешнее настроение, просто не
был дураком.
— Ладно, — наконец сказал он. — Встретимся
там.
— Джорджина?
Подняв голову, я увидела Пейдж с выражающим крайнюю степень
неодобрения лицом. Я даже не заметила, как она подошла. На ней был изумительный
негнущийся костюм в стиле восьмидесятых, на этот раз фиолетовый, что в
сочетании с ее темной кожей выглядело просто ошеломительно.
— Могу я поговорить с тобой несколько минут? —
мрачно проговорила она. — Конфиденциально?
Я последовала за ней в ее кабинет, где она плотно затворила
дверь. Ничего удивительного, на столе лежал экземпляр «Американской тайны».
— Итак, — решительно начала она, — до меня
дошли некие слухи…
— Черт с ними. Это не я.
Я пересказала ей разговор с Сетом. Закончила, более чем
уверенная, что убедила ее в своей невиновности, хотя омерзительные истории,
витавшие во вверенном ей коллективе, по-прежнему тревожили ее.
Раздумывая о том, что делать, Пейдж побарабанила по столу
покрытыми красным лаком ногтями и, наконец, подала голос:
— Со временем следует донести это до сотрудников. Хотя
они и так успокоятся. А вот что мне не нравится, так это выводы, к которым
способны прийти посторонние. Ты действительно похожа на этот персонаж, и любой
прочитавший рассказ может сделать ту же ошибку. Я не желаю, чтобы пошли слухи,
будто Сет работает здесь, потому что вдобавок пользуется сексуальным
расположением наших сотрудников.
— О господи.
Я закрыла лицо руками, гадая, как это знаменитости
справляются со своими по-настоящему крупными скандалами. Этот маленький был
достаточно неприятен. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Это разрушало
красоту, которую пытались построить мы с Сетом.
— Полагаю, что в данном случае лучше всего… Тут лицо ее
исказила гримаса, а рука вцепилась в живот.
Я бросилась к ней:
— С вами все в порядке?
Она кивнула, пытаясь выдавить улыбку:
— Это… ничего.
— Вот так ничего! Вам нужно обратиться к врачу… или
хотя бы пойти домой.
— Нет-нет, это пройдет. Не говоря уж о том, что у меня
масса работы. Нужно составить новое расписание и просмотреть кое-какие инвентарные
данные.
— Это безумие. Я могу все сделать сама.
Она покачала головой, но я настаивала на своем. В конце
концов Пейдж уступила, что только подтверждало, что дело серьезное. Тот, кто
сталкивается с ней лоб в лоб, редко выходит победителем.
Итак, я закончила смену, работая за нее и за себя. Это было
утомительно, но я делала это с радостью, только беспокоилась о ней и ее
ребенке. Когда мы закрылись, я, следуя указаниям Бастьена, сразу отправилась в
предместье.
Подъехав к его дому, я несколько минут сидела за рулем,
уставившись на все это.
Теперь я, наконец, поняла, что такое настоящая Американская
Мечта. В конце концов, я уже жила в то время, когда этот термин появился
впервые. Я застала его возникновение, наблюдала окружавшую его мифологию,
видела белые изгороди и очаровательных благополучных соседей. Я даже смотрела
сериал «Предоставьте это Биверу». Брат Сета, к примеру, живет в северной части
города и добился для себя изрядного куска Американской Мечты.
Но это? Это была Слезоточивая Американская Мечта.
Казалось, дом Бастьена не кончался, хвастливо растянувшись
далеко за пределы своего мраморного темно-серого фасада. Даже будь у хозяина
жена и дети, вряд ли они смогли бы все это заполнить, а ведь у того типа людей,
что проживают в этих местах, больших семей не бывает. В конце концов, у этого
поколения сколько там детей на семью, одна целая семьдесят пять сотых?
В гараж, как и было обещано, вело трое ворот, а лужайку
украшали со вкусом постриженный кустарник и декоративные деревья. Поскольку уже
стемнело, я не могла толком разглядеть окрестности, но подозревала, что там
примерно то же самое. Соседний дом был освещен и полон народу. Он был даже
больше, чем у Бастьена, и там, видимо, и происходила вечеринка.
