Он схватил одну из книг, за которые расплачивалась
покупательница. Это был любовный роман, на обложке которого широкогрудый
мужчина сжимал в объятиях полногрудую женщину. Шея ее выгнулась назад, из
полуоткрытых губ явно вырывался стон. Платье упало к ногам.
— Бьюсь об заклад, это клевое дерьмо. Что может быть
лучше вздымающихся членов и уединенного досуга, чтобы слегка подрочить, а?
Он подмигнул покупательнице, потерявшей дар речи и
покрасневшей как рак. Она сунула ему деньги и на всех парах понеслась к выходу.
В ужасе я схватила его за руку и, не обращая внимания на
очередь, потащила прочь от кассы.
— Что это значит?! — спросила я тихим и злым
шепотом.
Он громко рассмеялся.
— Ой, ладно тебе, Кинкейд. Я просто чуток позабавился.
Всегда просто охреневаю от этих любовных романов.
— Ты не должен обсуждать выбор наших покупателей. Кроме
того, ты ни в коем случае не можешь при них ругаться.
— Начальная подготовка. Все это мне известно.
— Правда? Так поступай соответственно.
Мы стояли там, оба потрясенные моим тоном.
Никак не ожидала, что когда-нибудь буду так выговаривать
Дагу. И уж точно не здесь. Мы были помощниками заведующего, сотрудниками.
Хорошие служебные отношения были залогом беззаботного существования и
возможности валять дурака.
— Прекрасно, — чуть помедлив, сказал он. —
Все.
Мы вернулись к кассам, подчеркнуто не замечая друг друга.
Некоторое время проработали без происшествий, и тут я услышала, как он говорит:
— Ого, приятель, это круто. Надеюсь, поможет.
Повернувшись, я увидела у покупателя книгу о венерических заболеваниях.
Мой пристальный взгляд встретился с вызывающим Дага. Я
закончила со своими покупателями и поставила табличку «касса закрыта».
Обнаружив Энди за информационной стойкой, я попросила его поменяться местами с
Дагом.
— Только не говори ему, что я тебя попросила. Кажется,
помогая покупателям в поиске книг, Даг представлял меньше опасности, хотя где
бы я ни находилась, везде слышала его голос. Он слишком громко смеялся и
разговаривал. Когда бы я ни взглянула на него, он был в движении — словно не
мог удержаться на месте. Один раз я увидела, как он буквально жонглирует
книгами перед покупателем. В другой — как он вприпрыжку ведет клиента в отдел
кулинарии. Я нахмурилась, не зная, что делать. Последнюю неделю живость его
характера зашкаливала, но сейчас это ни в какие ворота не лезло, и я совершенно
не понимала, какова здесь должна быть моя роль.
— Та рыжая девица сказала, что вы здесь главная, —
вдруг обратилась ко мне женщина средних лет, когда я переставляла книги на
стенде.
— Я помощник заведующей. Чем могу вам помочь?
Она показала на информационную стойку.
— Этот мужчина мне нагрубил. Он помог найти несколько
книг, а потом… он сказал…
Она не закончила, захлебнувшись гневом и болью. Я посмотрела
на книги в ее руках. Все о клинической депрессии. Замечательно. По крайней
мере, ни одна не называлась «Взрыв возмущения в бездушной книжной лавке». Я
глубоко вдохнула, чтобы взять себя в руки, и принялась извиняться, обещая во
всем разобраться. Затем я проводила ее к кассе и велела Энди пробить все книги
бесплатно. Уоррен никогда бы такого не одобрил, но сейчас меня это не заботило.
Я подождала, пока Даг закончит с очередным клиентом, а затем
снова отвела его в сторону:
— Нам нужно поговорить в кабинете.
Он ответил мне кривой усмешкой. Глаза его лихорадочно
блестели.
— Зачем? Давай здесь поговорим. Сама знаешь, мне нужно
помогать клиентам. Как же оставить без присмотра это богом проклятое место.
Кажется, я побледнела, с трудом заставляя себя сохранять
спокойствие. Нас слышали не меньше четырех покупателей.
— Нет. Давай пройдем в кабинет.
Он закатил глаза и дружески меня приобнял:
— Господи, какие мы строгие. О чем речь?
— Ты знаешь, о чем речь. — Я вывернулась из-под
его руки. — Ты переходишь всякие границы.
Улыбка его потухла:
— Нет, это ты переходишь. Что за поза? Как ты со мной
разговариваешь?
Он говорил все так же громко. Еще несколько человек
остановились, прислушиваясь.
— Я с тобой так разговариваю, потому что ты ведешь себя
как полная бестолочь. Ты хамишь покупателям. Ты черт знает что вытворяешь и
прекрасно понимаешь это.
— Черт знает что? Опомнись, Кинкейд! Ты сейчас говоришь
как Пейдж. Я просто веселюсь. Поняла? Помнишь, что мы с тобой раньше здесь
вытворяли, до того как тебе шило в задницу вставили?
Вокруг нас уже собралась целая толпа. И покупатели, и
сотрудники. Мертвая тишина, если не считать музыки Вивальди, доносящейся из
магазинной аудиосистемы.
— Я удивляюсь, — продолжал он, купаясь в лучах
всеобщего внимания, — где ты набралась этого дерьма? Кто тебя поставил
начальником? У нас с тобой одинаковый пост, не забыла? Что, десять секунд славы
в рассказе Мортенсена — и уже нос задрала? Почему бы тебе не отыскать его?
Может, если он тебя снова трахнет, ты перестанешь быть такой сукой.
— Даг, — сказала я, изумляясь силе и твердости
своего голоса — словно кто-то другой в моем теле препирался с ним, а я лишь
наблюдала со стороны. — Тебе нужно пойти домой. Сейчас же. Если ты сам не
уйдешь, я тебя вышвырну.
Конечно, я понятия не имела, как выполню угрозу. На самом
деле я была чуть ли не до смерти напугана. Сердце колотилось как бешеное. Мы
стояли лицом к лицу, навязывая друг другу свою волю, причем он возвышался надо
мной на полголовы да и сложен был покрепче. И все же я не сдавала позиций,
держась решительно и непреклонно.
Наконец он отступил, отведя взгляд. Потом пожал плечами и
одарил окружающих глупой ухмылкой, словно они были его соучастниками в этой
хохме.
— Конечно. Все, что пожелаешь. Меня не волнует. Я всяко
могу использовать выходной.
Он снова оглянулся с вызывающей и самодовольной миной
победителя. Обозрев толпу, он со смехом удалился.
Люди стояли молча и затаив дыхание. Изо всех сил изображая
спокойствие, я целеустремленно направилась к лестнице и по дороге бросила Бет:
— Поработаешь здесь?
Я поднялась в кафе и заказала мокко. Трясущимися руками
взяла чашку и, повернувшись, увидела Сета. Сегодня на нем была футболка с
логотипом группы «Рэтт».
— Фетида, — мягко произнес он.
Я пошла к окну, и он последовал за мной. За окном по
кварталу Куин-Энн сновали машины и люди. Я смотрела на них, не видя.
Присутствие Сета у меня за спиной утешало и успокаивало. Он готов был меня
подхватить, хотя падать я пока не собиралась. Я осознала, что именно поэтому
выбрала его, и неважно, что там получается в постели.
