— Полагаю, ты все видел.
— Да. Ты неплохо справилась.
— Предпочла бы ни с чем таким не справляться.
— Кому-то надо было. — Он деликатно коснулся моей
руки. — Иногда ты можешь быть довольно свирепа.
Все еще в оцепенении, я покачала головой:
— Я вообще не хочу быть свирепой.
— Джорджина. Посмотри на меня.
Я развернулась и посмотрела. Его прекрасные глаза были нежны
и преисполнены любви, но была в них и сила.
— Ты все сделала правильно. — Он положил руки мне
на плечи, большие пальцы поглаживали обнаженную кожу. — Ты все сделала
правильно.
— Он мой друг.
— Это неважно.
— Что с ним, Сет? Что на него напало?
— Разве не ясно?
— Только не мне.
На губах его заиграла печальная улыбка:
— То же, что заставило тебя прошлой ночью слопать целый
пакет из «Тако Белл».
— Что? Трава такого сделать не могла. Я имею в виду,
заставить его поступать таким образом. «Тако Белл» тут совершенно ни при чем.
— Да, — согласился он. — Трава не могла, но
он, наверное, принял что-то еще.
Задумавшись, я снова отвернулась к окну. Вспомнила
безостановочную суетливость Дага и этот лихорадочный блеск в его глазах. Да,
все это не случайно и наводило на печальные размышления. Я никогда не видела,
чтобы он принимал что-нибудь сильнее алкоголя и марихуаны. Хотя… последнее
время он был уж слишком избыточен. Под кайфом нельзя и в «Тетрис» так играть, и
написать песен на целый альбом меньше чем за месяц.
— Не знаю, что бы это могло быть. Я когда-то почти все
перепробовала, — робко призналась я.
Бессмертие позволяет экспериментировать, не опасаясь
последствий, с которыми сталкиваются смертные.
— Но моих познаний в этом вопросе недостаточно, чтобы
определить наркотик. Как ты думаешь? Какой-нибудь амфетамин?
— Понятия не имею.
Ощутив пренеприятную головную боль, я потерла виски.
Единственное, чего я хотела, — это пойти домой и лечь на диван — с одной
стороны Сет, с другой — Обри, а на коленях блюдо шоколадных пирожных. Но не
бывать этому.
— Мне нужно идти. Теперь у нас двоих не хватает. Снова
придется работать до закрытия.
— Хочешь, зайду за тобой после работы? Вечером я
собирался в «Террис», но могу оттуда слинять.
Я заверила Сета, что ему совершенно не обязательно менять
планы, и спустилась в магазин. Рабочая атмосфера восстановилась, как будто не
случилось ничего особенного. Вот только сотрудники смотрели по-другому. Не с
насмешкой или злорадством, а как-то еще. Если бы я могла в это поверить, то
назвала бы это внезапно возросшим уважением.
После работы я пришла домой выжатая как лимон. Слабость,
прямо-таки истощение, и физическое, и моральное. Обычно я высасывала жизнь из
своих жертв, чтобы продлить бессмертное существование и чтобы перевоплощаться.
Но энергию забирает не только это. Взлом и проникновение. Работа две
двенадцатичасовые смены подряд. Целомудрие рядом с мужчиной твоей мечты. Головомойка
одному из лучших друзей и неожиданное открытие, что он, по-видимому,
пристрастился к чему-то очень скверному.
Во мне свербила потребность пополнить жизненные силы,
вызывая, несмотря на усталость, раздражение и беспокойство. У меня эта жажда
энергии обращается в похоть, внезапную необходимость быть использованной
кем-то, кого бы в свою очередь могла использовать я.
Я позвонила Бастьену.
— Что на этот раз? — саркастически осведомился
он. — Полагаю, решила взяться за дело и позвонить Дейне? Так ты сможешь
разом покончить с этим, рассказав ей о соседе, который задумал совратить ее и
нанести ущерб ее организации. А заодно можно упомянуть о взломе и добиться
моего ареста. Если хочешь, можешь даже поцарапать мою машину. Это станет
превосходным финалом моей уже и так загубленной карьеры.
— Да заткнись ты! — нетерпеливо рявкнула я.
Видно, осталась еще во мне какая-то ярость.
— Во-первых, вчера ты не собирался укладывать ее в
постель, так что выбрось это из головы. Во-вторых, ты, возможно, отпугнул ее
прежде всего тем, что открыл дверь совершенно обторченный. В-третьих, если бы
ты действительно хотел вскружить ей голову, то проявил бы ко мне больше
участия, а не вел себя как бездушный козел.
— Как поживает твоя лодыжка? — неохотно проговорил
он.
— Прекрасно. Сам знаешь, как это бывает. —
Бессмертного растяжение беспокоит не дольше одного дня. — Вполне сойдет
для танцев.
— Для танцев?
— Да. Я хочу, чтобы ты взял меня с собой. Сейчас. У
меня был худший день в жизни.
— Извини.
— Извини? Ты мне отказываешь? С каких это пор ты стал
таким злопамятным?
— Да я вовсе не… ну ладно, может быть, слегка: но Билл
пригласил меня посмотреть футбол.
— Ты ненавидишь футбол.
— Да, но это возможность увидеть Дейну. Извини, Цветочек.
Сегодня придется самой.
Раздосадованная, я отключилась и набрала следующего из
известных мне лучших танцоров.
— Коди, — сказала я, — мы идем тусоваться.
— Ладно, — тут же согласился он, — но я
возьму с собой Хью и Питера.
— Фу! Они танцуют не лучше Сета.
— Да, но мы договорились на сегодня. А может, ты сюда
подъедешь? Мы как раз в «D&D» играем. Знаешь, сколько тут дополнительных
жизней у суккуба?
— Хорошо, хорошо. Тащи их с собой.
Я повесила трубку. На самом деле все равно, кто придет. Я
просто хотела, чтобы кто-нибудь был со мной. Дружеское общение придает этим
выходам некое подобие нормы, хотя для того, что я собиралась делать, никто из
них мне не требовался.
— Господи, женщина, — прошептал Хью, когда через
час я открыла им дверь. — Что ты делаешь с моими братскими чувствами?
На мне была плиссированная юбка, не прикрывавшая и половины
бедер. Облегающий топ с рукавами в три четверти оставлял плечи обнаженными и
кончался прямо над пупком, так что и талия была ничем не прикрыта. Он был из
эластичного черного кружева, казавшегося непроницаемым в полумраке, а на свету
выставляющим напоказ абсолютно все.
Осталось только решить, в каком теле отправляться на охоту.
Мне не нравилось заниматься суккубовским делом в своем обычном теле — том, что
работало в «Изумрудном городе» и спало с Сетом. Стоя перед зеркалом в ванной, я
перебирала разные черты и этнические признаки. В конце концов я остановилась на
хорошенькой пылкой южноамериканке с длинными темными волосами.
Мы отправились в тот же клуб, где я танцевала с Бастьеном.
Там играли разную музыку, но всегда быструю и ритмичную. Она будоражила кровь.
Хью сразу прилип к бару и выглядел в точности как противный парень, строящий
девушкам глазки, каким он и был. Питер, казалось, не знал, последовать его
примеру или отбивать пол. Он был в достаточной степени домосед, чтобы
предпочесть остаться с Хью, однако я знала, что подобные клубы — отличные места
для охоты как суккубов, так и вампиров. Неряшливо одетый вампир, смотрящийся
здесь совершенно неуместно, неохотно купил себе выпивку и направился к
танцующим. Впрочем, за него можно было не опасаться — своим делом он занимался
почти столько, сколько я сама.
