— И что ты теперь собираешься делать? — спросила
она. — Выдать меня?
Он покачал головой и улыбнулся.
— Нет. Думаю, это клево.
Она смотрела на него широко распахнутыми глазами, с бешено
колотящимся сердцем. Что-то в изгибе его губ не давало ей покоя.
— Роза думает, что ты опасен, — нервно выпалила
она. — Она думает, может, это ты убил лису.
Не могу сказать, какие чувства я испытала, когда дошла
очередь и до меня в этом странном разговоре. Некоторые люди опасаются меня.
Может, и он тоже. Однако, очевидно, это было не так, судя по ноткам веселости в
его голосе, когда он снова заговорил:
— Люди считают меня эмоционально неустойчивым, но,
уверяю тебя, Роза в десять раз хуже. Конечно, этот факт удерживает людей от
того, чтобы донимать тебя, так что я полностью «за». — Сидя на пятках, он
отклонился назад, разорвав их почти интимную близость. — И черт меня
побери, я не делал этого. Выясни, кто… и то, что случилось с Ральфом, покажется
цветочками.
Это смелое предложение отомстить за нее не совсем разубедило
Лиссу, но вызвало у нее внутреннюю дрожь.
— Не хочу, чтобы ты делал такие вещи. И я понятия не
имею, кто виноват.
Он снова наклонился к ней и взял ее за запястья. Начал
говорить что-то, но тут же замолчал, удивленно глядя вниз и проводя пальцами по
слабым, еле заметным шрамам. Когда он снова посмотрел на Лиссу, на его лице
возникло странное — для него выражение доброжелательности.
— Может, ты и не знаешь, кто виноват, но что-то тебе
известно. Что-то, о чем ты умалчиваешь.
Она смотрела на него, охваченная бурей эмоций.
— Тебе не обязательно знать все мои секреты.
Он снова перевел взгляд на ее запястья, отпустил их, и
обычная холодная улыбка вернулась на его лицо.
— Нет. Полагаю, что нет.
Чувство мира и спокойствия снизошло на нее — чувство,
которое, как мне казалось, только одна я могу ей дать. Вернувшись в свою голову
и свою комнату, я обнаружила, что сижу на полу, глядя на учебник математики. По
причинам, которые недоступны моему пониманию, я захлоннула книгу и швырнула ее
об стену.
Остальную часть вечера я провела в раздумьях — до тех пор,
пока, как предполагалось, мы должны были встретиться с Джесси. Спустившись по
лестнице, я отправилась на кухню — ее мне позволялось посещать, ненадолго — и
заметила его, когда пересекала холл для посетителей.
Проходя мимо, я остановилась и прошептала:
— На четвертом этаже есть комната отдыха, которую никто
не использует. Поднимись по лестнице на противоположной стороне от душевых.
Встретимся там через пять минут. Замок на двери сломан.
Он так и сделал. Комната отдыха оказалась темной, пыльной,
пустой. Тот факт, что с годами число стражей неуклонно сокращается, означал,
что множество помещений пустовало — для моройского сообщества печальное
обстоятельство, а для нас в данный момент очень удобное.
Он сидел на кушетке, и я легла на нее, положив ноги ему на
колени. Все еще очень взвинченная после странного романтического свидания Лиссы
и Кристиана, я хотела одного — хотя бы на время забыть обо всем этом.
— У тебя правда тут семинар или просто предлог? —
спросила я.
— Правда. Выполняю задание вместе с Мередит.
Судя по тону, это его вовсе не радовало.
— Горе какое! — поддразнила его я. — Что,
работать в паре с дампиром ниже королевского достоинства? — Может, мне
тоже следует оскорбиться?
Он улыбнулся, обнажив превосходные белые зубы и клыки.
— Ты такая сексуальная! Не то что она.
— Рада, что хоть чем-то хороша.
В его взгляде вспыхивали огоньки, рука, скользящая по моему
бедру, источала жар. Однако прежде у меня было еще одно дело. Настало время
маленькой мести.
— Мия, наверно, тоже, раз вы позволяете ей тереться
среди вас. Она же не королевской крови. -
Он игриво ткнул меня пальцем в икру.
— Она с Аароном. И у меня полно друзей не из числа
королевских особ. И даже среди дампиров. Не такой уж я козел.
— Да, но тебе известно, что ее родители практически
работают на Дроздовых?
Рука на моем бедре замерла. Я немного преувеличила, но он
просто впитывал сплетни — и великолепно распространял их.
— Серьезно?
— Ага. Моют полы и все такое.
— Ух ты!
Я прямо чувствовала, как в его голове завертелись колесики,
и вынуждена была скрыть улыбку. Все, семя посеяно.
Я села, придвинулась ближе и перекинула через его колени
ногу. Обняла его и… он тут же забыл о Мие: включился тестостерон. Он страстно
целовал меня — слюняво, по правде говоря, — прижав к спинке кушетки. Я
расслабилась: что ни говори, это было первое приятное физическое «упражнение»
за многие недели.
Так мы целовались довольно долгое время, и я не стала мешать
ему снимать с меня блузку.
— Учти, никакого секса, — предупредила я его между
поцелуями.
В мои планы не входило лишиться невинности на кушетке в
какой-то занюханной комнате отдыха. Он остановился, задумался и в конце концов
решил не давить на меня.
— Ладно.
Однако повалил меня на кушетку и лег сверху, целуя с прежней
страстью. Его губы скользили по моей шее, и, когда острые кончики клыков,
задели кожу, я не смогла удержаться, чтобы не испустить вздох возбуждения.
Он приподнялся, удивленно вглядываясь в мое лицо. На
мгновение у меня перехватило дыхание, когдая вспомнила кайф от укуса вампира.
Мелькнула мысль — а каково это, когда занимаешься сексом? Однако старые табу
тут же взяли верх. Пусть у нас был не секс, но давать свою кровь во время этого
тоже плохо, неправильно, грязно. Не делай этого.
— Ты же хочешь. — В его голосе чувствовались
возбуждение и удивление. Я чувствую.
— Нет, не хочу.
Его глаза вспыхнули.
— Хочешь. Почему… Эй, ты что, уже делала это прежде?
— Нет. — Я усмехнулась. — Конечно нет.
Взгляд его потрясающих голубых глаз был прикован ко мне и я
снова почти видела, как позади них крутятся колесики напряженных раздумий.
Джесси, может, склонен флиртовать и к тому же распускает язык, но он не дурак.
— Ты ведешь себя так, будто знаешь что это такое. Ты
возбудилась, когда я коснулся твоей шеи.
— Ты замечательно целуешься, — возразила я, хотя
это не полностью соответствовало действительности. Слишком уж он пускал
слюну. — Тебе не кажется, что все знали бы, если бы я кому-то давала
кровь?
