— Да, — заявил он в конце концов. — Я готов
стать наставником Розы. Буду дополнительно тренировать ее.
— И что теперь? — резко возразила Кирова. —
Она так и останется безнаказанной?
— Найдите другой способ наказать ее, — ответил
Дмитрий. Численность стражей слишком быстро уменьшается, чтобы потерять еще
одного. В особенности девушку.
То, что стояло за этими словами, заставило меня
содрогнуться, напомнив о моих собственных недавних словах о «кровавой шлюхе».
Теперь немногие девушки-дампиры становятся стражами.
Внезапно из своего угла заговорил Виктор:
— Я склонен присоединиться к мнению стража Беликова.
Отослать Розу это позор, растрата дара.
Госпожа Кирова перевела взгляд на окно. Снаружи
черным-черно. Учитывая ночной режим Академии, утро и день были тут понятиями
относительными. Ну и еще здесь тонировали окна, чтобы преградить доступ свету.
Когда она снова повернулась, Лисса поймала ее взгляд.
— Пожалуйста, госпожа Кирова. Пусть Роза останется.
«Ох, Лисса! — подумала я. — Будь осторожна».
Использовать принуждение применительно к другому морою очень
опасно — в особенности при свидетелях. Однако Лисса прибегла к нему совсем
чуть-чуть, и нам просто необходима была любая доступная помощь. По счастью,
никто, похоже, не понял, что произошло.
Я даже не уверена, что именно принуждение сыграло свою роль,
но в конце концов Кирова вздохнула.
— Если мисс Хэзевей остается, то на следующих
условиях. — Она повернулась ко мне. — Можете продолжить обучение в
Академии Святого Владимира, но исключительно на условиях испытательного срока.
Перешагнете черту еще раз, и вас здесь не будет. Вы получите все требующееся
для новичка вашего возраста обучение. Кроме того, все свое свободное время вы
будете тренироваться под руководством стража Беликова — и до и после занятий.
Любые другие общественные контакты вам запрещены, и, за исключением времени
приема пищи, вы будете оставаться в своей комнате. Нарушите хоть что-либо из
вышеперечисленного — и будете… отосланы.
Я издала хриплый смешок.
— Запрещены общественные контакты? Вы хотите разделить
нас? — Я кивнула на Лиссу. — Боитесь, что мы снова убежим?
— Просто принимаю меры предосторожности. Вы, без
сомнения, помните, что так и не были должным образом наказаны за уничтожение
школьного имущества. Придется немало потрудиться, чтобы компенсировать
ущерб. — Она поджала тонкие губы. — Вам сделано великодушное
предложение. Полагаю, с вашей стороны было бы неразумно ставить его под угрозу.
Я открыла рот, чтобы сказать — ничего великодушного тут нет
вообще, но потом поймала взгляд Дмитрия. Не знаю точно, что этот темный взгляд
выражал. Может, он хотел сказать, что верит в меня, а может, что только идиотка
будет продолжать бессмысленную борьбу с Кировой.
Отвернувшись от него во второй раз за эту встречу, я
уставилась в пол, ощущая присутствие Лиссы рядом и ее поддержку, вливающуюся в
меня благодаря нашей связи. Наконец я энергично выдохнула и снова посмотрела на
директрису.
— Хорошо. Я принимаю ваше предложение.
Три
Отослать нас после этой встречи прямо в класс казалось
пределом жестокости, но именно так Кирова и поступила. Лиссу увели, и я провожала
ее взглядом, радуясь тому, что наша связь позволит мне быть в курсе того, как
она настроена.
Сначала меня отправили к одному из консультантов. Это был
очень старый морой, я знала его еще до побега. По правде говоря, просто не
верилось, что он по-прежнему здесь. Старик, он должен был уже или уйти в
отставку, или умереть.
Этот визит занят всего пять минут. Ни словом не упомянув о
моем возвращении, он задал несколько вопросов касательно занятий, которые я
посещала в Чикаго и Портленде. Сравнил полученные ответы с записями в моем
старом личном деле и торопливо нацарапал новое расписание. Я с угрюмым видом
взяла у него бумажку и отправилась на свои первые занятия.
1-й урок: Современные боевые технические приемы стража.
2-й урок: Теория личной охраны и защиты 3.
3-й урок: Физические упражнения.
4-й урок: Основной язык (новички).
Ланч.
5-й урок: Поведение и физиология животных.
6-й урок: Математика.
7-й урок: Моройская культура 4.
8-й урок: Славянское искусство.
Ух! Я и забыла, какой длинный в Академии учебный день. В
течение первой его половины новички и морои занимались отдельно, и, значит, я
увижу Лиссу только после ланча — если потом у нас окажутся общие уроки. В
основном это были стандартные для старших классов дисциплины, значит, мои шансы
преуспеть в них очень даже неплохи. Славянское искусство, видимо, что-то вроде
факультатива, на который никто не хочет записываться. Есть надежда, что по этой
причине они сунут туда и Лиссу.
На первый урок в гимнастическом зале для стражей меня отвели
Дмитрий и Альберта, при этом оба как бы не замечали меня. Идя позади них, я
разглядывала коротко, на эльфийский манер остриженные волосы Альберты,
оставляющие открытыми знак принадлежности к стражам и молнии. Многие
женщины-стражи так делали. Сейчас это для меня было неактуально, поскольку
никаких татуировок на шее пока не имелось, но не хотелось бы когда-нибудь
стричь волосы так коротко.
Альберта и Дмитрий не разговаривали, шагали себе и шагали,
как будто это был самый обычный день. Однако, когда мы пришли, реакция моих
одноклассников расставила все акценты. У них как раз проходила разминка, когда
мы вошли в гимнастический зал, и, в точности как в столовой, все взгляды
обратились на меня. Не знаю, кем я себя почувствовала — рокзвездой или цирковым
уродцем.
Ладно. Если мне придется застрять тут на какое-то время, я
должна показывать, что не боюсь их. Когда-то мы с Лиссой пользовались в школе
уважением, и пора напомнить об этом. Скользя взглядом по лицам уставившихся на
меня с раскрытыми ртами новичков, я выискивала знакомое лицо. В основном здесь
были парни. Один попался мне на глаза, и я едва сдержала усмешку.
— Эй, Мейсон, вытри слюни! Если хочешь представлять
меня обнаженной, занимайся этим в свое время.
Кто-то фыркнул, кто-то захихикал, разрушив тягостное
молчание, а Мейсон Эшфорд вышел из остолбенения и одарил меня кривой улыбкой. С
торчащими рыжими волосами и редкими веснушками, он выглядел симпатичным парнем,
хотя и не слишком сексапильным. Один из самых забавных парней, которых я знала.
В прежние времена мы были хорошими друзьями.
— Это и есть мое время, Хэзевей. Сегодняшнее занятие
веду я.
— Правда? Ха! Ну, значит, сейчас самое время
представлять меня обнаженной.
— Всегда самое время представлять тебя
обнаженной, — вставил кто-то, еще больше разрядив напряжение. Эдди
Кастиль. Еще один друг.
