Старый пастух сокрушенно воздел глаза к небу и поднял руки.
— Подумать только, как земля носит таких, — заметил он. — Спасибо, синьоры, за предупреждение. Я не пущу их даже на порог, не то что в дом, какими бы святошами они ни прикидывались. Это будет в первый раз в моей жизни, что я отказываю святым отцам в хлебе и крове, а жизнь у меня не такая короткая, как вы можете судить по моим морщинам. Как вы думаете, синьор, сколько мне лет? Боюсь, вы все равно не отгадаете. Жизнь в горах…
— Отгадаю, как только вы спровадите их отсюда, — торопливо прервал его Винченцо. — Дайте им что-нибудь из еды, не впуская в дом. Они уже здесь. Поторопитесь, мой друг.
— Если они рассердятся и захотят войти в дом, синьор, я кликну вас на помощь. Мои сыновья на лугу, отсюда не близко.
Винченцо заверил его, что они с Паоло немедленно поспешат ему на выручку, если это понадобится.
Паоло притаился у окна, готовый через решетку наблюдать и слушать.
— Они обогнули угол дома и направляются к двери, должно быть… Я их больше не вижу. Было бы здесь еще одно окно у двери… Чертовски глупо строят эти хижины. Теперь я послушаю, что говорят. — Он на цыпочках подкрался к двери.
— Они посланы из монастыря, — шепнула Винченцо Эллена, — чтобы выследить нас. Если они паломники, почему в эту глушь, почему идут лишь вдвоем? Их послали выследить нас, а о нашем пути им рассказали паломники, видевшие нас.
— Мы должны опасаться этого тоже, но, может, они просто монахи местного монастыря, одного из тех, что расположены вокруг озера Челано.
— Я не могу разобрать ни слова из того, что они говорят, синьор, — шепнул от двери Паоло. — Послушайте сами, синьор. В этой двери ни щелочки, ни трещины. Если я когда-нибудь построю хижину, то первым делом сделаю окно возле двери…
— Тише! — предупреждающе прошептал Винченцо.
— Молчу, синьор, — помолчав, со вздохом ответил Паоло. — Голосов не слышно, но я слышу шаги — они подходят к двери. Открыть ее им не удастся, — сказал он и уперся спиной в дверь. — Можете стучать сколько вам влезет, пока руки не отобьете…
— Помолчи, дай узнать, кто они, — снова остановил его Винченцо и вдруг услышал голос хозяина хижины:
— Они ушли, синьор, можете открыть дверь.
— В какую сторону они ушли? — спросил Винченцо, как только пастух вошел в дом.
— Не знаю, синьор, потому что так и не видел их.
— Но я сам видел, как они вышли из леса и шли сюда, — удивился Паоло.
— Тут негде спрятаться, — поддержал его Винченцо. — Куда же они могли подеваться?
— Наверное, снова ушли в лес, — невозмутимо ответил пастух.
Паоло бросил на Винченцо многозначительный взгляд.
— Может, ты прав, друг, — сказал он, обращаясь к пастуху, — и можешь быть уверен, что на уме у них недоброе. Думаю, тебе следует послать кого-нибудь проследить за ними, если ты хочешь сохранить стадо. Поверь мне, они что-то замышляют.
— Мы не привыкли к таким гостям, — ответил пастух, — но если они что-то замышляют, то получат хороший урок.
Сказав это, он снял со стены пастуший рожок и затрубил в него. Эхо в горах повторило звук. Вскоре к хижине сбежались с пастбища молодые пастухи.
— Не тревожьтесь, друзья, — успокоил их Винченцо, — путешественники не могут причинить вам зла, даже если замыслили это. Но поскольку они вызвали у нас подозрение уже на дороге, я обещаю награду тому из вас, кто проедет совсем недалеко по дороге, ведущей к озеру, и проверит, той ли дорогой они пошли.
Старый пастух согласился. Один из молодых пастухов, который вызвался сделать это, уже выслушивал инструкции Винченцо.
— И не возвращайся, пока все не разузнаешь, — добавил Паоло.
— Хорошо, синьор, — ответил пастух, — я доставлю их прямо сюда.
— Не вздумай сделать это, друг, а то головы тебе не сносить. Твое дело — узнать, где они, и проследить, куда держат путь, — отчитал его Паоло.
Наконец Винченцо, все растолковав молодому пастуху, отпустил его. Старый пастух вышел, чтобы сторожить подходы к хижине.
Оставшиеся в хижине, беседуя, строили догадки и предположения относительно подозрительных монахов. Винченцо склонен был считать их обыкновенными паломниками, спешащими в свой монастырь. Паоло, однако, придерживался другого мнения.
— Они будут поджидать нас на дороге, поверьте мне, синьор, — высказал он потом свое мнение. — Будьте уверены, они что-то замышляют против нас, иначе они не обошли бы стороной эту хижину, раз они ее заметили.
— Если они что-то замыслили против нас, Паоло, как ты считаешь, то, следовательно, шли за нами и вместе с нами свернули на эту малоизвестную дорогу. Увидев хижину в этой глуши, они справедливо решили, что мы можем в ней остановиться, однако даже не заглянули в нее, чтобы удостовериться, что это так. Отсюда вывод, что мы их не интересуем и они ничего против нас не замышляют. Что ты скажешь на это, Паоло? Я считаю, что страх и опасения синьорины ди Розальба лишены основания.
— Почему, синьор? Неужели вы думаете, что они попытались бы напасть на нас в хижине, и при том, что семья доброго пастуха обязательно вступилась бы за нас? Нет, синьор, в их интересах было совсем не попадаться нам на глаза, если бы это было возможно. А теперь, убедившись, что мы здесь, они поспешили снова укрыться в лесу. Они будут ждать нас на дороге, по которой, по их предположению, мы поедем, если такая вообще существует в этой глуши.
— Как могли они узнать, что мы здесь? Ведь они даже не были близко к хижине и не разговаривали с хозяином? — удивилась Эллена.
— Они были довольно близко, синьорина. Если хотите знать правду, они увидели меня в окне, — ответил Паоло.
— Брось пугать нас, Паоло, ты великий выдумщик. Ты считаешь, что ночью, даже при луне, в темном и мрачном ущелье они успели разглядеть тебя так хорошо, что смогли узнать через решетку окна с расстояния сорока ярдов? Успокойся, Эллена, нам ничто не грозит.
— Я хотела бы верить в это, — печально промолвила девушка.
— Вам нечего бояться их, синьорина, — бодро поддержал Винченцо слуга. — Им не поздоровится, если они вздумают напасть на нас.
— Разве этого нам надо опасаться? — удивилась Эллена. — Они могут просто заманить нас в ловушку, когда всякое сопротивление будет бесполезно.
И хотя Винченцо сознавал справедливость ее опасений, он и виду не подал и лишь шутками постарался успокоить Эллену. Паоло, поймав его предупреждающий взгляд, более не вступал в разговор.
Молодой пастух вернулся скорее, чем его ждали. Он, видимо, и не собирался выполнять все наставления Винченцо и намного сократил свой путь, ибо так ничего и не сообщил им о монахах.
— Я искал их в лесу вдоль дороги, затем поднялся на гору, но никого не видел, ни единой души, только стада наших коз. Задали они мне работы, пока я их всех собрал. Иные, синьор, так далеко забрались в горы, куда я даже побоялся подниматься, чтобы не сломать шею. А они словно дразнили меня: «А ну попробуй поймай…»
