— Вам не кажется, отец, что он напоминает Спалатро? — спросила она. — Тот же рост. Хорошо, что вы вооружены.
— Я не заметил сходства со Спалатро, — ответил Скедони, посмотрев назад, — но даже если это он, бояться не следует. Он уже исчез.
— Тем хуже, синьор, — заметил проводник. — Если он что-то задумал, то может, пробравшись по скалам через кустарник, напасть на нас в другом месте, где мы меньше всего будем его ждать. А еще хуже, если он знает дорогу через дубовую рощу слева от нас, там есть выход на эту дорогу сразу за утесом.
— Не говори так громко, — одернул проводника Скедони, — если не собираешься подсказывать ему, где какая дорога.
И хотя Скедони сказал это без всякой злой мысли, проводник начал оправдываться.
— Пусть только попробует напасть, — наконец заявил он и вдруг сделал выстрел из своего ружья. Гулкое эхо огласило лес. Готовность проводника загладить свою оплошность произвела совсем не тот эффект, какого он ожидал. Скедони подозрительно окинул взглядом фигуру крестьянина и заметил, что, сделав выстрел, тот не перезарядил ружье.
— Поскольку ты дал разбойнику достаточно ориентиров, где искать нас, неплохо было бы подготовиться к его встрече, как ты считаешь? Заряди снова свое ружье. Я тоже вооружен, и неплохо.
Пока проводник неохотно выполнял приказ, Эллена с опаской поглядывала назад, но на дороге было пусто и ничто не нарушало тишину леса. Когда ее вдруг встревожил шорох в кустах, она тут же убедилась, что это вспугнутые выстрелом птицы, вновь вернувшиеся к своим гнездам.
Казалось, Скедони забыл о своих подозрениях и снова погрузился в раздумья. Он опять думал о своей встрече с маркизой.
Уже спускались сумерки, когда путники увидели очертания городка, прилепившегося над обрывом. Внизу шумел горный поток. Перекинутый через него мост привел их прямо к гостинице, где им предстояло переночевать. Здесь все страхи оставили Эллену, хотя она теперь не сомневалась, что видела Спалатро.
Поскольку этот городок был намного больше, Скедони легко удалось приобрести себе нужную одежду, а Эллена сменила монашескую вуаль на обычную, которую носят все горожанки. Однако, помня, что темную вуаль монахини дала ей сестра Оливия, она сохранила ее как дорогую реликвию.
От городка до Неаполя оставалось еще несколько дней дороги, но самая опасная ее часть, через леса, была уже позади. Скедони собирался уже расстаться с проводником, но хозяин гостиницы отсоветовал ему, ибо дорога проходила по открытой и довольно пустынной местности, где всякое могло случиться. Недоверие Скедони к проводнику было случайным, и он решил не отказываться от его услуг еще какое-то время. У Эллены, однако, были свои сомнения. Она видела, с каким недовольным видом он перезаряжал ружье, выполняя приказ Скедони. Она не могла избавиться от мысли, что человек в лесу был Спалатро, и тут же заподозрила, что он в сговоре с крестьянином-проводником. Встревоженная этим, Эллена решила поделиться своими сомнениями с монахом, но тот отмахнулся от нее, заметив, что свою честность проводник уже доказал, ибо наиболее трудную часть пути они проделали в относительной безопасности. Вчерашний случай тому подтверждение. Его разумные слова успокоили Эллену, и новый день их путешествия начался для нее с более радужных надежд.
Часть III
ГЛАВА I
Взгляни: руины хмурятся над бездной.
В них великан, дух прошлой власти, скрыт.
Прошедших лет былые преступленья
Навалены меж этих мрачных стен.
В этот день Скедони был более общителен, чем накануне. Они ехали, отдалившись от проводника, и монах говорил о вещах, более всего интересовавших Эллену, однако избегал произносить имя Винченцо. Он даже не скрыл от девушки своего намерения временно поместить ее в один из монастырей близ Неаполя, пока он сможет официально признать свое отцовство.
Но найти безопасное место было нелегко, и это беспокоило его, как и то, что он вынужден будет оставить Эллену на попечении совсем незнакомых людей, любопытство которых к ней будет неизбежным.
Озабоченный этим, он с большим пониманием отнесся к отчаянию девушки, что ей снова придется жить вдали от дома и среди чужих ей людей, и даже благосклонно выслушал ее рассказ о монастыре Санта-Мария-дель-Пианто, и, хотя он промолчал, когда она высказала робкое пожелание туда вернуться, у нее появилась надежда, что он не будет настаивать на своих первоначальных планах.
Тревога за будущее оттеснила страхи сегодняшнего дня, и Эллена почти не замечала навевавшей уныние долины. Скедони был рад, что послушался совета хозяина гостиницы и не отпустил проводника. Дорога шла через вересковые пустоши, где подолгу не встречалось ни единого селения или даже одинокого человеческого жилища. За все утро им не встретился ни единый путник. Им пришлось ехать также в полуденный зной, ибо Скедони не смог найти даже заброшенной хижины, где бы они могли укрыться от солнца и передохнуть.
К концу дня проводник указал им на серые стены какого-то строения на поросшей лесом возвышенности. Они обрадовались, что это монастырь, где они наконец найдут приют, пищу и отдых.
Дорога пошла в гору через заросли кустарника, и в конце ее они увидели фигуру человека, направляющегося, видимо, туда же, куда и они, но вскоре потеряли его из виду.
Подъехав поближе, сквозь поредевшие деревья они увидели, однако, развалины виллы, которая показалась совсем необитаемой. Но Скедони вспомнил, что увиденный ими на дороге путник направлялся сюда. Усталые и мучимые жаждой, они решили остановиться здесь, чтобы отдохнуть и раздобыть воду и пищу. Спешившись под аркой ворот, они направились к дому по аллее, выложенной плитняком, уже изрядно заросшим травой. Аллея, довольно длинная, местами загроможденная обломками мраморных колонн, была сильно затенена с одной стороны полуразрушенной стеной, с другой — разросшимися деревьями, так что Скедони испугался, что потерял дорогу, и подал голос, надеясь, что кто-то откликнется. Но кругом царила тишина.
Наконец, повернув, аллея вывела их во двор, огороженный с трех сторон легкой колоннадой, а с четвертой, видимо, выходившей в сад. Кругом не было видно ни души, не было и человека, свернувшего на их глазах к вилле. В воображении Эллены невольно возник образ Спалатро, притаившегося за колоннами. Она вздрогнула, будто уже услышала его шаги. Пристыдив себя за трусость, девушка даже залилась краской стыда и поспешила прогнать страхи и подозрения.
Скедони же стал посреди двора, как злой дух, обозревающий запустение, пытаясь выяснить, есть ли среди этих развалин хоть одна живая душа. Несколько дверей вели в дом, и после некоторых колебаний он вошел в одну из них, решив выяснить все до конца. Через мраморный холл он последовал в комнаты заброшенной виллы и везде видел беспощадные следы разрушения.
Решив, что дальнейший осмотр не даст ничего нового, он снова вернулся во двор, где усталые путники решили хотя бы отдохнуть под сенью карликовых пальм. Усевшись на мраморные осколки колонн, они перекусили тем, что осталось в сумке проводника.
