— Твой бойфренд жаждет повести армию против
стригоев, — сказал он, явно провоцируя меня.
Я вопросительно посмотрела на Мейсона; комментировать вызов,
содержащийся в слове «бойфренд», — оно того не стоило.
— Эй, вообще-то это идея твоей тети, — напомнил
Мейсон Кристиану.
— Она сказала лишь, что мы должны найти стригоев
прежде, чем они снова найдут нас, — возразил Кристиан. — Она не
подначивала новичков сражаться. Это делала Моника Селски.
Подошла официантка с подносом, уставленным изысканными
хрустальными бокалами на длинных ножках, с посыпанным сахаром краями и каким-то
розоватым напитком. У меня возникло сильное подозрение, что это алкоголь и вряд
ли тот, кто протащил его, получил на это разрешение. Мой опыт с алкоголем
сводился в основном к дешевому пиву. Я взяла бокал и посмотрела на Мейсона.
— По-твоему, это хорошая идея? — спросила я его и
осторожно попробовала напиток.
В качестве проходящего обучение стража я всегда должна быть
настороже, но сегодня мной снова овладели бунтарские настроения. Напиток на
вкус напоминал пунш. Грейпфрутовый сок. Что-то сладкое, наподобие земляники. И
определенно алкоголь, но мне он не показался крепким.
Вскоре появилась другая официантка, тоже с подносом, но на
этот раз с едой. Я пробежала по угощениям взглядом и почти ничего не узнала.
Здесь было что-то отдаленно напоминающее фаршированные сыром грибы и что-то
еще, выглядевшее как круглые куски мяса или колбасы. Как типичное плотоядное, я
потянулась именно к одному такому кружку, посчитав, что вряд ли он окажется так
уж плох.
— Это foie gras, — сказал Кристиан с ехидной
улыбкой, которую я терпеть не могла.
Я настороженно посмотрела на него.
— Что это значит?
— Не знаешь? — Тон у него был самоуверенный, и
впервые в жизни голос звучал как у настоящего королевского отпрыска, кичащегося
своими элитными знаниями перед нами, мелкими сошками. — Рискни. Выясни.
Лисса испустила раздраженный вздох.
— Гусиная печень. Я отдернула руку. Официантка прошла
мимо.
Кристиан рассмеялся. Я сердито воззрилась на него.
Тем временем Мейсону по-прежнему не давал покоя мой вопрос
насчет того, хорошая ли идея — разрешить новичкам принимать участие в сражениях
еще до окончания школы.
— Чем уж таким важным мы занимаемся? — спросил он
с негодованием. — Чем ты занимаешься? Каждое утро бегаешь кругами с
Беликовым. Что это дает тебе? Что это дает мороям?
Что? Заставляет сердце биться чаще, а в голову лезут
неприличные мысли. Но этого, конечно, я не сказала.
— Мы еще не готовы.
— Нам осталось всего полгода, — вклинился в
разговор Эдди.
Мейсон кивнул в знак согласия.
— Вот именно. Чему особенному мы успеем научиться?
— Много чему, — ответила я, думая о том, сколько
полезного давали мне занятия с Дмитрием, и прикончила напиток. — Кроме
того, как определить предел? Допустим, мы закончим школу на шесть месяцев
раньше и приступим к делу. Что дальше? Они решат укоротить обучение и, скажем,
отменят старший класс? Или два старших класса?
Он пожал плечами.
— Сражение меня не пугает. Я мог бы бросить вызов
стригою и на втором курсе.
— Ага, — сказала я сухо. — В точности как ты
это сделал на горном склоне.
Лицо Мейсона, уже раскрасневшееся от жары, стало пунцовым. Я
тут же пожалела о своих словах, в особенности когда Кристиан расхохотался.
— Вот уж не думал дожить до того дня, когда буду
согласен с тобой, Роза. Но, увы, это так. — Официантка с коктейлями снова
подошла к нам, и мы с Кристианом взяли по бокалу. — Морои должны учиться
защищать себя.
— С помощью магии? — внезапно спросила Мия.
Она впервые заговорила с тех пор, как мы оказались здесь.
Ответом ей было молчание. Я подумала, что Мейсон и Эдди не ответили, потому что
ничего не знают о сражении с помощью магии. Лисса, Кристиан и я промолчали, изо
всех сил пытаясь делать вид, будто нам тоже ничего неизвестно. В глазах Мии,
однако, вспыхнул странный огонек надежды. Трудно даже представить себе, что она
сегодня пережила. Проснувшись, она узнала о смерти матери, а потом часами
слушала политические разглагольствования и обсуждение различных боевых
стратегий. Сам факт, что она сидела здесь и была… ну почти спокойна, ка»: зался
чудом. Мне казалось, дети, по-настоящему любящие своих матерей, вряд ли
способны сохранять спокойствие в подобной ситуации.
Поняв, что все настроены и дальше хранить молчание, я в
конце концов прервала затянувшуюся паузу:
— Видимо, да, но… мне мало известно об этом.
Я допила второй бокал и отвела взгляд, надеясь, что кто-нибудь
поддержит разговор. Увы, этого не произошло. Мия выглядела разочарованной, но
больше не вмешивалась, когда Мейсон снова вернулся к проблеме борьбы со
стригоями. Я взяла третий бокал и погрузилась в воду настолько, насколько
требовалось, чтобы удерживать его. Напиток был другой — шоколадный, с шапкой
пены наверху. Я попробовала его и определенно почувствовала жгучий привкус
алкоголя. Но посчитала, что шоколад сведет его воздействие на нет.
Созрев для четвертого бокала, я оглянулась, однако официантки
нигде не увидела. Внезапно Мейсон показался мне ужасно, ужасно привлекательным:
Я была совсем не против, чтобы он уделил мне чуточку романтического внимания,
но он по-прежнему талдычил о стригоях и организации нанесения удара в разгаре
дня, при солнечном свете. Мия и Эдди энергично соглашались с ним, и у меня
возникло ощущение, что, реши он открыть охоту на стригоев прямо сейчас, они
присоединятся к нему. Кристиан тоже принимал участие в разговоре, но скорее
играл роль «адвоката дьявола». Типично для него. Он отстаивал идею опережающего
совместного удара стражей и мороев — как говорила Таша. Мейсон, Мия и Эдди
возражали, что, если морои к этому не готовы, решение проблемы должны взять в
свои руки стражи.
Честно признаюсь, их энтузиазм был заразителен. Мне скорее
нравилась идея получить преимущество неожиданности, самим напав на стригоев.
Однако в случаях с Бадика и Дроздовыми все стражи погибли. Поскольку теперь не
вызывало сомнений, что стригои сумели организоваться в большие группы и
получить помощь со стороны, мы должны быть особенно осторожны.
Привлекательный там Мейсон или нет, я не хотела больше
слушать, как он рассуждает о своих боевых навыках. Я хотела еще выпить. Встала,
перелезла через край водоема и, к моему огромному удивлению, почувствовала, что
мир начал вращаться. Такое уже случалось, когда я слишком быстро выбиралась из
горячей ванны, но поскольку оно продолжалось и продолжалось, я помяла, что
напитки были далеко не так безобидны, как казалось.
Я решила отказаться от четвертого бокала, но мне не хотелось
возвращаться обратно; не хотелось, чтобы все поняли, как я пьяна. Я направилась
в ту часть помещения, откуда появлялись официантки. Может, там есть запас
десертов — шоколадный мусс, к примеру, вместо гусиной печенки. По дороге я
очень внимательно смотрела себе под ноги, опасаясь свалиться в один из водоемов
и раскроить себе череп.
