— Счастлив видеть вас здесь, мистер Мервин… прошу садиться… очаровательное утро, для прогулки по берегу самое подходящее.
— Я взял на себя смелость явиться к вам, мистер Дейнджерфилд…
— Почитаю за честь ваш визит, сэр, — прервал его хозяин Медного Замка.
Выразив свою признательность легким поклоном, Мервин продолжил:
— …чтобы прямо и без обиняков просить пролить свет на одно в высшей степени важное для меня дело.
— Вы вольны располагать мною, мистер Мервин, — произнес Дейнджерфилд, скрестил ноги, откинулся на спинку кресла и приготовился внимательно слушать.
Мервин строго уставил свои темные глаза на белое загадочное лицо собеседника с округлыми стекляшками в серебряной оправе на месте глаз и впервые заметил легкие презрительные морщинки вокруг рта и ноздрей.
— В таком случае, сэр, я попрошу вас раскрыть или же изложить все, что вам известно о некоем Чарлзе Арчере.
Дейнджерфилд лукаво склонил голову набок; губы его тронула едва уловимая циническая усмешка.
— Едва ли я смогу что-нибудь раскрыть, ведь этот джентльмен не доверял мне своих секретов, а вот изложить — извольте, я целиком в вашем распоряжении.
— Не могли бы вы сказать, как его найти, сэр? — спросил Мервин уже мягче, потому что в суровом лице собеседника не обнаружил ничего подозрительного, говорящего о нечистой совести. Дейнджерфилд отвечал с готовностью, держался непринужденно, не изменяя своей удобной позы со скрещенными ногами, и яркий свет бил ему прямо в лицо.
Дейнджерфилд улыбнулся, кротко качнул головой и чуть заметно пожал плечами.
— Вы его не знаете, сэр? — продолжал Мервин.
— Не в этом дело, — отозвался Дейнджерфилд, слегка вздернув подбородок и сведя вместе кончики пальцев; локти его по-прежнему удобно покоились на ручках кресла, в лице непроизвольно выразилось высокомерие. — Чарлз Арчер (возможно, вам об этом неизвестно) — далеко не самый респектабельный человек на свете, и этим знакомством не приходится хвалиться; состоялось оно совершенно случайно и было весьма поверхностным… и очень недолгим.
— Дозволено ли мне будет спросить, сэр, не могли бы вы указать мне на Чарлза Арчера, не покидая пределов этого города?
— Это не вполне удобно, — отозвался Дейнджерфилд с тем же цинично-веселым выражением лица, — дотянуться отсюда до Флоренции несколько затруднительно, и в любом случае данное разоблачение не принесло бы нам большой пользы.
— Но вы его знаете? — настаивал Мервин.
— Знал, сэр, но никак не близко.
— Мне дали понять, сэр, что он посещает временами наш город, — продолжал посетитель.
— Его видит один человек… приходский клерк. Как же его звать?.. Зикиел Айронз — он видит Чарлза Арчера. Что, если послать к Айронзу домой — пусть придет сюда, и мы его расспросим? — предложил Дейнджерфилд; беседа его явно забавляла.
— Он покинул город, сэр, прошлой ночью и, как я подозреваю, не собирается возвращаться. И скажу вам открыто, мистер Дейнджерфилд, предмет нашего разговора отнюдь не маловажен… честь и состояние знатного семейства зависят от того, удастся ли открыть истину, и я ее открою, сэр, или умру.
Все та же циничная, насмешливая улыбка на белом лице Дейнджерфилда и ободряющие слова:
— Благородное решение, сэр, клянусь честью!
— И, мистер Дейнджерфилд, если вы, с вашими обширными знаниями и проницательностью, не пожалеете усилий и окажете мне помощь… откроете все, что вам известно или о чем вы догадываетесь; если эти сведения дадут мне возможность выяснить все остальное… и страшная тайна выйдет на свет божий… то я не пожалею состояния, чтобы вознаградить вас за столь неоценимые услуги; назовите без стеснения ваши условия, сэр, и не опасайтесь, что требования окажутся чрезмерными.
Впервые на лицо Дейнджерфилда набежала тень, и оно сделалось серьезным, но Мервин не понял, что было тому виной — гнев или глубокая задумчивость; слепые, как смерть, круглые стекла отражали вместе с белым солнечным сиянием и его настойчивый взгляд.
Но суровые уста приоткрылись, и Дейнджерфилд, как обычно резко и отрывисто, сказал:
— Вы говорили необдуманно, сэр, и я едва не рассердился, но я вас прощаю: вы молоды, сэр, и, кроме того, мало меня знаете или не знаете совсем. По какому праву, сэр, вы обращаетесь подобным образом к джентльмену, который никому не уступит ни рождением, ни воспитанием? Блага, которые вы посулили… извольте приберечь для кого-нибудь другого… мне они не нужны. Но я согласен забыть о вашем опрометчивом предложении; спрашивайте, о чем вам заблагорассудится, и я без утайки расскажу все, что мне известно.
Мервин отвесил виноватый поклон, и наступило молчание; затем он воспользовался разрешением хозяина дома и начал свои расспросы так:
— Мистер Дейнджерфилд, упомянув Айронза, клерка, вы заявили, что он видит Чарлза Арчера. Что вы этим хотели сказать?
— То, что сказано. Айронз думает, что видит Чарлза Арчера, но, клянусь честью, если так, то он видит призрак. — И Дейнджерфилд захихикал.
— Прошу, мистер Дейнджерфилд, относиться к моим вопросам с должной серьезностью. Во имя Неба, объяснитесь.
Мервин был явно разгневан, но сдержался.
— Но вы же знаете — неужели нет? — что у бедняги не все в порядке вот тут. — И Дейнджерфилд изящным кончиком среднего пальца постучал по середине своего собственного внушительного лба. — Я знаком с ним немного; он удильщик, и я тоже; летом он показывал мне, где в здешней реке ловится рыба, и, частенько бывало, очень меня потешал. За ним водятся такие странные причуды! Я не хочу сказать, заметьте, что он сумасшедший, — умственные отклонения бывают разные, необязательно серьезные, а с обязанностями приходского клерка он справляется вполне успешно. У него просто один-два пунктика, в частности — Чарлз Арчер. Кажется, некоторое время он считал, что Чарлз Арчер — это вы. — И Дейнджерфилд издал свой сухой, неприятный смешок.
— Где, по вашему мнению, можно сейчас найти Чарлза Арчера? — настаивал Мервин.
— Во Флоренции — то, что от него осталось.
— Судя по вашим словам, вы полагаете, что он мертв?
— Полагаю? Я знаю, что он умер. Я был знаком с ним всего три недели, навещал его во время болезни… и за полчаса до смерти; я устраивал его похороны, — сказал Дейнджерфилд.
— Умоляю вас, сэр, всем святым, оставьте шутки, — вскричал Мервин. Лицо его побелело, как у больного, который вот-вот потеряет сознание на операционном столе.
— Шутки? Что вы этим хотите сказать, сэр? — яростно рявкнул Дейнджерфилд.
— Я хочу сказать, сэр, вот что: согласно имеющимся у меня сведениям, он, определенно, жив и мог бы избавить моего покойного отца от ужасных обвинений, которые тяготеют над его памятью. Вы ведь знаете, кто я такой?
— Да, сэр, лорд Каслмэллард говорил мне.
