Я шагнула к нему, сверля сердитым взглядом и не заботясь о
том, не выхожу ли я за нормы поведения.
— Это несправедливо! Если бы мы находились в реальном
мире и стригой действительно напал, вы не говорили бы, что второй страж не
должен вмешиваться и делать все, что в его силах, чтобы как можно быстрее
прикончить стригоя.
— Тут ты, скорее всего, права, — ответил
Стэн, — но действовала не самым эффективным образом и не думала о мороях,
оставшихся без защиты. Ты думала только о том, как бы быстрее и эффектнее
искупить свою прошлую ошибку.
— Ч-ч-что? А вы не слишком торопитесь с выводами?
Характеризуете мои действия, основываясь на собственном представлении о моих
мотивах. Откуда вам знать, о чем я на самом деле думала?
Я зачастую и сама этого не знаю.
— Инстинкт, — загадочно ответил он, достал блокнот
и сделал в нем какие-то пометки.
Как мне хотелось разглядеть, что он там накорябал обо мне!
Закончив, он захлопнул блокнот, сунул его в карман куртки и кивнул всем нам.
— Увидимся позже.
Мы провожали его взглядами, пока он шагал по заснеженному
двору к гимнастическому залу, в котором тренировались дампиры. Поначалу я не
могла даже выдавить из себя ни слова. Когда эти люди кончат ко мне придираться?
Меня снова и снова подлавливают на глупых технических деталях, не имеющих
никакого отношения к тому, как мне предстояло действовать в реальном мире.
— Это несправедливо. Как он может судить меня, понятия
не имея, о чем я думала?
Эдди пожал плечами и зашагал к спальному корпусу.
— Он может думать все, что угодно. Он наш инструктор.
— Да, но он наверняка поставит мне еще одну плохую
отметку! Полевые испытания бессмысленны, если они не учат реально действовать
против стригоев! Просто в голове не укладывается. Я компетентна… действительно
компетентна. Как, скажите на милость, мне можно приписать еще один провал?
Никто не знал ответа на этот вопрос, но Лисса попыталась
найти золотую середину.
— Ну… справедлив он или несправедлив, в одном он
абсолютно прав — ты был великолепен, Эдди.
Мне стало не по себе оттого, что я позволила собственным
драматическим обстоятельствам вытеснить из головы его успех. Я разозлилась —
ух, как я разозлилась! — но несправедливость Стэна — моя проблема, и мне
ее улаживать. Эдди действовал блестяще; пока мы шли, все хвалили его с такой
страстью, что он даже покраснел. А может, это было просто от холода. Не важно.
Я искренне порадовалась за него.
Мы расположились в незанятой комнате отдыха, где было тепло
и уютно. В каждом корпусе имелось несколько таких комнат, и во всех можно было
смотреть кино или играть в игры, сидя в удобных креслах и на кушетках. Эти
комнаты были доступны для студентов в строго определенное время: в выходные —
постоянно, а на неделе лишь на протяжении нескольких часов, чтобы не отвлекать
от выполнения домашних заданий.
Мы с Эдди осмотрели комнату, обговорили и заняли свои
позиции. Стоя у стены, я с завистью смотрела на кушетку, на которой устроились
Лисса и Кристиан.
Я опасалась, что кино помешает мне сохранять
настороженность, но на самом деле если что и отвлекало меня, то собственные
взбаламученные чувства и мысли. Я все никак не могла поверить, что Стэн сказал
то, что сказал. Он даже согласился, что в разгаре битвы любой страж должен
стремиться принять участие в схватке. Его аргументы, будто я руководствовалась
стремлением к славе, абсурдны. Невольно возникал вопрос: а не провалю ли я, в
самом деле, эти полевые испытания? Что, если по их окончании у меня заберут
Лиссу — Альберта и Дмитрий говорили, что это просто эксперимент с целью дать нам
с Лиссой возможность пройти новый вид обучения, но внезапно беспокойная,
параноидная часть меня начала задаваться вопросами. Эдди прекрасно защищает ее.
Может, они хотят посмотреть, насколько хорошо она сможет сотрудничать с другими
стражами? Может, они опасаются, что я хороша, лишь, когда защищаю ее, а не
других мороев, — в конце концов, я же допустила гибель Мейсона? Может,
реальное испытание в том, чтобы посмотреть — не стоит ли меня заменить? В конце
концов, кто я такая? Обычный новичок. А она принцесса Драгомир. Она всегда
будет иметь защиту — и не обязательно в моем лице. Наша связь не имеет смысла,
если во всем остальном я некомпетентна.
Появление Адриана приостановило пляску уничижительных
мыслей. Он вошел в темную комнату, рухнул в соседнее кресло и подмигнул мне. Я
знала, его появление лишь вопрос времени. Думаю, в кампусе мы были его
единственным развлечением. А может, и нет — судя по исходящему от него сильному
алкогольному духу.
— Ты трезв? — спросила я, когда кино кончилось.
— В достаточной мере. Как у вас дела, ребята?
После той встречи в саду Адриан не проникал в мои сны. Он
также прекратил заигрывания. В основном, появляясь, он работал с Лиссой или
просто скрашивал скуку. Мы пересказали ему наше столкновение со Стэном, упирая
на храбрость Эдди и не упоминая о полученном мной нагоняе.
— Хорошая работа, — сказал Адриан. — Похоже
ты тоже получил свои боевые шрамы.
Он кивнул на щеку Эдди, где пламенели три красные отметины.
Я вспомнила, как ногти Стэна впились в Эдди.
Эдди коснулся щеки.
— Я их почти не чувствую.
Лисса наклонилась вперед, вглядываясь в его лицо.
— Ты получил их, защищая меня.
— Я получил их, чтобы выдержать полевые
испытания, — пошутил он. — Не волнуйся за меня.
И тут это произошло.
Я увидела, как Лисса оказалась во власти сочувствия и
непреодолимого желания помочь, которое так часто переполняло ее. Для нее было
невыносимо смотреть на страдания, просто сидеть сложа руки, если она могла
сделать что-то. Я почувствовала, как сила поднимается в ней — великолепное,
головокружительное ощущение, от которого, как иголочками, покалывало кончики
пальцев. Мне уже приходилось испытывать, как эта сила воздействует на нее:
огонь и несказанное блаженство, опьянение в своем роде. Она дотронулась до лица
Эдди…
И отметины исчезли.
Лисса уронила руку. Эйфория духа начала постепенно покидать
нас обеих.
— Вот это да! — пробормотал Адриан. — Ты и
впрямь не шутила насчет этого. — Он уставился на щеку Эдди. — Черт
побери, ни малейшего следа!
Лисса откинула голову на спинку кушетки и закрыла глаза.
— Получилось! Я по-прежнему могу делать это.
— Конечно, можешь! — Адриан махнул рукой. —
Теперь давай покажи мне, как это делать.
Она открыла глаза.
— Не так-то это легко.
— А-а, понимаю, — многозначительно произнес
он. — Ты терзаешь меня, точно сумасшедшая, расспрашивая о том, как видеть
ауры и проникать во сны, а теперь не желаешь раскрывать свои секреты.
