— Маленькая дампирка! Давно пора.
Адриан, с бокалом в руке, махал мне. Прекрасно. Нам пришлось
умолять, чтобы нас взяли, а вот Адриан каким-то образом просто втерся сюда.
Лисса с Кристианом сидели вместе. Ну, я и устроилась рядом с Эдди, в надежде
держаться подальше от Адриана. Эдди уступил мне место у окна. Адриан встал,
занял кресло перед нами и без конца поворачивался, чтобы поговорить со мной;
это было все равно что сидеть рядом с ним. Его болтовня и бесцеремонный флирт
свидетельствовали о том, что он начал прикладываться к коктейлям задолго до
того, как мы поднялись на борт. Я и сама была не против выпить бокал-другой,
когда мы поднялись в воздух. Почти сразу же у меня дико разболелась голова, и я
тешила себя фантазиями о водке, способной заглушить боль.
— Мы будем при дворе, — болтал Адриан. — Тебя
это возбуждает?
Я закрыла глаза и потерла виски.
— Что именно? Двор или суд?
[6]
— Двор, конечно. Ты платье прихватила?
— Никто не надоумил меня сделать это.
— Так… Значит, «нет».
— Да.
— Да? Я подумал, ты имеешь в виду «нет».
Я открыла один глаз и сердито уставилась на него.
— Я имею в виду «нет», и ты прекрасно понимаешь это.
Нет, я не взяла с собой платье.
— Ничего, мы раздобудем его для тебя, —
великодушно заявил он.
— Собираешься поводить меня по магазинам? Думаю, тебя
вряд ли можно рассматривать в качестве надежного спутника.
— Поводить по магазинам? Зачем это? Прямо там живут
портные. Тебе сошьют что-нибудь по специальному заказу.
— Мы долго там не пробудем. И неужели мне вправду нужно
платье для того, ради чего мы отправляемся туда?
— Нет, мне просто хоч??тся увидеть тебя в платье.
Я вздохнула и отвернулась к окну. Боль все еще пульсировала
в голове. Наверно, давление воздуха на высоте другое. Периферийным зрением я
заметила какую-то вспышку и удивленно повернулась в ту сторону, но за окном не
было ничего, кроме звезд.
— Что-нибудь черное, — продолжал Адриан. —
Атлас, мне кажется… может, с кружевной отделкой. Тебе нравятся кружева? У
некоторых женщин они вызывают зуд.
— Адриан…
Это было как молот — молот снаружи и внутри моей головы.
— Или бархатная отделка. От нее зуда точно не бывает.
— Адриан…
Казалось, у меня болят даже глазницы.
— И разрез на боку — чтобы продемонстрировать твои
великолепные ноги. Он может доходить почти до бедер и идти так слегка по дуге…
— Адриан! — Взрыв внутри моей головы. —
Можешь заткнуться хоть на несколько мгновений?
Я вопила так громко, что, наверно, даже пилот услышал меня.
На физиономии Адриана появилось редкое для него выражение крайнего изумления.
Альберта, сидящая напротив Адриана через проход, вскочила.
— Роза, что происходит? — воскликнула она.
Я стиснула зубы и потерла лоб.
— У меня чертовски жуткая головная боль, а он никак не
заткнется.
Я только спустя несколько секунд осознала, что выругалась,
отвечая инструктору. Опять где-то сбоку, но с другой стороны я, кажется,
увидела еще одну тень, пронесшуюся сквозь самолет, и вроде бы с черными
крыльями. Вроде летучей мыши или ворона. Я закрыла глаза.
— Господи, почему она никак не проходит?
Я думала, Альберта выбранит меня за мой взрыв, но вместо
этого услышала, как Кристиан сказал:
— Она сегодня не успела поесть, хотя была очень
голодна.
Я открыла глаза. На лице Альберты появилось выражение
тревоги, за ее спиной маячил Дмитрий. Все новые и новые тени проносились в поле
моего зрения. В основном расплывчатые, но, клянусь, я видела нечто похожее на
череп в обрамлении тьмы. Я быстро замигала, и все они исчезли. Альберта
обратилась к одной из стюардесс:
— Не могли бы вы принести ей что-нибудь поесть? И
обезболивающую таблетку?
— Где болит? — спросил Дмитрий.
Со всем этим проявленным ко мне вниманием мой взрыв казался
совершенно неуместным.
— Голова… Уверена, это пройдет… — Под внимательным
взглядом Дмитрия я ткнула пальцем в центр лба. — Как будто что-то
разрывает череп изнутри. И позади глаз боль. И еще все время такое чувство… ну,
будто что-то попало в глаз. Вижу тени или что-то в этом роде. Когда я мигаю,
они исчезают.
— Ах, это симптом мигрени — когда проблемы со
зрением, — сказала Альберта. — Это называется аура. Такое иногда
бывает перед приступом головной боли.
— Аура? — испуганно спросила я и глянула на
Адриана.
Он смотрел на меня поверх спинки своего кресла, обхватив ее
руками.
— Это не то. — Улыбка тронула его губы. —
Просто названия одинаковые. Как двор и суд. Аура мигрени — это образы и свет,
которые появляются перед ее приближением. Она не имеет ничего общего с аурой
людей, которую я вижу. Но я скажу тебе… аура, которую я вижу сейчас… та, что
вокруг тебя… она потрясающая.
— Черная?
— И не только. Это очевидно даже после всего того, что
я выпил. Никогда не видел ничего подобного.
Я не понимала, что из этого следует, но тут вернулась
стюардесса с бананом, батончиком гранолы
[7]
и ибупрофеном. Этой
еде, конечно, было далеко до французского тоста, но мой пустой желудок
обрадовался и ей. Я все съела, проглотила таблетку и прислонила подушку к окну.
Закрыла глаза, надеясь, что засну и головная боль пройдет до того, как мы
приземлимся. По счастью, все вокруг молчали.
Я уже начала слегка задремывать, когда почувствовала легкое
прикосновение к руке.
— Роза?
Открыв глаза, я увидела в кресле Эдди Лиссу. Тени с крыльями
летучих мышей порхали позади нее, голова по-прежнему болела. В водовороте теней
я снова увидела что-то вроде лица, на этот раз с широко раскрытым ртом и
огненными глазами, — и вздрогнула.
— Все еще болит? — спросила Лисса, пристально
глядя на меня.
Я замигала, и лицо исчезло.
— Да, я… Ох, нет! — До меня дошло, что она
собирается делать. — Не нужно. Не трать на меня силу.
— Это легко, — ответила она. — Почти не
стопит усилий.
— Да, но чем больше ты используешь дух… тем сильнее это
вредит тебе в будущем. Даже если сейчас будет легко.
— Об этом я еще успею побеспокоиться. А сейчас…
