В память о моей бабушке, жизнерадостной леди с Юга и самой
лучшей стряпухе, которую я когда-либо знала.
Пролог
Когда я училась в девятом классе, нам задали выучить
стихотворение. В нем была такая строка: «Пока твои глаза закрыты, ты не
поймешь, спишь или бодрствуешь».
В то время я не понимала сути стиха. В конце концов, в
классе был парень, который мне нравился; где уж тут заниматься литературным
анализом?
И только сейчас, спустя три года, я прониклась смыслом этого
стихотворения. Потому что в последнее время моя жизнь стала больше напоминать
сон, чем явь. Бывали дни, когда я думала, будто стоит мне проснуться, и
выяснится — ничего не было. Я просто заколдованная принцесса. В любой момент
этот сон — нет, ночной кошмар — завершится и я окажусь в объятиях своего
принца. У моей сказки должен быть счастливый конец. Однако никакого счастливого
конца не предвиделось, по крайней мере в обозримом будущем. А мой принц? Это
долгая история. Принца превратили в вампира — в стригоя, точнее говоря.
На Земле втайне от людей существуют два вида вампиров. Морои
— живые вампиры, владеющие магией стихий и не убивающие ради крови, необходимой
им для выживания. Стригои — не-мертвые вампиры, бессмертные, злобные убийцы.
Стригоями становятся насильственно или по доброй воле, без хитрости и коварства
тут не обойтись.
Дмитрия, парня, которого я любила, сделали стригоем вопреки
его воле. В тот день стригои похитили мороев и дампиров из нашей школы. Чтобы
вызволить несчастных, была организована миссия по спасению. Я тоже принимала в
ней участие. Я — дампир — наполовину человек, наполовину вампир. Мы, дампиры,
наделены человеческой силой и отвагой, а от мороев унаследовали великолепные
рефлексы и обостренное восприятие. Дампиры проходят обучение, чтобы стать
стражами — отборными телохранителями и защитниками мороев. Вот кто я такая.
Таким же был и Дмитрий.
После того злополучного боя, когда он превратился в стригоя,
моройский мир считает его мертвым. И в определенном смысле так оно и есть.
Стригои утрачивают всякое представление о добре и навсегда расстаются с той
жизнью, которую вели прежде. Даже те, которые предпочли стать стригоями
добровольно, превращаются в озлобленных и безжалостных монстров; таковы все
стригои. От прежней личности не остается ничего. Представить, будто они
прекратили охоту по ночам на невинных жертв невозможно; легче вообразить, как
их души отправляются в рай или готовятся к новому воплощению. Однако я не
смогла забыть Дмитрия или смириться с тем, что, по существу, он мертв. Я его
любила, этого человека, с которым мы были так близки, что иногда не удавалось
определить, где заканчиваюсь я и где начинается он. Он продолжал жить в моем
сердце. Я также отлично помнила один из наших разговоров, когда мы оба сошлись
во мнении, что лучше умереть — по-настоящему умереть, — чем стать стригоем.
И поскольку в своей скорби я еще не утратила представления о
добре, то решила, что должна уважить его желание. Даже если сам он изменил
точку зрения. Я должна найти его. Должна убить его и освободить душу от
мрачного и неестественного состояния, в котором она пребывает. Тот Дмитрий,
которого я любила, хотел бы этого, я точно знала. Правда, побороть стригоя
нелегко — они невероятно быстры и сильны. И не знают жалости. Я уже убила
нескольких — большая редкость для того, кому только-только исполнилось
восемнадцать. И я знаю — бой с Дмитрием станет для меня величайшим испытанием,
и физическим, и эмоциональным.
Фактически эмоциональные последствия моего решения
последовали сразу же, как только я его приняла. Отправляясь на поиски Дмитрия,
я кардинально меняла свою жизнь (не считая того факта, что, весьма вероятно, я
вообще могу расстаться с жизнью). Мне оставалось всего несколько месяцев до
окончания школы, после чего я стала бы полноценным стражем. Однако каждый
проведенный мной день в Академии Святого Владимира означал еще один день,
прожитый Дмитрием в том состоянии, в котором он никогда не хотел оказаться. Я
слишком сильно любила его, чтобы допустить это. Я бросила школу и покинула мир,
в котором прожила почти всю свою жизнь, отправившись в мир людей.
Мой отъезд означал разлуку еще и с лучшей подругой Лиссой,
она же Василиса Драгомир, моройка, последняя в своем королевском роду. Я
собиралась стать ее стражем после того, как мы закончим школу. Мое решение
отправиться на поиски Дмитрия ставило крест на нашем совместном будущем. У
меня, однако, не было выбора.
Не считая нашей дружбы, между мной и Лиссой существовала
совершенно уникальная связь. Каждый морой специализируется в одном из видов
магии — земля, вода, воздух или огонь. До недавнего времени мы считали, что
существуют лишь эти четыре стихии, но потом обнаружили пятую: дух.
Это и была стихия Лиссы. Однако в мире очень мало
пользователей духа, и мы почти ничего не знали о нем. Похоже, он как-то связан
с психическими силами. Лисса потрясающе владеет принуждением — она способна
подчинить своей воле практически любого. Еще она может исцелять, и это-то и
дало толчок к возникновению нашей странной связи. Видите ли, произошла
автомобильная авария, во время которой погибла вся ее семья; фактически была
мертва и я. Однако, даже не отдавая себе в этом отчета, Лисса возвратила меня
из мира мертвых, что и создало психическую связь между нами. С тех пор я всегда
осознаю, где она, что с ней, о чем думает. И если у нее неприятности, я тоже
сразу чувствую это. Недавно также выяснилось, что я могу видеть призраков или
духов, еще не покинувших наш мир. Мне это совсем не нравилось, и я всячески
старалась закрываться от них. Такой феномен называется «поцелованная тьмой».
Наша психическая связь делает меня идеальным стражем для
Лиссы, поскольку я мгновенно чувствую, если с ней что-то не так. Всю свою жизнь
я обещала защищать ее, но потом появился Дмитрий — высокий, великолепный,
страстный Дмитрий — и изменил все. Я оказалась перед ужасным выбором:
продолжать защищать Лиссу или освободить душу Дмитрия. Необходимость выбирать
между ними разбила мне сердце, порождая почти невыносимую боль и слезы.
Расставание с Лиссой оказалось ужасно мучительным. Мы были лучшими подругами с
детского сада, и мой отъезд стал шоком для обеих. По правде говоря, она никогда
даже не предполагала, что такое возможно — свой роман с Дмитрием я держала в
секрете. Он был моим инструктором, на семь лет старше меня и тоже должен был
стать стражем Лиссы. Учитывая все это, мы оба упорно сопротивлялись взаимному
влечению, зная, что обязаны сосредоточиться на Лиссе, и понимая, что личные
отношения ученицы с инструктором могут обернуться большими неприятностями.
Однако необходимость воздерживаться от общения с Дмитрием —
хоть я смирилась с этим — породила в моей душе обиду на Лиссу. Скорее всего,
мне следовало рассказать ей обо всем и объяснить свою печаль из-за того, что
вся моя жизнь распланирована заранее. Это казалось несправедливым — у Лиссы
есть свобода выбора и в жизни, и в любви, а я вынуждена приносить в жертву свое
счастье, чтобы обеспечивать ей защиту. И все же... Она была моей лучшей
подругой, и мысль огорчить ее казалась невыносимой. Тем более что Лисса в
особенности уязвима — использование духа имеет скверный побочный эффект,
способный довести до безумия. Поэтому я скрывала свои чувства до самого
последнего момента, до окончательного взрыва, а когда это произошло, навсегда
покинула Академию — и Лиссу.
