Ох-ох, неважнецкие наши дела. Похоже, этим Тараканам не нужны свидетели…
И тут началось!
Озерная корова – это, конечно, не дельфин, но она способна плыть с чудовищной скоростью и выпрыгивать из воды на изрядную высоту. Оставшиеся в здравом уме Едоки взлетали и падали на скользкий склон, и в каждой ламантрии было не меньше ста килограммов. Они обрушились на Тараканов как девятый вал, спасая своего Кормильца. Сбили Жуков с ног, примяли к мокрому органобетону.
Я бросился к подлецу Долгонсику, пинком расколол его панцирь и ухмыльнулся: ружье у меня, теперь я здесь командую!
Подбежав к воде, я нашел знакомую голову.
– Кор-би, – проговорил Большой Едок, – это от них нам нуж-на за-щита?
– Уже не нужна, Большой. Как-нибудь обойдемся. Вы уже догадались – в темном кабинете капитана Озтюрка я разговаривал не с кем иным, как с Чокнутым Кошаком. При этом и бедняга Оззи присутствовал, вернее, его труп.
Негодяй неспроста выбрал меня. Он знал, что с перчатками я не работаю, что у меня мозги не в порядке, а значит, не хватит соображалки разгадать его коварный план. Да только не учел прохвост, что я не прост: к работе своей не отношусь формально, все делаю четко, правильно и нормально.
Немногие люди могут похвастаться тем, что побывали в одной комнате со знаменитым трансгеном-террористом и ушли живыми. Какое-то время обо мне метаме-диум трубил – мол, скромный юный герой в синем с золотом, спаситель города и все такое. И кажется вполне естественным, что начальство КЕ повысило меня в должности – мне досталась работа Хана.
Что же до Шарлотты, то она полностью разочаровалась в Тараканах, а поскольку в Корпусе Едоков появилась кадетская вакансия, да к тому же я вышел в начальники…
Ну а вы теперь знаете, каково живется инвалидам в городе Чикаго.
Шунт
Я сидел у себя в офисе и скучал, как скучает в пасмурный день сборщик урожая на нью-мексиканской солнечной ферме. Два месяца безделья – с ума можно сойти. Любой клиент бы мне сейчас сгодился, даже самый завалящий. Хотя бы разъем-папа, ищущий сбежавшую разъем-маму. Хотя бы геронт, жаждущий подключиться к полузаконному, недолицензированному суперхитовому мечтарику «Голден эйдж». (У «Вудстока» в этом году юбилей – столетие со дня основания фирмы, и в честь события выпущен ностальгический вирт-альбом, специально для еще не покинувших сей мир фанатов ретро-стиля.) Хотя бы десятилетний шкет, которому не терпится получить гражданские права, и он готов пробираться через лазейки в законодательстве. (Парламент САС только что понизил возрастной ценз до двенадцати лет, но даже этот предел уже подвергается натиску новейших тропов.) Хотя бы огорченная и разгневанная супруга, что мечтает задать взбучку мужу, подозреваемому в недельной оргии с гермами. Все они побывали у меня в разное время, и когда-нибудь появятся новые клиенты, тут не может быть никаких сомнений. И я, как встарь, буду брать деньги и выполнять заказы, не задавая лишних вопросов. При моих-то более чем скромных доходах нельзя быть слишком разборчивым.
И тут я спохватился, что сейчас нет особых причин беспокоиться об этической стороне моей профессии. Уже полдня прошло, и вторая половина вряд ли будет веселей, чем дебаты между кандидатами от зеленых и консерваторов на пост губернатора Кубы. Иначе говоря, день ничем не отличим от шестидесяти предыдущих.
За самомоющимися окнами (у домов новых серий тьма достоинств, но вот вопрос: долго ли еще я смогу платить за офис?) над рекой Чарлз сверкало солнце. На противоположном берегу высился построенный силикробами черный купол – десять лет назад власти возвели его над Массачусетским Технологическим, когда явилась Большая Серая Сикараха. На самом деле это не полушарие – стены купола уходят под землю, образуя полностью замкнутую сферу. Она была создана всего-то навсего за сутки, а вид такой, будто ее строили много месяцев. Помню, как я смотрел этот «спектакль» из своей «ложи». Все подразделения силовых структур САС, управляемые высшими копами и лепилами, отражали натиск бешеной жизни: против щупальцев и усиков – брандспойты и струи энзимовой взвеси. Когда ферменты растворили все, что появилось на поверхности земли, в дело вступили силикробы, они-то и создали шар-саркофаг. И теперь один Бог ведает, что происходит внутри – не было времени установить там датчики. Зато снаружи купол охраняется хорошо – круглосуточно барражируют полицейские в летающих клетках. Что ж, бывают обстоятельства, с которыми ты вынужден смириться.
Я уже подумывал насчет откупорить пивчик-живчик и растрировать какую-нибудь трехмерку (от безделья обзавелся привычкой смотреть дневные игры, особенно «Твоя жизнь он-лайн»), как вдруг услышал шаги в коридоре за дверью. Поспешно убрав ноги со стола, я попытался сделать вид, будто работы у меня побольше, чем у четырехрукого бармена в вечерний час.
Неизвестный не прошел мимо двери, как сделали многие до него. Раздался стук.
Я глянул на охранный экран и увиденным остался удовлетворен.
– Прошу.
Сработал замок, дверь распахнулась.
На посетительнице был очень стильный костюм – кислотные фиолетовый и оранжевый цвета. Пиджак с асимметричными лацканами, отороченными голубой искусственнорощенной норкой; к большему отвороту приколота орхидения – она бросилась мне в глаза с шести футов. Юбка слева доставала до лодыжки, зато правая нога была обнажена целиком. Хромовые котурны добавляли к росту четыре дюйма. Вьющиеся черные волосы были уложены в высокую прическу, а на лоб падал светлый локон. Канареечно-желтые радужки, маленький плотно сжатый рот. На щеке миниатюрный любовный рубчик в виде астрологического символа Венеры.
– Нельзя ли зашторить окна? – спросила она,
– Леди, но ведь мы на сороковом этаже…
– Откуда вам знать, что напротив нет оптики? Сейчас нанокамеры где только не попадаются. Закройте окна, пожалуйста.
Я пожал плечами и скомандовал:
– Шторы.
Полотна непрозрачного пьезопластика, свернутые в рулоны по верхним краям окон, поползли по стеклу под действием слабого электрического тока. Я прибавил света и сказал:
– Присаживайтесь. Могу я вам предложить чего-нибудь выпить?
Она села и положила обнаженную правую ногу на левую. Я увидел татун на бедре – пантера. Раз в полминуты кошка раскрывала пасть в беззвучном рыке.
– Благодарю. Я бы предпочла шипучку-кипучку, если у вас найдется.
Я дал пинка заснувшей у меня в ногах помеси:
– Хомяк, проснись! У нас посетитель.
Хомяк открыл глаза, проморгался, расправил усы и молвил:
– Сэр, нужны ли вам мои услуги?
– Угадал, тупой трансген. Живо неси мне пивчик-живчик, а для леди – шипучку-кипучку.
Хомяк встал, надел короткую безрукавку, прошел к магнитному мини-холодильнику, принес напитки и спросил:
