— Что это? — спросила она Марка.
— Чеснок. — Он украдкой взглянул в мою сторону и
многозначительно поднял брови. — Вампиры, — прошептал он, почти не
разжимая зубов, словно движение губ могло разрушить магические чары.
— Я все слышу, Марк, — напомнила я ему.
Он смущенно пожал плечами. Мэллори встряхнула контейнер для
бутербродов, в котором хранился очищенный чеснок, и поднесла к моему носу. Я
понюхала, подождала реакции, а когда ничего не произошло, пожала плечами.
— Не знаю, может, нужно было взять целую головку, но
все равно спасибо.
Она послала Марку воздушный поцелуй, и он вернулся на свой
пост у разбитого окна. Как только я вывела наш «вольво» на дорогу, Мэллори
бросила пластиковый контейнер на заднее сиденье.
— Не знаю, сколько я еще смогу с ним возиться.
— Ха! — усмехнулась я, стараясь соблюдать
нейтралитет. — Что-то не так?
— Он старается все сделать как лучше, и с ним не
скучно. — Она пожала плечами. — Не знаю. Но между нами нет ничего,
кроме дружбы.
— Понятно, — кивнула я.
Мэллори махнула рукой:
— Ладно, сейчас у нас имеется более важное дело. —
Она повернулась на сиденье, чтобы заглянуть мне в лицо. — Прежде чем мы
доберемся до Гайд-парка, я хотела бы кое-что уточнить. Мы собираемся надрать
задницу вампирам или просто спросить их насчет этого послания с угрозой?
Обдумывая ответ, я пожевала нижнюю губу. Мы — администратор
рекламной фирмы и вампир меньше двух дней от роду — направлялись в логово
порока, не имея никакого оружия. Хоть Мэллори и проводила каждый день по часу в
спортзале, а у меня за плечами имелось десять лет занятий танцами и многие
мили, преодоленные за время утренних пробежек, вряд ли этой подготовки будет
достаточно для драки. По крайней мере два дня назад этого не хватило.
— Мы собираемся спокойно и рассудительно обсудить
возникшую проблему, — решила я.
— И ты не собираешься заявлять Этану Салливану о своем
отказе подчиняться его фашистским притязаниям на власть?
Я подавила смешок:
— Нет, при первой встрече не собираюсь.
Машин на улицах было мало, и поездка не заняла много
времени. Мэллори, исполняя функции навигатора, время от времени сверялась с
распечатанной из интернета картой.
— Мы почти доехали, — сказала она наконец, указав
на поворот налево.
Добравшись до цели, мы обе ахнули.
— О боже!
— Да, я вижу.
Я осторожно припарковалась на свободном месте между
«мерседесом» и «БМВ», и мы вышли из машины. Искомый дом оказался огромным
особняком, занимавшим целый квартал. Здание окружала искусно выкованная серая
чугунная ограда высотой не меньше десяти футов. За забором тянулась живая
изгородь, скрывавшая двор от посторонних взглядов. Сам дом, выстроенный из
светлого известняка, возвышался на три этажа, заканчиваясь мансардой под
черепичной крышей. Один из флигелей венчала высокая башня, а по всему фасаду
тянулись высокие прямоугольные окна. Арочные оконца мансарды и небольшие
балкончики придавали зданию готический вид. Но в целом, при всей своей
огромности, дом вполне гармонировал с общей застройкой этого района.
Если бы только не вампиры.
Мэллори сжала мою руку:
— Ты готова?
— Нет, — призналась я. — Но надо покончить с
этим делом.
Мы прошли по дорожке к воротам в ограде, где стояли двое
мужчин в черной одежде и с мечами на поясе. Оба они были высокими и стройными,
с длинными прямыми черными волосами, туго завязанными в хвост. Суровые
вытянутые лица были так похожи, что стражников можно было принять за близнецов.
Тот, что стоял слева, прошептал что-то в микрофон, потом
коснулся наушника и наконец кивнул мне.
— Ты можешь войти, — сказал он, потом перевел
взгляд на Мэллори. — А она останется здесь.
Очень мило.
— Она пойдет со мной, или мы уйдем.
Он повернулся к нам спиной, и я опять услышала тихий шепот.
Развернувшись, стражник кивнул, и другого разрешения нам не требовалось.
По пути Мэллори опять взяла меня за руку:
— Болтливые парни. И оба с мечами.
Не только с мечами. Обернувшись назад, я заметила у них на
спинах слегка изогнутые ножны, из которых торчали длинные прямые рукоятки.
— Я думаю, это катаны.
Об этом оружии самураев я узнала, собирая материал для
диссертации. Несмотря на то что меня интересовали романтические особенности литературы,
к примеру о Тристане и Ланселоте, в этом жанре в изобилии встречались батальные
сцены.
— Как ты думаешь, тебе тоже дадут меч?
— И что же я с ним буду, по-твоему, делать?
Мы подошли к дверям дома, которые никем не охранялись. Вход
прикрывал сводчатый портик, а над дверью висело четыре монограммы. Самая нижняя
представляла собой витиеватую букву «К».
— Гм… — засомневалась я. — Постучим или
войдем сразу?
Нам не пришлось долго размышлять. Дверь открыл высокий,
исключительно красивый мужчина с кожей цвета сливочной карамели. Он был коротко
подстрижен, а глаза поблескивали зеленью. Черный костюм прекрасно облегал его
фигуру и оттенялся белоснежной накрахмаленной рубашкой.
— Малик, — представился он, протягивая руку.
Это был второй вампир. Не тот, который превратил меня, а его
спутник.
— Мерит, — отозвалась я и пожала руку. — И
Мэллори.
При взгляде на Мэллори у него вздрогнули ноздри и
приподнялись брови.
— Магия?
Мы с Мэллори переглянулись.
— Простите? — переспросила я.
Он ничего не ответил, а только шагнул в сторону, приглашая
нас войти. Внутри обиталище Дома Кадогана оказалось не менее впечатляющим, чем
снаружи. Вопреки моим ожиданиям — черные портьеры, кожаная мебель, красные
свечи и пентаграммы, — помещение было обставлено с большим вкусом. Честно
говоря, дом выглядел как пятизвездочный отель. Блестели натертые деревянные
полы, потолок пересекали массивные балки. Во всем внутреннем убранстве,
изобилующем инкрустацией и высокими вазами, с тщательно устроенной подсветкой,
чувствовалось французское влияние. Малик провел нас через одну гостиную и
остановился у входа в другую.
— Оставайтесь здесь, — непререкаемым тоном
приказал он.
Мы повиновались и плечом к плечу встали у входа, откуда
можно было осмотреть комнату. Там занимались своими делами около десятка мужчин
и женщин, все в стильных черных костюмах. Некоторые расхаживали взад и вперед,
не отрываясь от телефонов, кое-кто устроился на диване с ноутбуком на коленях.
Постепенно взгляды присутствующих стали перемещаться в нашу сторону, и я, в
своих джинсах и футболке, почувствовала себя замарашкой.
