И только к концу второго часа Катчер начал разучивать со
мной позиции для боя на мечах и даже дал взглянуть на меч. Клинок в ножнах был
завернут в лоскут гладкого шелка цвета индиго, и Катчер разворачивал его с
сосредоточенной серьезностью. Это была катана, очень похожая на те, что висели
на поясе охранников из Дома Кадогана. Оружие покоилось в черных лакированных
ножнах, и наружу торчала лишь длинная, обмотанная черным же шнуром рукоятка.
Катчер обнажил клинок, и сталь тихонько свистнула в воздухе, длинное изогнутое
лезвие сверкнуло отражением ярких флюоресцентных ламп.
Пока я восхищалась оружием, обводя его пальцем на расстоянии
не меньше дюйма из опасений оставить пятно на блестящей поверхности, Мэллори
задала вопрос:
— Но зачем нужны мечи? Если вампиров можно убивать,
почему не использовать для этого огнестрельное оружие? Оно быстрее и гораздо
легче, чем трехфутовый меч. Такую вещицу невозможно пронести куда-то незаметно.
— Вопрос чести, — ответил Катчер, взял меч чуть
ниже рукоятки и завертел его в руке, описывая плавные восьмерки. — Ты
бессмертна, то есть будешь жить вечно, если тебя не убьют. Но если кто-то
решит, что твое время пришло, у него будет три варианта. Солнечный свет,
безусловно, самый легкий из них. — Он перехватил меч обеими руками,
повернул его острием в пол и резко опустил. — Второй вариант — пронзить
сердце деревянным колом. Разрушишь сердце — убьешь вампира. Традиционно
используется осина.
— Почему именно осина? — спросила я.
Мэллори подняла руку:
— В ее волокнах, по одной из теорий, содержатся
химические вещества, препятствующие регенерации.
— И тебе это известно из?..
— Да ладно, — отмахнулась она. — Ты же
знаешь, что я много читаю.
Катчер взмахнул мечом над головой, описывая дугу, и сталь
засвистела, разрезая воздух.
— Третий вариант — разрушить тело. Отделить голову,
отделить конечности — и тело погибнет. Уколы и раны ослабляют тело, так же как
и пулевые пробоины. Но огнестрельное оружие — это слишком легко. Пули — слишком
просто. Если ты хочешь убить бессмертного, ты должна действовать тщательно и
точно, и только в поединке. Ты можешь уничтожить бессмертное существо, лишь
победив его, следуя древним традициям. Это право надо заслужить. —
Перевернув меч рукоятью вверх, он сделал молниеносное движение в сторону, и
этот выпад поразил бы любого, кто мог стоять за его спиной. Катчер снова
перевел взгляд на меня. — Честь против воровства, — сказал он в
заключение.
Уже не в первый раз я задавала себе вопрос, откуда Катчеру
так много известно о вампирах и что значит этот блеск в его глазах. А он тем
временем повернулся к Мэллори:
— Вот почему вампиры не пользуются ружьями.
— Откуда тебе все это известно? — спросила она.
Катчер невозмутимо пожал плечами:
— Я создаю это оружие.
— И использует свои заклинания, — добавил Джефф.
— Это второй Ключ, — сказала я, наслаждаясь
удивлением, возникшим на лице Катчера. — Я способная ученица.
— Ты смогла меня озадачить, — бросил он.
Затем Катчер опустился на колени, вложил клинок в ножны и
положил меч перед собой. Он с полной серьезностью поклонился и только после
этого завернул оружие в шелковую ткань.
— В следующий раз я дам тебе его подержать.
— В следующий раз? А как же твоя работа у дедушки?
— Чак не против, чтобы я заботился о твоей
безопасности.
Когда меч был полностью упакован, Катчер, не выпуская
свертка из рук, поднялся с коленей.
— Кто хочет яичницу? — спросил он, обращаясь ко
всем нам.
Глава 7. Во имя чего?
«Яичница» обернулась вкуснейшим и калорийным завтраком.
После того как я приняла душ и сменила спортивный костюм на уличную одежду, мы
с Мэллори присоединились к Катчеру и Джеффу и все вместе отправились в
крохотный павильон из алюминиевых панелей, спрятанный в тени надземного метро,
в торговом районе, знававшем лучшие времена. Голубая неоновая вывеска в одном
из окон закусочной гласила:
«У Молли».
Мы сразу прошли в одну из кабинок и прочитали меню, в
котором числился только завтрак. Вскоре официантка в клетчатом платье приняла
заказ — яичница, колбаса и тосты на всех, — и мы погрузились в спокойное
молчание, лишь Мэллори и Катчер, не в силах сдержаться, время от времени
обменивались напряженными взглядами.
Спустя несколько минут появились наши тарелки, до краев
заполненные всеми необходимыми для завтрака ингредиентами. Я сразу же
набросилась на поджаренную колбасу, мигом проглотила три ломтика и жалобно
взглянула на Мэллори. Она быстро перебросила на мою тарелку четвертый ломтик.
Катчер не удержался от усмешки:
— Тебе явно не хватает протеина.
— Оборотню тоже, — вставил Джефф, хищно
оскалившись.
Его гримаса кое о чем мне напомнила.
— Джефф, а в какое животное ты превращаешься? —
спросила я, отщипывая краешек тоста.
Джефф и Катчер обменялись тревожными взглядами, так что я
сразу поняла, что сделала еще один неверный шаг в мире сверхъестественных
существ. И снова подумала о справочнике. Проклятие, придется его написать, если
до сих пор никто не удосужился.
— Опять недопустимый вопрос? — осведомилась я,
прожевав еще кусочек тоста, поскольку возникшее неловкое молчание ничуть не
повлияло на мой аппетит.
— Спросить у оборотня, в какое животное он
превращается, — это все равно, что заявиться к мастеру Дома и попытаться
его отшлепать, — сказал Катчер.
Вот тут-то кусочек тоста и попал в мою трахею. Я закашлялась
и выпила полстакана сока, чтобы восстановить дыхание.
— Все в порядке, — прохрипела я, заметив
беспокойство Мэллори. — Я справилась. — А потом виновато улыбнулась
Джеффу. — Извини.
Он просиял улыбкой:
— Я ничуть не обиделся. Я даже могу показать. Думаю,
тебе очень понравится.
Я протестующе подняла руку:
— Спасибо, не надо.
Джефф пожал плечами и с невозмутимым видом вернулся к своей
яичнице.
Катчер отпил кофе, потом обмакнул кусочек тоста в лужицу
яичного желтка.
— Знаешь, у тебя есть довольно простой способ
избавиться от невежественности в этих вопросах.
— Какой же? — спросила я, отодвигая тарелку.
Я проглотила пять ломтиков колбасы — три своих и еще два,
одолженные у подруги, — три яйца и четыре тоста и едва утолила голод. Но
две тысячи калорий вкупе с жирами, углеводами и белком были моим пределом для
одного приема пищи. Попозже я устрою себе еще один завтрак, после открытия
«Джордано» или до закрытия супермаркета. Хот-дог и жареная картошка — звучит
совсем неплохо.
