После этих слов я замерла на месте, приняв только что
продемонстрированную им позу, и повернула голову в его сторону.
— Тогда почему катана до сих пор у меня в руках? —
спросила я.
Его лицо стало еще серьезнее.
— Потому что ты вампир. Более того, ты вампир Кадогана.
Пока ты не заучишь все движения, пока не сможешь уверенно и правильно
обращаться с мечом, — тон Катчера исключал любые послабления, — тебе
может потребоваться умение блефовать. — Он поднял руку и показал на лезвие
катаны. — И она предоставляет тебе такую возможность. — Затем он
искоса взглянул на Мэллори и слегка усмехнулся. — Если уж ты пока не
готова драться с мечом, научись хотя бы правильно его держать.
Из дальнего конца зала в его адрес послышалось
саркастическое ворчание.
Катчер с довольным видом рассмеялся:
— Больно бывает только в первый раз.
— Где-то я это уже слышала, — холодно ответила
Мэллори, забросив ногу на ногу и просматривая журнал. — И я в сотый раз
тебе повторяю: магии не место в спальне.
Хоть она и не сводила глаз со страниц журнала, губы
изогнулись в озорной усмешке.
«Пора переезжать в особняк Кадогана», — подумала я,
переставляя ладони на рукояти катаны. Потом расправила плечи, проверила стойку
и атаковала.
Через два часа, когда солнце уже готово было пробить
горизонт, я была дома, в уютной футболке и пижамных брюках. Уже в постели я
включила телефон, чтобы прослушать послание, полученное во время тренировки.
Это была голосовая почта от Моргана.
«Привет. Это Морган. Из Дома Наварры, если у тебя не один
знакомый Морган. Постараюсь больше не отвлекаться. Надеюсь, что коммендация
прошла хорошо. Слышал, что тебя назначили стражем. Прими мои поздравления».
Потом шла целая лекция об истории стражей в вампирских Домах
и о том, что Этан возродил эту должность. Морган говорил так долго, что
автоответчик счел, что для одного абонента достаточно.
Но Морган позвонил снова:
«Извини. Я что-то разговорился. Наверное, это не лучший
момент в моей жизни. Я вовсе не планировал вежливо дать тебе понять, насколько
я опытен. — В записи прошла довольно длинная пауза. — Я бы хотел
встретиться с тобой снова. — Теперь кашель. — Хотя бы для того, чтобы
я мог более подробно рассказать тебе о преимуществах «Пакерс», об их истории и
достижениях».
— Какая скромность, — пробормотална я, не в силах
удержаться от улыбки.
«Да, нам надо об этом поговорить. Под «этим» я подразумеваю
только футбол. О Господи! Нет, просто позвони мне. — Снова кашель. —
Пожалуйста».
Я долго еще смотрела на телефон, размышляя о звонке, пока
солнце не позолотило горизонт. Только тогда я задернула шторы, свернулась в
клубок, уронила голову на подушку и заснула с телефоном в руке.
На закате я открыла глаза, положила телефон на прикроватную
тумбочку и решила: поскольку у меня сегодня выходной, да еще и двадцать восьмой
день рождения, я могу выкроить время на пробежку. Я потянулась, надела
спортивный костюм, завязала волосы и спустилась вниз.
Мой маршрут лежал вокруг Уикер-парка. К вечеру соседние
кварталы уже наводнили толпы желающих найти подходящее место для ужина и тех,
кто просто отмечал в баре окончание рабочего дня. Когда я вернулась, в доме все
еще стояла тишина, и я была избавлена от всех свидетельств союза Кармайкл —
Белл. Я так хотела пить, что могла бы осушить Букингемский фонтан, и потому
сразу прошла на кухню, к холодильнику.
И увидела там отца.
Он был в своем обычном костюме и дорогих итальянских туфлях,
сидел у кухонного стола, водрузив на нос очки, и просматривал газету.
Внезапно я поняла, что Катчер и Мэллори не случайно предпочли
не показываться на глаза.
— Тебя назначили стражем.
Я с трудом заставила себя сдвинуться с места. Чувствуя на
себе его взгляд, я прошла к холодильнику, достала картонную коробку сока и с
треском открыла клапан. Я чуть не потянулась к буфету, считая, что было бы
более прилично налить сок в стакан, чем пить из коробки, но остановилась и
отхлебнула через край. Наш дом — наши правила.
После нескольких больших глотков я прошла к столу, поставила
сок и взглянула на отца:
— Я тоже об этом слышала.
Он намеренно громко зашуршал газетой, сложил ее и бросил на
стол.
— У тебя неплохие связи.
Хоть его заявление и не совсем соответствовало истине, оно о
многом говорило. Может, у отца, как и у дедушки, имеется собственный
осведомитель среди вампиров?
— Не совсем так, — ответила я. — Я всего лишь
охранник.
— Но охраняешь Дом, а не Салливана.
Проклятие! У него точно есть осведомитель. Ему многое
известно. Но зачем ему понадобилось вникать в подробности? Потенциальные
возможности для бизнеса? Собирается поразить своих партнеров высоким положением
дочери-вампира?
Какими бы ни были причина или источник его сведений, отец
разобрался в тонкостях.
— Да, Дом, — подтвердила я, стиснув картонную
коробку. — Но я стала вампиром всего пару недель назад, мало чему успела
научиться, и в списке доверенных лиц Салливана я, скорее всего, занимаю
последнюю строчку. У меня нет никаких связей. — Мне вспомнились слова
Этана. — И никакого политического капитала.
Голубые глаза отца, так похожие на мои собственные, надолго
задержались на моем лице.
— В скором будущем семейный бизнес возглавит Роберт.
Ему пригодится твоя поддержка среди вампиров. Ты по-прежнему осталась Мерит, и
теперь ты член Дома Кадогана. Салливан к тебе прислушивается.
Это было для меня новостью.
— Ты неплохо стартовала. И я надеюсь, ты этим
воспользуешься. — Он постучал пальцами по газете, словно хотел вбить в мою
голову смысл своих слов. — Ты должна помогать своей семье.
Я удержалась от того, чтобы напомнить, как «поддержала» меня
семья, когда я обнаружила, что стала вампиром. Мне пригрозили лишением
наследства.
— Не уверена, что могу оказаться полезной тебе или
Роберту, — ответила я. — Но я не собираюсь торговаться. Я буду
выполнять работу стража, буду исполнять свой долг, поскольку поклялась в этом.
Я не рада тому, что стала вампиром. Не я выбрала эту жизнь. Но теперь это моя
жизнь, и я должна быть ее достойна. Я не намерена рисковать своим будущим и
положением — как своим, так и Дома и его мастера — ради ваших мелких проектов.
Отец вспыхнул.
— Думаешь, Этан будет колебаться, чтобы использовать
тебя, если представится такая возможность?
Я не чувствовала никакой уверенности в этом вопросе, но и
разговаривать с отцом об Этане не собиралась. Я решительно посмотрела на Джошуа
Мерита такими же голубыми глазами, как и у него.
