В другом конце девушка заметила столик и стулья, а Лина показала ей тщательно спрятанное место для умывания и переодевания.
— Пришел Джамаль. Он отведет вас к лошадям, — сказала Лина, перед тем как уйти.
Изольда обрадовалась, что можно покинуть это место, которое подавляло ее своей роскошью, и поспешила к выходу.
Ее уже ждал застенчивый молодой человек, который и проводил ее на ярмарку. Здесь собрались в основном мужчины, которые с любопытством смотрели на Изольду, когда она проходила мимо них.
Поодаль раскинулись другие шатры, но ни один из них не мог сравниться с теми, в которых разместились она и Надим. То там, то здесь между шатрами группы женщин готовили еду.
Здесь было несколько огороженных территорий — некоторые для лошадей, некоторые для верблюдов. Джамаль был счастлив, что имеет возможность сопровождать ее, поэтому Изольда осматривала территорию в течение нескольких часов.
Здесь же женщины продавали глиняную посуду и украшения. Изольда виновато улыбалась — у нее не было при себе денег. Она решила, что на следующий день обязательно что-нибудь купит.
Они продолжали свой осмотр, и Изольда увидела несколько ограждений, где было всего одна-две лошади, а вокруг толпились мужчины, обсуждавшие животных.
Все современные чистокровные скакуны ведут свою родословную всего от трех арабских скакунов. И теперь, осматривая здешних лошадей, Изольда понимала почему.
Один жеребец особенно привлек ее внимание. Она чувствовала, что он слегка диковат. Здесь многие объезжали лошадей без седла, поэтому Изольда не стала слишком долго раздумывать, а собралась перелезть через ограждение вольера, чтобы получше рассмотреть понравившегося ей скакуна.
Едва она подняла ногу, чтобы исполнить свое намерение, как почувствовала, что кто-то держит ее. Джамаль был слишком застенчив, чтобы сделать это. Впрочем, она не могла не узнать прикосновение этих рук, поэтому не удивилась, когда, повернув голову, увидела Надима.
— Что вы делаете? — Он пристально смотрел на нее.
— Я собиралась осмотреть лошадь. Вы же для этого меня сюда привезли?
Он посмотрел на нее долгим взглядом, а затем сказал:
— Он без седла. — Прошло довольно много времени, и наконец он произнес: — Хорошо, но только в шлеме.
Изольда закатила глаза — вокруг не было никого в шлеме. Однако, вспомнив, что случилось с его женой, она подчинилась.
Через мгновение Джамаль вернулся с защитным шлемом в руках. Изольда водрузила его на голову и тщательно закрепила.
Затем она взяла ящик, чтобы встать на него, и подошла к жеребцу. Изольда легко забралась на него — животное было слегка упрямым, но быстро успокоилось. Изольда чувствовала его мышцы под собой, когда пустила его рысью.
Надим наблюдал, как она объезжает жеребца, и был уверен, что едва ли не каждый мужчина здесь тоже смотрит на нее — все разговоры смолкли.
Шейх никогда не видел, чтобы кто-либо скакал на лошади так легко и с такой грацией. Ее волосы струились по спине, словно языки живого пламени.
Спину девушка держала очень прямо — осанка у нее была королевская. В одной руке она держала поводья, другая свободно лежала на ее бедре.
Надим вспомнил, как увидел ее впервые в Ирландии, верхом на Поцелуе Дьявола. Сейчас он был убежден: эта девушка принадлежит ему.
Он видел, что она уже собиралась остановиться, как вдруг понял — сейчас поблизости должны начаться лошадиные бега. В этот момент раздался выстрел.
Изольда помнила только то, что уже собиралась слезть с лошади, как раздался громкий звук, и животное поднялось на дыбы. Девушке не за что было удержаться, и она слетела на землю, словно тряпичная кукла.
Она упала и почувствовала, что ей нечем дышать. Она пыталась схватить воздух ртом, когда над ней нависла огромная темная фигура. Она чувствовала, как бережно с нее сняли защитный шлем.
Затем чьи-то руки ощупывали ее голову, шею, плечи и ребра. Ей хотелось отстраниться, но она была слишком слаба, а руки — слишком настойчивы.
Наконец она вдохнула полной грудью и попыталась встать, но большие и сильные руки не дали ей это сделать. Неожиданно Изольда поняла, что боль, которую она начала ощущать, ничто по сравнению с тем, что Надим так беспокоится о ней.
Все же в конце концов ей удалось отстранить от себя его руки.
— Все в порядке. Я уже падала с лошади миллион раз.
— Да, но не на такую землю. Здесь можно сломать позвоночник. — Он был очень бледен.
Она снова попыталась сесть, и Надим помог ей. Он был очень мрачен, и чувство вины охватило девушку.
— Мне очень жаль, — сказала она, думая о погибшей жене шейха.
Видимо, выражение ее лица выдало ее, потому что он тут же ответил:
— Это совсем другое.
Конечно другое. Изольда пыталась подняться. Даже если он не любил свою жену, он был к ней привязан, не говоря уже о ребенке. А она… она просто источник постоянного раздражения, которое он иногда целует, когда есть настроение.
В этот момент шейх поднял Изольду на руки и направился к машине.
— Клянусь, вас зовут мисс Изольда «Неприятность» О'Салливан, — съязвил он.
Слезы едва не полились из ее глаз, в горле запершило — и она даже не могла протестовать. Это было слишком: под напряженными взглядами он нес ее сквозь толпу, прижимая к своей широкой груди. Тело его было таким горячим, что Изольда задрожала.
Он подошел к своему припаркованному поблизости джипу, посадил на заднее сиденье и закрыл дверь. Затем зашел с другой стороны и сел рядом.
— Зачем все это? — Голос ее был таким тоненьким, что она ненавидела себя в этот момент. — Я могу пойти сама. Это же рядом.
Она уже схватилась за ручку дверцы, как услышала рев:
— Женщина, замолчи! — Надим положил руку ей на живот, чтобы она не смогла выйти из машины. Изольде чуть не стало дурно.
Джип тронулся с места, и она уставилась в окно, едва дыша и моля Бога, чтобы он убрал руку с ее живота.
Он убрал руку — но только для того, чтобы взять ее за подбородок и повернуть лицо к себе. Она слышала, как он прошептал что-то на своем языке. К ее ужасу, она почувствовала, как по ее лицу текут слезы.
Надим вынул носовой платок и вручил его Изольде. Она взяла его и высморкалась.
— Простите, я не хотел вас обидеть. Вам больно?
Изольда покачала головой и попыталась втянуть слезы.
— Нет, только спину ушибла.
— Покажите мне. — Никогда его голос не был таким мягким.
В тот же момент он наклонил ее к переднему сиденью и поднял футболку. Она пыталась протестовать, но он не обращал внимания. Затем он опустил футболку и сказал, что у нее несколько внушительных синяков.
