— Хотите ненадолго остаться один? — спросил он.
Я кивнул. Доктор удалился, прикрыв за собой дверь. Я
взглянул на свою руку. Она дрожала, и я сжал пальцы в кулак. Я больше не
чувствовал зябкого холода этой комнаты, не слышал криков, проникавших сквозь
стены. Я только понимал, что мне не хватает воздуха и мне необходимо выбраться
из этого места.
8
Доктор Санхуан нашел меня в ресторане гостиницы «Лаго». Я
сидел у камина над нетронутой тарелкой. В зале больше никого не было, кроме
девушки, обходившей пустые столы и тряпочкой натиравшей до блеска приборы,
расставленные на скатертях. За окнами сгустились сумерки, и неторопливо падал
снег, похожий на голубую стеклянную пыль. Доктор приблизился к моему столику и
улыбнулся.
— Так и думал, что встречу вас здесь, — сказал
он. — Все приезжие в итоге останавливаются в этой гостинице. И я тоже
провел тут первую ночь, когда приехал десять лет назад. Какой номер вам дали?
— С видом на озеро. Вроде бы номер для новобрачных.
— Это сомнительно. Так всем говорят.
За пределами цитадели санатория и без белого халата доктор
Санхуан выглядел более непринужденным и приветливым.
— Без униформы я вас с трудом узнал, — осмелился
высказаться я.
— Медицина сродни армии. Какой монах без сутаны, —
отозвался он. — Как вы себя чувствуете?
— Неплохо. Бывало и хуже.
— Да уж. Я огорчился, когда не застал вас, вернувшись
за вами в кабинет.
— Мне нужно было выйти на воздух.
— Понимаю. Но я надеялся, что вы окажетесь менее
впечатлительным.
— Почему?
— Потому что вы нужны мне. Вернее, вы нужны Кристине.
Я проглотил комок в горле.
— Наверное, вы сочли меня трусом, — заметил я.
Доктор отрицательно покачал головой.
— Как долго она находится в таком состоянии?
— Несколько недель. Фактически с тех пор, как появилась
здесь. С течением времени ей становится хуже.
— Кристина осознает, где она?
Доктор пожал плечами:
— Трудно сказать.
— Что с ней произошло?
Доктор Санхуан вздохнул.
— Четыре недели назад ее нашли неподалеку отсюда, на
деревенском кладбище. Кристина лежала на могиле отца. Она замерзала и бредила.
Кристину доставили в санаторий потому, что один из жандармов вспомнил ее. Он
познакомился с ней в прошлом году, когда она жила тут несколько месяцев,
ухаживая за отцом. Очень многие в поселке ее знали. Мы поместили ее к себе и
обследовали в течение пары дней. Она страдала обезвоживанием и, возможно, не
спала много дней. Порой к ней возвращалось сознание. Когда это происходило, она
говорила о вас. Она утверждала, что вам угрожает серьезная опасность. Она
заставила меня поклясться, что я никому не стану сообщать о ней, ни мужу, ни
единой живой душе, пока она сама не сможет дать о себе знать.
— И все же почему вы не поставили в известность Видаля
о том, что с ней и где она?
— Я бы так и поступил, но… Вам это покажется абсурдным.
— Что именно?
— У меня возникло ощущение, что она пытается скрыться,
и я подумал, что мой долг помочь ей.
— Скрыться от кого?
— Точно не знаю, — сказал он со значением.
— На что вы намекаете, доктор?
— Я всего лишь врач. Некоторые вещи находятся за
пределами моего понимания.
— Какие вещи?
— Кристина считает, что нечто или некто вселился в нее
и стремится ее уничтожить.
— Кто?
— Мне известно только, что, по ее мнению, это связано с
вами, а также то, что нечто или некто внушает ей ужас. Вот почему я думаю, что
никто больше не в состоянии ей помочь. И поэтому я не известил Видаля, как
следовало бы. Я не сомневался, что рано или поздно вы приедете к нам.
Он посмотрел на меня со странной смесью жалости и
раздражения.
— Мне она тоже дорога, сеньор Мартин. За те месяцы, что
Кристина провела тут, навещая отца… мы с ней стали близкими друзьями. Полагаю,
она вам обо мне не рассказывала, да и с какой стати ей было это делать. Ей
приходилось очень тяжело в то время. Она многое поведала мне, и я ей тоже —
вещи, которых не поверял прежде никому. Более того, я предложил ей выйти за
меня замуж, так что, как видите, мы, врачи, здесь тоже немного чокнутые.
Конечно, она мне отказала. Не понимаю, зачем я вам говорю об этом.
— Но она придет в себя, правда, доктор? Кристина
поправится…
Доктор Санхуан перевел взгляд на огонь в камине и печально
улыбнулся.
— Я надеюсь, — ответил он.
— Я хочу забрать ее.
Доктор вскинул брови.
— Забрать? Куда?
— Домой.
— Сеньор Мартин, позвольте говорить начистоту. Помимо
того, что вы не являетесь кровным родственником, а также мужем пациентки, что,
в сущности, лишь формальность, Кристина не в том состоянии, чтобы ехать с
кем-то куда бы то ни было.
— Ей лучше оставаться в больнице с вами, привязанной к
креслу и накачанной лекарствами? Только не говорите, что вы снова готовы
предложить ей замужество.
Доктор пристально посмотрел на меня, пытаясь пережить
оскорбление, которое я, несомненно, нанес ему своими словами.
— Сеньор Мартин, я рад, что вы здесь, поскольку
рассчитываю, что вместе мы сможем помочь Кристине. Надеюсь, ваше присутствие
позволит ей выйти из гипотетического убежища, где она ищет спасения. Я верю в
это, поскольку единственным словом, которое она произнесла за последние две
недели, было ваше имя. И что бы с ней ни произошло, мне кажется, это имеет
отношение к вам.
Доктор посмотрел на меня, словно ожидая от меня чего-то, что
дало бы ответ на все вопросы.
— Я считал, что она бросила меня, — начал
я. — Мы собирались в путешествие, планировали уехать в другую страну. Я
вышел на минуту купить билеты на поезд и уладить финансовые дела. Я
отсутствовал не больше полутора часов. Когда я вернулся домой, Кристина ушла.
— Ничего не произошло перед ее уходом? Может, вы
поссорились?
Я прикусил губу.
— Я бы не назвал это ссорой.
— А как вы назвали бы?
— Кристина рылась в моих рабочих бумагах. Я застал ее
за этим занятием. Думаю, ее обидело то, что она могла расценить как недоверие с
моей стороны.
— Бумаги были важными?
— Нет. Всего лишь рукопись. Черновик.
— Можно узнать, какого рода рукопись?
