Я понял, что Семпере подразумевает книгу, а не мою персону.
Он крепко обнял меня и затерялся в ночи. Я переступил порог, Исаак потянул за
рычаг с внутренней стороны портала. Тысяча механизмов, объединенных в единую
систему рельсов и блоков, запечатала вход. Исаак взял с пола свечу и поднес к
моему лицу.
— У вас больной вид, — вынес вердикт он.
— Отравление.
— Чем?
— Реальностью.
— Следуйте за мной, — сухо сказал он.
Мы шли длинным коридором, по бокам которого под покровом
полумрака угадывались фрески и широкие мраморные лестницы. Мы углублялись в
недра дворцового сооружения, и вскоре впереди обозначились размытые очертания
входа в помещение, показавшегося мне чем-то вроде гигантского зала.
— Что вы принесли? — спросил Исаак.
— «Шаги с неба». Роман.
— Пошлое, претенциозное название. Надеюсь, это не ваша
вещь?
— Увы, моя.
Исаак вздохнул, слегка покачав головой.
— А еще что-нибудь вы написали?
— «Город проклятых», с первого по двадцать седьмой том,
помимо всего прочего.
Исаак повернул голову и радостно улыбнулся:
— Игнатиус Б. Самсон?
— Который покоится с миром и весь к вашим услугам.
Таинственный хранитель остановился и поставил светильник на
перила балюстрады, опоясывавшей зал под высоким сводом. Я поднял глаза и
онемел. Колоссальный лабиринт мостиков, переходов и тянувшихся ввысь стеллажей,
заполненных сотнями тысяч книг, представлял собой библиотеку необъятных размеров.
Хаотическая сеть тоннелей прорезала фантастическую конструкцию, восходившую
спиралью к огромному стеклянному куполу, сквозь который просачивались свет и
тень, пологом ниспадавшие вниз. Я разглядел одинокие фигуры, двигавшиеся по
мосткам и лестницам, и силуэты людей, изучавших проходы собора, возведенного из
книг и слов. Я не мог поверить своим глазам и, ошеломленный, повернулся к
Исааку Монфорту. Он ухмыльнулся, как старый лис, проделавший свой излюбленный
фокус.
— Игнатиус Б. Самсон, добро пожаловать на Кладбище
забытых книг.
20
Вслед за хранителем я спустился в цоколь главного нефа,
являвшегося частью лабиринта. Пол, по которому мы ступали, точно заплатами был
испещрен могильными плитами и мемориальными досками с эпитафиями, крестами и
образами, растворенными в камне. Хранитель замедлил шаг и посветил газовым
фонарем на отдельные фрагменты этой зловещей мозаики, чтобы удовлетворить мое
любопытство.
— Остатки древнего некрополя, — пояснил он. —
Но пусть это не наводит вас на игривые мысли, не вздумайте свалиться замертво
прямо здесь.
Мы дошли до площадки перед центральной конструкцией из
стеллажей и полок, служившей, по-видимому, входом в лабиринт. Исаак бегло
ознакомил меня со сводом правил и обязанностей, периодически прожигая
пронзительным взглядом, в ответ на который я кротко кивал.
— Пункт первый: тот, кто приходит сюда в первый раз,
имеет право выбрать из хранилища любую книгу, какую пожелает. Пункт второй:
когда книга выбрана, то человек берет ее под свое покровительство и обязан
оберегать ее и прилагать все усилия, чтобы она никогда не потерялась.
Пожизненно. Вопросы есть?
Я возвел глаза на бесконечный лабиринт стеллажей.
— Как выбрать одну-единственную книгу среди
бесконечного множества?
Исаак пожал плечами.
— Некоторые думают, будто книга сама выбирает себе…
судьбу, если так можно выразиться. То, что вы здесь видите, — веками
пополнявшееся собрание забытых и потерянных книг, книг, осужденных на
уничтожение и вечное забвение. Эти книги вобрали память и душу времен и чудес,
давно всеми позабытых. Никто из нас, даже самые старые, не помнят, когда и кем
было создано хранилище. Вероятно, оно столь же древнее, как и сам город, и
растет вместе с ним, под его сенью. Нам известно, что здание было возведено из
руин дворцов, церквей, тюрем и больниц, некогда, возможно, существовавших на
этом месте. Начало главной конструкции восходит к началу восемнадцатого
столетия, и с тех пор она непрестанно меняет облик. В прежние времена Кладбище
забытых книг таилось под катакомбами средневекового города. Кое-кто утверждает,
что в эпоху разгула инквизиции ученые и просто свободомыслящие люди прятали
запрещенные книги в саркофагах и предавали погребению в оссуариях
[29]
по всему городу, дабы уберечь их, уповая на то, что грядущие поколения сумеют
их откопать. В середине прошлого века был обнаружен длинный подземный ход,
соединявший недра лабиринта с подвалами старинной библиотеки. Ныне она
опечатана и сокрыта в руинах древней синагоги в квартале Аль-Каль. Когда снесли
последние крепостные стены города, начались оползни, и потайной ход затопило
водой из подземного источника, который с незапамятных времен протекает там, где
теперь расположен бульвар Рамбла. В настоящее время им не пользуются, однако мы
предполагаем, что тоннель довольно долго служил одним из главных проходов к
тайному хранилищу. Большая часть лабиринта, что у вас перед глазами, относится
к девятнадцатому веку. Об этом месте знают не больше сотни человек в городе, и
я надеюсь, что Семпере не совершил ошибки, сделав вас одним из нас…
Я энергично замотал головой, но Исаак взирал на меня с
недоверием.
— Пункт третий: вы можете похоронить свою книгу где
хотите.
— А если я заблужусь?
— Дополнительная статья, моего собственного
изобретения: постарайтесь не заблудиться.
— А кто-нибудь когда-нибудь терялся?
Исаак коротко вздохнул.
— Много лет назад, когда я только начинал работать
здесь, ходили слухи о Дарио Альберти Цимермане. Полагаю, Семпере вам о них,
конечно, не обмолвился…
— Цимерман? Историк?
— Нет, дрессировщик тюленей. Скольких Дарио Альберти
Цимерманов вы знаете? Дело в том, что зимой 1889 года Цимерман ушел в глубь
лабиринта и пропал на целую неделю. Его нашли забившимся в один из проходов,
полумертвого от страха. Он возвел вокруг себя баррикаду из нескольких рядов
священных текстов, чтобы отвести глаза.
— Кому?
Исаак смерил меня долгим взглядом.
— Черному человеку. Уверены, что Семпере вам об этом не
рассказывал?
— Убежден.
Исаак понизил голос и завел речь доверительным тоном:
— Некоторые члены нашей общины издавна, хотя и не
часто, встречали в коридорах лабиринта черного человека. И все описывали его
по-разному. Кое-кто даже заявлял, что вступал с ним в беседу. Одно время
поговаривали, будто черный человек — дух проклятого писателя, которого предал
один из членов сообщества, взяв отсюда одну из его книг и не сдержав
положенного обещания. Книга потерялась навсегда, и покойный автор вечно бродит
по коридорам, желая отомстить. Ну, понимаете, история в духе Генри Джеймса,
[30]
которые так нравятся публике.
