— А это тайна, которую тебе пока нельзя знать, — ответил подменыш и весело подмигнул Филиппу. — Я вообще знаю много всяких тайн. — Вот например, нечистая сила давно подбирается к волшебному лугу. Только, никто из них не догадывается, как туда войти. А я знаю. Если бы я им рассказал, луг перестал бы быть самым безопасным местом в лесу. Ну, тебе-то я могу доверить эту важную тайну. — Кинтохо остановился под деревом, поманил Филиппа и таинственным шепотом стал говорить ему на ухо: — В день летнего солнцестояния, в самый длинный день в году, с полуночи до рассвета надо отыскать в лесу цветок папоротника. Потом подойти с ним к лугу, выставить перед собой и сказать: «цветок-цветок, отвори лужок». И поляна будет открыта для злой нечистой силы. Только смотри, никому об этом.
— Не скажу, — пообещал Филипп.
Внезапно над головой у ребят потемнело, словно на солнце набежала грозовая туча. Они глянули наверх и обомлели. Между кронами деревьев появилась огромная морда, да такая отвратительная, что Филипп едва не грохнулся на землю.
— Тролль, — тихо проговорил подменыш. — Хотя он и тупой, но лучше с ним не связываться.
— Что ты там говорил про тайну волшебного луга? — словно небесный гром прозвучал голос тролля.
— Я ничего не говорил, — спрятавшись за дерево, испуганно ответил Кинтохо. — Мало ли, что я иногда болтаю. Ты же меня знаешь, я жуткое трепло.
— Знаю, — зарычал тролль и опустил на землю огромную лохматую лапу, но подменыш ускользнул от его чудовищных пальцев и сломя голову бросился бежать.
— Ничего, я спрошу у твоего дружка, — загремел тролль. Он схватил ослабевшего от страха Филиппа и поднял высоко над деревьями. Затем он поднес Филиппа к глазам, рассмотрел и разочарованно прорычал: — Какой маленький, плюгавый. Таких мне на завтрак нужно сотни три, а на обед вдвое больше.
Филипп захлюпал носом и начал прощаться с жизнью, но чудовище усадило его в развилку меж двух веток, на макушку самого высокого дерева и прогремело: — Если хочешь остаться живым, говори, как зайти на волшебный луг?
Первые минуты Филипп не смог бы выговорить даже собственного имени. Он и не предполагал, что среди нечистой силы встречаются такие гиганты. «Если здесь днем шастают такие чудища, что же будет ночью? — с замиранием сердца подумал он.
Сбежать с дерева от такого великана было невозможно, и Филипп решил, что это конец. Глядя на кошмарную морду тролля, он вспомнил волшебную поляну и едва не заплакал от жалости к ней и самому себе. Выдать тайну чудесного луга такому страшилищу казалось ему ужасным преступлением.
— Кажется, ты ополоумел от страха, — снова громоподобно прорычал тролль.
— Я? Д-да, — пролепетал Филипп.
Ему все же удалось взять себя в руки, и он тянул время, чтобы собраться с мыслями. Филипп решил ни за что не открывать тайну волшебного луга и попытаться обмануть лесное чудовище. Он даже придумал, как это сделать, но боялся, что тролль возьмет его с собой и будет держать до тех пор, пока не выяснит, что пленник его обманул.
— Может ты и онемел? — устав ждать, зарычал тролль. Он потянулся к Филиппу лохматой лапой, и тот сразу согласно закивал:
— Я расскажу, расскажу. Только, пожалуйста, опустите меня на землю, попросил Филипп. — У меня от высоты кружится голова. Если я упаду вниз, вы ничего не узнаете.
— Ладно, — немного подумав, согласился тролль и двумя пальцами снял Филиппа с ветки. Затем он опустил его на тропинку, склонил голову к самой земле и прогремел: — Говори. Только не вздумай врать. Прихлопну как комара.
— Значит так, — неуверенно начал Филипп. — Вы же знаете, что луг волшебный?
— Знаю, — прорычал тролль. — Хватит задавать мне глупые вопросы! Давай дальше.
— Значит понимаете, что доброе волшебство можно побороть только чем-то очень злым и противным? — продолжил Филипп. — А для этого надо приготовить наиядовитейшее зелье. Собрать в лесу сто самых больших мухоморов. Вы же знаете, в крупных мухоморах больше вредных витаминов. Затем, набрать сто самых бледных поганок и три дня варить грибы в самой болотной воде.
— Самой болотной воде? — переспросил тролль и почесал затылок. — Это что, в самой тухлой что ли?
— Да, в самой-самой, — ответил Филипп. — На четвертый день зелье надо выпить, пойти к волшебному лугу и прочитать заклинание: «Эники, беники, ели вареники.» — Погоди, не так быстро, — остановил его тролль. — Я не запомню. Лучше я возьму тебя с собой, а когда зелье будет готово, ты ещё раз расскажешь мне заклинание.
— Я не могу с вами! Я тороплюсь! — невольно воскликнул Филипп. Он вспомнил, как просто удалось удрать Кинтохо и огляделся. Позади него росли густые кусты орешника и бузины, но огромный тролль легко достал бы его оттуда.
— А тебя никто и не спрашивает, можешь ты или нет, — угрожающе зарычал тролль и снова схватил его. Он поднялся с земли, сделал всего пару шагов и в мгновение ока оказался у входа в свое жилище. Затем он впустил туда Филиппа и, прежде чем задвинуть вход гигантским камнем, сказал:
Сиди здесь, я скоро вернусь. Можешь пока развести под котлом огонь.
— А как же я его разведу, у меня нет спичек? — спросил Филипп.
— Рядом с очагом лежат два камня, — ответил тролль. — Ударишь один о другой и искрой подожжешь сухой мох.
Пещера тролля оказалась подстать своему ужасному хозяину. Она была такая огромная, что потолок её терялся в непроницаемом мраке, а стены едва были видны. Посреди пещеры находился потухший очаг из гранитных глыб. Над остывшим пеплом висел чудовищных размеров медный котел, в котором можно было устроить целый плавательный бассейн. Недалеко от очага высилась колоссальная гора дров. Это были стволы и сучья столетних деревьев. А чуть в стороне действительно лежали два камня, с помощью которых тролль разжигал огонь. Каждый был размером с легковой автомобиль, и Филипп невольно подумал: «Кинтохо был прав. Тролль невероятно тупой. Странно, такая большая башка и так мало в ней мозгов. Да и Кинтохо хорош, бросил меня одного. Это на него похоже. С самого первого дня он только и делает, что оставляет меня нечисти на растерзание. Боже мой, как же надоело спасаться от этих обормотов. Скорей бы домой. Никогда в жизни больше не подойду к этой дурацкой пожарной каланче» Оставшись один, Филипп обошел вокруг очага, задрал голову и громко завопил:
— Э-ге-гей!
Под потолком что-то подозрительно зашелестело, и Филипп увидел множество темных точек. Они быстро увеличивались в размерах, и вскоре можно было разглядеть тысячи и тысячи летучих мышей. Филипп спугнул их криком, и летучие мыши сорвались со своих мест. «Ничего себе стайка! Сколько же их здесь?! — со страхом подумал он. — Они же меня съедят!» Огромный подземный зал наполнился хлопаньем перепончатых крыльев и пронзительным писком.
Филипп бросился к горе дров, забился в щель между двух стволов и приготовился отбивать атаку. Но против ожидания атаковали его снизу. Вначале на ствол дерева выползла отвратительная сороконожка размером с поясной ремень. Филипп шарахнулся от неё и забился поглубже. Но тут он увидел, что изо всех щелей поползли десятки таких же гигантских насекомых. Сразу позабыв о летучих мышах, Филипп выпрыгнул из своего убежища и бросился к выходу. На бегу он с ужасом и содроганием представил, как сейчас сверху на него набросятся летучие мыши. Но не успел он одолеть и половины пути, как вход в пещеру открылся и в проеме вновь появился хозяин.
