Короче, я притворилась, будто не вижу в его визите ничего необычного, спокойно так на кухню отвела, усадила.
— Коньяк, — говорю, — открывай.
Открыл. Налил. Руки трясутся.
— Чем закусывать будем?
Он в две секунды из пакета всякой всячины наметал, нервно, лихорадочно, словно за ним гонятся. Мы выпили, закусили сыром. Вижу, он кусок доесть не может, давится. Все, чувствую, пора раскручивать на признание.
— Ладно, вываливай, что случилось.
Его как прорвало. Любовь-морковь, молодая девица, жить не могу, только о ней и думаю, а с другой стороны, родная Тата, двадцать пять лет вместе, только зажили совсем хорошо — и на тебе… А у самого речь бессвязная, мысли путаются, да и про красоту свою ненаглядную несет странное: она и не такая привлекательная, как Татка, и наглая, и развязная, и голос деревенский, и общего у него с ней ничего. А еще, оказывается, за последнее время с ним куча неприятностей случилась, несколько раз едва не погиб, в командировку летел — у самолета шасси не выпускались, и чуть не сбил сразу трех человек буквально на пустой дороге, из-за стоящей машины выскочили. И вообще повеситься хочется.
Та-а-ак, думаю. Глянем.
Пошла за компьютером, за ноутбуком своим любимым. Полезла в Иванову карту, смотрю. Проблем вагон, конечно, и период неблагоприятный, но такого никак быть не должно. Я ведь Ванькину карту, в отличие от него самого, знала давно и неплохо: когда астрологии училась, интересно было знакомых смотреть. Так вот, по судьбе он редкий везунчик, негативных аспектов нет, квадратов и оппозиций тоже, одни трины и секстили. А тут три тяжелых аспекта разом: Нептун, Плутон и Сатурн, вот, наверное, с непривычки небо с овчинку и показалось. Но все же решила проверить, принесла Таро. Карты меня никогда не обманывают. Разложила: мерзость, дьявол выпадает. Прямо перекреститься захотелось. Нет уж, думаю, для верности сделаем полную диагностику. Взяла рамку. Померила поле. Мама родная! Не поле, а настоящая перевернутая поганка! Сверху, от головы до самых нижних чакр, — тонкая-тонкая ножка, ну а уж снизу — большая-пребольшая шляпка. Тогда нормально, что одна морковь в голове.
— Вань, — говорю, — я тебя поздравляю, на тебе жутчайшая порча.
— Чего?!
«Чего, чего». Вечная история: пока с нами самими не случится, мы ничего знать не хотим и ни во что поверить не можем. Сколько их таких на меня глаза вытаращивало.
— Того, — невозмутимо так продолжаю, — что карта у тебя не работает: происходит то, чего не должно быть, и поле совершенно изуродованное. Опрокинутый гриб. А значит, башка не варит и работают, извини за выражение, одни животные инстинкты.
Он задумался и говорит:
— Правда. Последнее время даже работать не могу. Сижу как идиот за столом, в стену смотрю и про Лео думаю.
— Лео?
— Это ее так зовут. Точнее, не Лео, а Клео, Клеопатра, наградили родители именем, но ей больше нравится Лео, тем более что по гороскопу она Львица.
— Дату и время рождения знаешь?
Он назвал, даже время. Хорошо, молодежь теперь пошла астрологически подкованная, знает про себя нужные вещи, от людей нашего поколения такого не дождешься. Взглянула я на его счастье неописуемое и только головой покачала:
— Вань, ты меня, конечно, прости, но где ты такое чудо отхватил?
Он как полный дурак всерьез начал рассказывать: был в одной организации, а она там сразу после института, но дико умная, поэтому сидела на важной встрече при своем начальнике, с которым у Ивана как раз дела, а после он их подвозил, и она, выходя из машины, зазывно улыбнулась, он ей: «Удачи!» — а она в ответ: «Удача всегда со мной!» — и пальцами по руке провела. Он, понятное дело, весь задрожал — и понеслось.
— Да нет, — перебиваю, — как ты умудряешься не видеть, что она за человек?
— А что? Ты же ее не знаешь!
Сразу обиделся.
— Давай-ка не кипятись. Ты за советом пришел? Вот и слушай. А не хочешь — я больше слова не скажу.
— Говори, говори.
— Так вот, я ее не знаю, я про нее вижу. Все, что нужно. Барышня тебе попалась яркая, эффектная, как все Львицы, но злая и жадная до невозможности. И на редкость, мягко выражаясь, целеустремленная. Ради своих амбиций по трупам пройдет и не оглянется. Мужиков у нее, несмотря на возраст, уже был вагон, а будет не сосчитать сколько. И ты для нее всего лишь перевалочный пункт, ступенька наверх. Марс — Венера у вас, конечно, подходящие для такой ситуации, но когда она из тебя все выжмет, найдет себе новую жертву. Тебе это надо?
Молчит. Значит, все-таки надо.
— И еще тебе скажу, что порчу, скорее всего, она навела. Хотела приворот сделать, а он не так сработал, то ли по неумелости, то ли из-за Татки: настоящую любовь разрушать опасно. И судя по тому, что с тобой творится, вместо приворота порча на смерть получилась.
— На смерть?
— Не знаю, не исключено. Могла она на тебя так сильно разозлиться, чтобы смерти пожелать?
Задумался.
— Когда Татка наш разговор услышала, я пытался с Лео порвать, сказал, игры кончились, жена узнала, а она мне дороже всего.
— А Лео твоя что?
— Разрыдалась, несчастная такая, а сама сквозь зубы рычит: «Еще пожалеешь». Я, помню, удивился, откуда такая злость.
— Вот видишь, значит, могла.
— Саш, ну о чем ты говоришь, какой приворот, какая порча? Двадцать первый век!
— Не знаешь ничего — и молчи! Видел, сколько сейчас в журналах объявлений? Колдуны, маги? Думаешь, это так, шуточки? И между прочим, приворот — дело не самое сложное. Шарлатанов, конечно, тоже хватает, разводят людей на деньги, но если хоть какие-то способности есть, приворот-отворот сделать не фокус. Кстати, по секрету скажу, я, хоть и занимаюсь сам знаешь чем, вообще-то жуткая материалистка: пока сама не попробую, ничему не верю. Так что не сомневайся, навешивала — и работало. Пару раз всего, по глупости, пока не узнала, чем это грозит. Зато снимала столько, что и не сосчитаешь. Думаешь, ты первый такой у меня сидишь? Если бы! Ты у нас кто? Директор фирмы. При деньгах, машина шикарная. Состоятельные и состоявшиеся первыми под удар попадают. Теперь ведь бабы норовят все сразу, с молодости, получить, чтоб не за лейтенанта, а сразу за генерала, вот и бегут к колдунам. Не понимают, что расплачиваться придется, что приворот — та же порча, вмешательство в судьбу. На привороте человек довольно скоро все теряет, здоровье, работу, деньги, да и живет от силы лет пять. Зависит от везучести, конечно, но дольше редко кому удается протянуть. А тому, кто навесил, — и заказал, и сделал — тоже потом плохо бывает. Болеют сильно, несчастья случаются. У женщин с детьми проблемы, родить не могут, или рожают уродов, или еще что, вплоть до рака. Но между прочим, на женщин тоже часто привороты делают и порчу наводят, обычно ради корысти. Вот Гарик, муж мой второй ненаглядный, именно так меня и держал. Все ради жизни в Москве, квартира моя ему очень нравилась. До сих пор порчу наводит, назад пролезть хочет, но я теперь, слава богу, знаю, как обороняться.
