Дюк перебинтовал пострадавшую руку. Белая ткань моментально пропиталась кровью.
— Все не так плохо, как кажется.
Угрожающе мыча, коровы-зомби подошли уже на довольно близкое расстояние.
— А ведь такие были мирные, такие ласковые!
— Я бы сделал это за вас, но я левша.
Сжимая револьвер обеими руками, Уолтер поднял его на уровень глаз.
— Ничего страшного. Сам справлюсь. Я и так многим вам обязан. — И он нажал на курок.
Прогремел выстрел. Пуля вонзилась корове прямо между глаз, и она тут же повалилась на землю. С бесхитростной решимостью стадо бросилось вперед. Уолтер, нахмурившись, быстро перестрелял всех остальных. Пять выстрелов, пять коров. Последнее животное свалилось буквально в шести шагах от цели. Бетти быстро соскочила на землю и осторожно обнюхала коровьи туши — те все еще продолжали подергиваться.
— Все нормально?
— Вполне. Как ваша нога?
Уолтер пожал плечами.
— Я бывал и в худших переделках. Надеюсь, после укуса я не превращусь в зомби, как вы думаете?
— Не похоже. В зомби обычно превращаются иным образом. Но на всякий случай, чтобы подстраховаться, следующие несколько дней ешьте побольше соли. Это прекрасно очистит ваш организм.
— Вам не кажется, парни, что стоит показаться какому-нибудь костоправу? Пусть бы подлатал маленько, а? — крикнул из кабины Ред.
Уолтер вытащил из бумажника потрепанную двадцатку и протянул ее Дюку. Затем, подумав, добавил еще одну — в знак компенсации за потерянные пальцы.
После чего снова забрался на водительское сиденье.
— Бетти, быстрее в машину!
Собака гавкнула на мертвых коров и бросилась к пикапу.
ГЛАВА 7
Раны оборотня залечиваются в зависимости от того, когда они получены. Однажды грудь Дюку разворотило выстрелом в упор. Произведенный из дробовика, он почти не причинил ему вреда. А все потому, что произошло это поздно вечером, во время полнолуния. Тогда он просто стряхнул на землю дробины и вскоре пришел в норму. На этот раз пальцев он лишился в дневное время плюс к этому в новолуние, что явно не в его пользу.
Дюк пошевелил полуторной фалангой. Вот и все, что пока отросло. Из-за травмы есть пришлось, держа ложку и левой руке. В принципе невелика беда, но все равно досадно.
Из кухни, позевывая, появился, Эрл.
— Самое время вставать, — заметил Дюк, покусывая стручок чили.
Вампир покопался в глубоких карманах комбинезона и извлек расческу. Затем, сев на стул возле Дюка, провел ею по редким волосам. Сначала в одном направлении, потом в другом. Потом в третьем. Закончилось все смехотворным перечесом, призванным скрыть тот факт, что вампир был практически лыс. Дюк не стал подшучивать над Эрлом. Пытаться скрыть лысину — значит выставлять себя идиотом. Слава богу, Эрл не мог видеть в зеркале свое отражение. Так что откуда ему знать, какой дурацкий у него вид. Вампир снова зевнул.
— У тебя клыки торчат, — сообщил ему Дюк.
Эрл провел языком по зубам.
— Черт!
Он, ворча, отвернулся: мол, только этого не хватало, словно у него не клыки отросли, а совсем некстати подняла голову утренняя эрекция. Нет, с вампирами и такое случается, но чтобы одновременно — это уже явный перебор.
— Ну давайте, давайте! Наконец-то! — Клыки исчезли, и он снова повернулся к оборотню. — Спасибо. Так ты хотел рассказать мне, что случилось с твоими пальцами.
— Корова-зомби откусила.
— Какой породы? Лонгхорн?
— Джерсейской.
Эрл подмигнул.
— Да, вот это стыдоба! Прямо-таки позор для верзилы-оборотня, если ему надрала задницу какая-то буренка по имени Босси.
— Не смешно.
— Или это была Бесси?
Дюк похрустел суставами, одним за другим. Эрл знал — это признак того, что оборотень закипает, однако удержаться уже не мог.
Он щелкнул пальцами.
— Нет. Ее звали Кларабелль. Угадал?
Дюк резко выбросил вперед руку. Вампир вскрикнул от боли — оказывается, ему в живот вонзилась ложка.
— Черт тебя побери, Дюк! Это же моя любимая рубашка! Шуток не понимаешь!
Из его бока торчал наружу черенок ложки длиной сантиметров пять. Эрл ухватился за него и попытался выдернуть. Увы, безуспешно. Мысленно воззвав к части своей бессмертной силы, он потянул сильнее. Ложка застряла крепко, Эрлу же не хотелось задействовать более мощные мышцы из боязни порвать рубашку.
Из раны показалось несколько капель вампирской крови, густой и темно-красной. Эрл схватил салфетку и торопливо вытер ее.
Вскоре он ощутил в боку легкое пощипывание.
— Черт тебя побери! Признавайся, в чили был чеснок?
— Совсем немного, буквально капелька, — ответил Дюк.
Пощипывание сделалось еще сильнее.
Эрл ухватился за бок и испуганно заметался по комнате.
— Вытащи! Вытащи! Вытащи! — кричал он, прыгая на одной ноге и отчаянно гримасничая.
Дюк схватил его за плечо и толкнул к стойке.
— Хватит дергаться!
— Осторожно! Это моя любимая рубашка!
Оборотень одним коротким рывком выдернул ложку. Раздался громкий треск рвущейся ткани. Дюк бросил ложку на стойку.
— Я же предварительно облизал ложку, придурок!
Эрл тут же сунул палец в образовавшуюся в комбинезоне дыру.
— Зачем ты так! Это же моя любимая рубашка! Я в ней мужественней выгляжу.
— Затем, чтобы в следующий раз думал, что говоришь.
— Признайся честно, история-то приключилась занятная.
— Меня чуть не убили. Может быть.
— Потому и смешно.
Дюк взял ложку и постучал по кружке.
— Ладно, ладно, молчу. Потерял два пальца, а впечатление такое, что и чувство юмора с ними вместе. Впрочем, ты им никогда не отличался.
Оба сели на стулья возле стойки.
— Значит, коровы? И сколько их было?
— Шесть.
— Скверно! — присвистнул Эрл.
— Не думаю, чтобы коровы были мертвы. Они показались мне слишком свежими. То, что в них вселилось, сделало это, когда они еще были живы.
— А это случаем не заразно?
— Мы сожгли их останки. Лоретта тоже сжигала своих зомби. Правда, похоже, это их не остановило.
— Черт!
Эрл и Дюк прекрасно понимали, чего следует ожидать, если эта чертовщина продолжится и дальше. Тем более что дело уже не ограничивается мертвыми существами. Эрл, а он не относился ни к живым, ни к мертвым, и Дюк, с его способностью к регенерации, были надежно защищены от зомбификации. Обычные жители Роквуда подобной защиты не имели.
