— У нас нет
особых названий для родственников, кроме слов «мама», «папа», «брат» и
«сестра». В конце концов, мы все — одна семья, поэтому помогаем друг другу
растить детей. — Тамани пощекотал малышку, и она заверещала от
восторга. — Может, Ровене и достается чуть больше внимания, так как мы
близкие родственники, но на этом ее привилегии заканчиваются. Мы все одна
семья.
Слова Тамани
вызвали у Лорел двоякое ощущение. С одной стороны, здорово, когда куча народу
считает себя одной большой семьей. Но с другой стороны, в маленьких семьях (как
и в ее приемной) родственные узы ощущались гораздо сильнее.
Вдруг на плече
Ровены, словно из воздуха, возникло существо, похожее на пурпурную белку с
розовыми крыльями, как у бабочки. Малышка едва слышно сказала что-то странному
зверьку и тихо засмеялась.
— Тамани! —
прошептала Лорел, не отрывая глаз от плеча Ровены. — Что это?
— Ее питомец.
По крайней мере, на ближайшее будущее. Она их часто меняет.
— Я все равно
ничего не понимаю. Отпустив малышку, Тамани уселся в кресло и вытянул ноги.
— Считай, что
видишь перед собой не очень воображаемого, но все-таки ненастоящего друга.
— Так он
ненастоящий?
— Это
иллюзия. Ловкий трюк.
Лорел по-прежнему
растерянно смотрела на малышку, и Тамани с улыбкой объяснил:
— Ровена —
Летняя фея. Девчушка смущенно улыбнулась.
— Мы ею очень
гордимся, — просияла Розлин.
— Магическая
способность создавать воображаемых питомцев проявляется у Летних фей одной из
первых. Ровена творит их с двухнедельного возраста. У детей бывает любимое
одеяло или любимая игрушка, но живое существо гораздо интереснее.
Лорел опасливо
взглянула на пурпурную «белку».
— Так она
настоящая или нет?
— Чуть более
настоящая, чем у других фей.
— Потрясающе!
— Это еще
что! Видела бы ты, каких героев-спасателей создала Ровена, чтобы они защитили
ее от чудовища, живущего под кроватью… — Чуть погодя Тамани добавил: — Она
его сама же и наколдовала.
— А где ее
родители?
— На Летней
площади, — ответила Розлин. — Ровена скоро пойдет в школу, вот они и
поехали знакомиться с директором.
— Такая
малышка — в школу?
— Ей уже
почти три, — сказал Тамани.
— Правда? —
Лорел недоверчиво посмотрела на девочку. — Она выглядит намного младше… А
соображает как совсем большая. Я как раз хотела спросить почему.
Ровена уставилась
на нее.
— Я
нормальная. Все феи в моем возрасте такие. Или нет?
— Ты просто
идеальна!
Тамани усадил
девочку к себе на колено, а пурпурный чудо-зверек вспорхнул ему на голову.
Лорел усилием воли
отвела глаза от иллюзорной белки. Хотя, наверное, пялиться на существо,
которого на самом деле нет, довольно странно.
— Послушай, —
начал Тамани, обращаясь к Ровене. — Лорел — очень необычная фея. Она живет
в мире людей.
— Совсем как
ты, — заметила малышка.
— Не совсем.
Она живет в семье людей. Ровена вытаращила глаза.
— Правда?
— Да. Лорел
даже не знала, что она фея, пока в прошлом году не зацвела.
— А кем же ты
себя считала? — спросила девочка.
— Думала, что
я человек, как и мои родители.
— Ну и
глупая. Как фея может быть человеком?
Люди странные. Я
их боюсь, — подумав, добавила она. А затем прошептала, словно выдала
страшную тайну: — Они ведь животные!
— Не такие уж
они и страшные, — возразил Тамани. — Внешне люди очень похожи на нас.
Если бы ты ничего не знала про фей, то запросто могла бы принять себя за
человека.
— Нет, только
не я! — по-взрослому серьезно ответила Ровена.
— И не надо,
потому что ты станешь самой красивой Летней феей в Авалоне, — успокоил ее
Тамани и, похоже, попал в точку: малышка улыбнулась и с притворной скромностью
потупила глаза.
Рассматривая
мягкие темные кудряшки и длинные ресницы Ровены, Лорел не сомневалась, что
Тамани прав.
Вдруг малышка
открыла ротик, похожий на розовый бутон, и широко зевнула.
— Пора
бай-бай, — вмешалась Розлин. У Ровены вытянулось лицо.
— Но я хочу
поиграть с Лорел, — заныла она.
— Она обязательно
придет к нам еще раз. — Розлин выразительно посмотрела на гостью, словно
ища поддержки. Лорел быстро кивнула, не зная, выполнит ли свое обещание. —
Хорошо, можешь лечь на кровать Тэма, — в качестве финального аргумента
добавила фея и обратилась к сыну: — Надеюсь, ты не против?
Тамани тут же
отрицательно покачал головой. Розлин увела просиявшую малышку, оставив
приятелей вдвоем.
— Неужели ей
всего три? — спросила Лорел.
— Ага. Для
феи ее возраста у Ровены совершенно нормальное развитие, — ответил Тамани,
откинувшись на спинку кресла.
Лорел удивленно
подумала, что никогда еще не видела его таким расслабленным.
— Да, ты
говорил, что феи взрослеют по-другому, но я…
— Не
поверила?
— Нет,
поверила. Просто одно дело услышать, а другое — увидеть. А у фей вообще бывает
младенчество?
— Нет, если я
понял, о чем ты.
— Я была
старше, чем Ровена, когда меня отдали людям?
Тамани с улыбкой
кивнул.
— Тебе только
исполнилось семь.
— А мы…
вместе учились? Он тихо рассмеялся.
— Зачем мне
школа для Осенних?
— Тогда как
же мы познакомились?
— Я часто
приходил к маме в Академию.
Словно
почувствовав, что о ней говорят, в комнату вошла Розлин с чашками теплого
нектара геликонии. В Академии Лорел однажды пробовала этот сладкий напиток,
весьма любимый жителями Авалона, и знала, что это большая редкость. Девушка
поняла, что ей оказывают честь.
— А все-таки
чем занимается садовник у фей? — На сей раз она адресовала вопрос
Розлин. — По словам Тамани, это чуть ли не повитуха.
— Ох, опять
эти людские словечки… К сожалению, я не знаю, что такое повитуха, но
садовниками у нас называются няни, которые ухаживают за ростками.
— А где же их
родители?
— Они бы
просто не сумели: росткам постоянно нужен особый уход. У всех нас есть свои
ежедневные дела, и если мать на год уйдет с работы, чтобы ухаживать за своим
ростком, то жизнь в Авалоне встанет. Кроме того, пары создавали бы семена
только для того, чтобы получить возможность целый год отлынивать от работы.
Семя, несущее в себе будущую фею, слишком ценно и не появляется ради
легкомысленной забавы.
