Раздался стук в
дверь — на пороге стояла улыбающаяся Катя.
— Решила
проводить тебя на твой первый урок.
— Спасибо!
Оценивающе оглядев
наряд подруги (длинная юбка из струящейся материи и топ с круглым вырезом),
Лорел решила, что не будет выглядеть белой вороной в сарафане из легкой
шуршащей ткани.
— Готова? —
спросила Катя.
— Да. Только
сумку прихвачу.
Та покосилась на
рюкзак Лорел — стопроцентный нейлон, крупные молнии, да еще и термонаклейки с
«Трансформерами», которые несколько месяцев назад в шутку прилепил
Дэвид, — полная противоположность Катиной холщовой сумке. Кроме рюкзака,
Лорел не в чем было носить карточки. К тому же знакомая вещь согревала душу.
Выйдя из комнаты и
миновав несколько поворотов, они очутились в длинном коридоре с большими окнами
из сахарного стекла, на которых сверкали рассветные лучи и отражались фигуры
самих девушек. В какой-то момент Лорел даже не смогла отличить, где чье
отражение: обе примерно одинакового роста, обе блондинки — правда, у Кати короткие
кудряшки.
У жителей Авалона
цвет волос и глаз зависел от питания, поэтому феи с красными, зелеными и синими
волосами попадались гораздо чаще блондинов и брюнетов. При других
обстоятельствах Лорел обязательно попробовала бы поэкспериментировать с цветом
волос и глаз, однако сейчас ей было не до этого — слишком много внимания
отнимали многочисленные нюансы свободного стиля одежды.
Впереди показались
распашные двери, от которых исходил насыщенный запах влажной земли.
— Сегодня мы
встречаемся здесь, — сказала Катя. — Вообще нас собирают в разных
местах, в зависимости от заданий, но половину времени проводим тут, в классе.
Она потянула дверь
на себя, и изнутри донесся гул голосов.
Учебный класс фей
больше напоминал теплицу: по периметру помещения стояло несметное количество
ящиков с рассадой, а место стен и двускатной крыши занимали огромные окна. В
теплом и влажном воздухе помещения Лорел оценила дышащий материал сарафана —
стало понятно, зачем в шкафу повесили множество вещей из похожей ткани. Парт в
классе не было, как в старые добрые времена, когда она училась с мамой дома.
Больше всего Лорел
переживала из-за нынешних одноклассников. Гудение голосов слегка приглушалось
росшей повсюду пышной зеленью. Около сотни фей стояли группами и болтали. Если
верить Авроре, возраст аколитов, с которыми предстояло учиться Лорел, разнился
от пятнадцати до сорока, в зависимости от одаренности и упорства.
«Интересно, я
сильно отличаюсь от одноклассников?» — задумалась девушка.
Окинув взглядом
помещение, она не обнаружила никого знакомого, кроме пары фей, мельком
замеченных в обеденном зале. Это ставило Лорел в довольно невыгодное положение
— ведь бывшие одноклассники прекрасно помнят ее, а она их — нет.
Пока Лорел как
вкопанная стояла на влажном каменном полу, не решаясь пройти дальше, Катя
махнула группе девушек, собравшихся возле большого гранатового дерева.
— Сейчас
войдут преподаватели, а я еще не проверила свою грушу. Ты не против быстренько
взглянуть, как там она?
«Не против ли я?
Конечно нет! Чем мне еще заняться?» — пронеслось у Лорел в голове.
Они подошли к
одному из ящиков, в котором росло маленькое, но пышное дерево. Катя достала из
сумки тетрадь.
«Груша,
используется как лекарственное средство: нейтрализует яды; сок из соцветий
защищает от обезвоживания», — тут же вспомнила Лорел.
— А что ты с
ней делаешь?
— Хочу
заставить ее расти быстрее, — ответила Катя, разглядывая отметки на стволе
деревца. — Ведь элементарное зелье, а сделать никак не могу. — Она
взяла пузырек с темно-зеленой жидкостью и поднесла к глазам. — Снадобье от
болезни я в момент нахимичу. — Лорел удивленно моргнула, услышав, как та
спокойно употребила слово из жаргона Весенних, причем не очень-то и приличное,
судя по намекам Тамани. — А вот если надо просто улучшить свойства — мозги
вскипают.
Лорел рассеянно
смотрела на стоящих в классе фей. Одни встречались с ней глазами, другие
отводили взгляд, кто-то улыбался, а кто-то пялился до тех пор, пока Лорел не
отворачивалась первая. Лишь во взгляде высокой феи с пурпурными глазами и
темными волосами читалась откровенная неприязнь. Темноволосая незнакомка
тряхнула длинными локонами и демонстративно повернулась к Лорел спиной.
— Катя, кто
это?
— Где?
— Напротив
нас, темные волосы и пурпурные глаза.
— Мара. Уже
одарила тебя взглядом? Не обращай внимания. Она на тебя зуб точит.
— На
меня?! — Лорел чуть не задохнулась. — Мы даже не знакомы.
— Послушай, —
прошептала Катя. — Твои пробелы в памяти как кость в горле. Все феи умеют
делать эликсир забвения. Это основы, — быстро добавила она. — Я
сделала свой лет в десять. Но они рассчитаны на людей, троллей — в общем, на
животных. На фей они действуют по-другому.
— То есть у
нас иммунитет?
— Не совсем.
Если бы на фей не действовала Осенняя магия, мы не смогли бы лечить их своими
снадобьями. Дело в том, что у зелья, сваренного для животных, получается
совершенно другой эффект, если его дать растению. И потом, кому придет в голову
сделать эликсир забвения гя другой феи? Много лет назад, задолго до моего
рождения, Осенние изучали опасные для нас вещества, пока одна из фей не зашла
слишком далеко… — сказала Катя еле слышным шепотом. — Теперь тема
ядов под строгим запретом. Даже книги об этом выдают по особому разрешению. Ты
— особый случай. Твои воспоминания уничтожили специально, чтобы важная
информация из мира фей даже случайно не просочилась к людям. И все-таки видеть
среди нас фею со стертой памятью — ходячий пример применения запрещенной магии
— не очень приятно. Не обижайся. — Катя мотнула головой в сторону
Мары. — Ей вообще хуже всех. Несколько лет назад Мара подала заявку на
изучение ядов для фей, и ей отказали. А ведь она лучшая в классе и большой спец
по ядам для животных.
— А я-то тут
при чем? — непонимающе спросила Лорел.
— Мара тебя
ненавидит, потому что ты — живое доказательство существования зелья, которое
она приготовить не в силах. К тому же вы дружили. Почти все мы так или иначе с
тобой общались… Говорю сразу, мы не особо дружили, даже после того, как тебя
выбрали в качестве привоя. Но с Марой вы были близкими подругами.
— Правда? —
Лорел стало неловко оттого, что она не помнила подругу, но с чего бы вдруг Мара
злилась на нее?
— Да. Кстати,
при выборе привоя ее кандидатуру тоже рассматривали, но в итоге им стала ты.
Мара тогда здорово расстроилась. Просто ты лучше соответствовала заданным
параметрам, а она сочла это личным поражением. Решающую роль сыграл твой цвет
волос. Комиссия сказала, что «людям больше нравятся светловолосые малыши».
