— Мы тут до
вечера простоим. — Лорел со вздохом обернулась к Тамани.
— Твой вход
не здесь. — Взмахом руки фей показал направо, и они двинулись дальше.
Пробившись сквозь
толпу, они подошли к арке с дверью, по обеим сторонам которой стояли гвардейцы
в темно-синих мундирах.
— Лорел
Сьюэлл, — тихо сказал им Тамани. Один из гвардейцев взглянул на них.
— Фер-файре
Осенней феи? — спросил он, внимательно оглядев руки Тамани.
— Фер-глейи.
Я Тамани, сын Розлин. Клянусь Гекатой, я же сказал, это Лорел Сьюэлл.
Гвардеец встал
навытяжку.
— Проходите. —
Он кивнул напарнику, чтобы тот открыл дверь.
— Фер…
гли? — Лорел почувствовала, что коверкает слово. Значение слова
«фер-файре» летом объяснял Джеймисон, но теперь она услышала нечто новое.
— Я сказал
гвардейцам, что я твой сопровождающий, — нахмурившись, произнес
Тамани. — Я специально назвал твою человеческую фамилию, думал — поймут.
Но видимо, их вообще не обучали в замке.
— В замке?
Ну почему каждый
разговор с Тамани заканчивался кратким экскурсом в культуру фей?
— Давай
потом, — мягко ответил он. — Сейчас это неважно.
И действительно,
как только Лорел огляделась, все вопросы тут же вылетели из головы.
Живые стены
летнего театра росли вокруг глубокой впадины в макушке холма. Лорел стояла на
просторном балконе, образованном плотно переплетенными ветками гигантских
деревьев. В центре балкона на возвышении виднелись три изысканно украшенных
золоченых кресла, а слева и справа от них — попроще, обитые красным шелком.
Расположение сидений выдавало заботу скорее об удобстве зрителей, чем об экономии
места.
Невдалеке толпы
фей проходили сквозь главный вход и устремлялись на площадку первого этажа,
представлявшую собой часть холма, покрытую травой. Хоть там и не было сидячих
мест, феи с готовностью теснились, пропуская желающих поближе к сцене. Такой
большой сцены Лорел еще никогда не видела: белый шелковый занавес мерцал
тысячами кристаллов и медленно раскачивался от легкого ветерка, посылая по
всему зрительному залу радужные отсверки. Крышей театру служила тонкая газовая
материя, которая позволяла проникать солнечным лучам в зал, но все же сильно их
смягчала.
Повсюду сверкали
бриллианты, переливались полотнища золотого шелка и великолепные гобелены,
посвященные истории Авалона. В более темных участках зрительного зала горели
золотые шары, похожие на тот, который год назад Лорел видела у Тамани, —
это когда она чуть не утонула в Четко. На расставленных по залу тумбах из камня
и дерева красовались живописные композиции из цветов и фруктов.
Лорел глубоко
вздохнула и направилась вперед, раздумывая, где бы сесть. Она почувствовала,
что Тамани куда-то исчез, и обернулась: и действительно, он стоял у арки и явно
не собирался оттуда уходить.
— Эй, Тэм,
пошли! — позвала Лорел.
— Я буду
стоять здесь, но это только на время представления, а потом мы вместе пойдем на
танцы.
— Ну уж
нет! — Подойдя к нему, она взяла Тамани за руку. — Садись со мной.
Пожалуйста!
— Не имею
права. Здесь мне не место.
— А я говорю,
проходи.
— Может, ты
еще к королеве сядешь? — съязвил он.
— А вот и
сяду!
В его голосе
послышалась тревога.
— Я правда не
могу. Не усложняй ситуацию.
— Тогда я
останусь в дверях с тобой.
— Здесь место
для меня. А там — для тебя… — Тамани махнул рукой в сторону обитых красным
шелком стульев.
— Сейчас
придет Джеймисон. Я уверена, он тоже будет настаивать, чтобы тебя пропустили к
нам.
Тамани окинул
взглядом стоящих на балконе Осенних фей, затем посмотрел на лавину Весенних,
прорывавшуюся сквозь главный вход, и со вздохом произнес:
— Ладно.
— Ура! —
В порыве радости Лорел встала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
Уже в следующее
мгновение она пожалела о допущенной ошибке: отстраниться от Тамани было
невозможно. Он повернулся и посмотрел на Лорел в упор. Фей был так близко, их
носы почти соприкасались, она чувствовала его дыхание на своих губах и невольно
придвинулась еще ближе. Тамани отвернулся.
— Веди, —
проговорил он едва слышно. Лорел повела его на балкон. Она еще никогда не
видела Тамани таким нервным, почти испуганным. Куда подевалась его
самоуверенность? Он неуютно кутался в плащ, словно хотел в нем спрятаться.
Девушка остановилась и, подбоченившись, смотрела на Тамани до тех пор, пока он
не поднял на нее глаза.
— В чем
дело? — спросила она.
— Зря я сюда
пришел. Мое место не здесь.
— Твое место
рядом со мной, — отрезала Лорел. В глазах Тамани появился страх, которого
не было даже тогда, когда Барнс всадил в него пулю.
— Я зря сюда
пришел. Я не такой!
— Не такой?
— Я не из
тех, кто цепляется за девушку, которая выше тебя по статусу, ради личной
выгоды. Клянусь, я ничего не подстроил. Я честно хотел дождаться тебя.
— Это из-за
того, что ты Весенний? — жестко спросила Лорел. Несмотря на гул толпы, она
все-таки понизила голос.
Тамани упорно
отводил глаза.
— Я
угадала! — взорвалась она. — Оказывается, не только остальные считают
тебя феем второго… точнее, четвертого сорта, ты и сам согласен с ними! Почему?
— Так уж
заведено в Авалоне, — пробормотал он, по-прежнему глядя в сторону.
— И
неправильно заведено! — Лорел тряхнула фея за плечи, заставив посмотреть
себе в глаза. — Да ты стоишь двоих Осенних! Я бы никому не доверила свою
жизнь во всем Авалоне, кроме тебя! — Рискуя сильно обидеть Тамани, Лорел
все же продолжила, зная, что он прислушается к этим словам. — Если ты ко
мне относишься хоть вполовину так хорошо, как говоришь, тебя бы больше
волновало мое мнение, а не чье-то еще.
Его глаза
потемнели. После долгой паузы Тамани ответил.
— Ладно, —
покорно, без улыбки кивнул он. Ситуация не располагала к веселью.
Фей двинулся за
Лорел уже более уверенно, хотя и по-прежнему молча. Полы черного плаща
обвивались вокруг его ног.
— Лорел! —
раздался знакомый голос.
К ним шагнула
Катя, одетая в роскошное шелковое платье, выгодно подчеркивающее ее фигуру. Над
ее плечами раскачивались бледно-розовые лепестки, тон которых идеально совпадал
с цветом платья. Легкие светлые локоны струились вокруг лица феи, над левым
ухом сверкал серебряный гребень.
— Катя! —
улыбнулась Лорел.
— Я так и
думала, что ты придешь! — воскликнула та. — Это самый лучший
фестиваль в году.
