Второй барабан
задал более быстрый и сложный ритм, вместе с которым преобразились и артисты.
Феи стали показывать акробатические трюки: они снова двигались из глубины сцены
к ее краю, но уже не маршировали, а прыгали и крутили сальто.
Вступил третий
барабан, а потом четвертый, и движения танцоров приобрели ошеломляющий темп и
сложность. Каждый раз, когда очередная группа фей достигала края сцены, над
залом вспыхивали огни: по залу мелькали лучи света, летали огненные сферы, за
которыми, словно шлейф из сверкающих драгоценных камней, сыпались искры.
Барабанный ритм
участился до невероятной скорости. Феи, каким-то чудом поспевающие за бешеным
темпом, вышли вперед и одновременно выпустили из рук снопы искр. В воздухе
повисла ослепительно яркая завеса. Стало светло, почти как днем.
Задыхаясь от
восторга, Лорел вскочила с кресла и стала громко хлопать акробатам, поразившим
ее не меньше артистов балета. Тамани тоже поднялся на ноги, но на сей раз не
сказал ни слова.
Огненные танцоры
раскланялись, и аплодисменты в зале постепенно затихли.
Осенние феи
потянулись на выход. На нижней площадке происходило то же самое.
Лорел с улыбкой
посмотрела на Тамани.
— Тэм, это
потрясающе! Ты гений, что уговорил меня прийти. — Она взглянула на пустую
сцену, закрытую шелковым занавесом. — Спасибо за чудесный день!
Тамани подал ей
руку.
— Не спеши,
ведь праздник только начался!
Лорел удивленно
посмотрела на него. Порывшись в сумочке, она кинула взгляд на часы. Ладно, она
могла себе позволить часок-другой.
Она широко
улыбнулась Тамани.
— Ну что ж, я
готова!
Глава XXIII
— Здорово
все-таки! — восторженно произнесла Лорел. Они с Тамани удобно
расположились на подушках возле низких столиков, которые ломились от фруктов, овощей,
соков и мисок с медом, представлявших собой головокружительное буйство красок.
Повсюду звучала музыка, а феи вокруг танцевали, общались и отдыхали на
подушках. — Я даже не ожидала, что представление мне так понравится. А
фейерверк и акробаты в конце — вообще незабываемо.
Тамани засмеялся.
Оказавшись на поляне, где царила непринужденная обстановка и связанные с
рангами формальности соблюдались не столь строго, он почувствовал себя гораздо
свободнее.
— Рад, что
тебе понравилось. Последние несколько лет у меня никак не получалось попасть на
Сауин.
— Почему?
— Не хотелось
идти одному, — ответил посерьезневший Тамани, старательно отводя глаза в
сторону. — Как я мог бросить тебя за забором и веселиться, зная, что ты
пропускаешь столько интересного… Особенно ночные гулянки.
— Ночные
гулянки? — рассеянно переспросила Л орел, обмакивая огромную клубничину в
блюдо с ярко-голубым медом.
— Ну… скорее
всего, ты будешь возмущаться. Она заинтригованно посмотрела на Тамани в
ожидании пояснений.
— А
поподробнее?
Тот со вздохом
пожал плечами.
— Помнишь, я
говорил тебе: опыление для размножения, а секс для удовольствия.
— Да. И?..
— Так вот, на
больших фестивалях многие… получают удовольствие.
Глаза Лорел
расширились от изумления.
— Правда? —
захихикала она.
— Только не говори,
что люди не делают то же самое.
Лорел уже
собралась рассказать про человеческий обычай целоваться в новогоднюю полночь,
но вовремя сообразила, что это несколько иное.
— Допустим,
делают. — Она обвела взглядом веселящихся фей. — А если кто-то из фей
женат или замужем?
— Во-первых,
здесь не женятся, а обручаются. А во-вторых, обычно так проводят время только
свободные феи. Обручаются у нас главным образом для того, чтобы продолжить род.
Вообще-то феи не способны к этому до тех пор, пока им не исполнится хотя бы…
скажем, лет восемьдесят или сто.
— Но… —
Лорел смущенно замолкла.
— Что ты
хотела спросить?
— А феи
когда-нибудь обручаются в молодом возрасте? Когда они, например, такие… как мы?
— Очень
редко. — Похоже, Тамани понял вопрос, хотя Лорел так и не сумела выразить
его до конца. Он пристально смотрел на нее, пока наконец она не отвела
глаза. — Но это не значит, что они не могут быть парой. У многих, хотя и
не у большинства, есть один постоянный партнер. Например, мои предки семьдесят
лет провели просто как пара и только потом обручились. Обручение отличается от
женитьбы в мире людей. Это не просто заявление о выборе партнера на всю жизнь,
но и желание образовать семью, завести саженец.
Лорел смущенно
захихикала.
— Надо же,
феи задумываются о детях, разменяв первую сотню лет!
— Между
прочим, феи достигают зрелого возраста как раз к ста годам и после этого почти
не меняются, а вот после ста сорока — ста пятидесяти лет стареют очень быстро,
по нашим меркам. Меньше чем за двадцать лет внешность меняется кардинально:
например, сначала выглядишь как тридцатилетний, а потом сразу как
шестидесятилетний старик.
— А многие
доживают до двухсот лет? Мысль о существовании длиной в два века пугала Лорел.
— Практически
все. Кому-то отведено чуть больше, кому-то чуть меньше, но ненамного.
— И никто не
умирает от болезней?
— Очень-очень
редко. — Тамани ласково дотронулся до кончика ее носа. — Для этого и
существуют такие, как ты.
— В смысле?
— Ну, не
конкретно ты. Я имел в виду Осенних фей в целом. Это как самые лучшие в мире…
как же вы их называете… гостиницы? — Он вздохнул. — Подскажи, где
лечат больнь!х людей?
— В
больницах!
— Точно!
Давно я не забывал человеческих слов. Мы, конечно, тоже говорим по-английски,
просто иногда человеческий жаргон напоминает скорее другой язык.
— Но с
гвардейцами ты разговаривал не по-английски.
— Тебе еще не
надоели уроки истории? — поддразнил Тамани.
— Нет, не
надоели.
Лорел с
наслаждением откусила сочный нектарин. Казалось, в Авалоне урожай круглый год.
— Я говорил с
ними на гэльском. В те времена, когда феи больше общались с миром людей, в нем
царил этот язык. Например, мы позаимствовали у людей слово «фер-файре»,
означающее «охранник», или «страж». А теперь оно прочно вошло в наш обиход.
— А почему
сегодня феи говорят только по-английски? Ведь существуют врата в Египте и
Японии.
— И в
Америке, как ты понимаешь, — улыбнулся Тамани. — В свое время феи
общались и с индейцами, и с египтянами, и с японцами. Между прочим, в Японии мы
наладили контакт с айнами, которые населяли страну до появления современных
японцев. — Он засмеялся. — Хотя даже айны не смогли понять, насколько
раньше сюда пришли феи.
