— Он в бреду, — объявил сержант.
— А вот и нет. Я — в Рыбной куче, — прохрипел Кочегар и потерял сознание.
Лондонская сеть дорожного движения в сотни раз запутаннее, чем можно себе представить.
Ни демонические, ни ангельские происки тут ни при чем. Причиной всему — география, история и градостроительный план Лондона.
В целом такая система даже выгодна горожанам, хотя они никогда этого не поймут.
Лондон строился не для машин. Если уж на то пошло, его, похоже, строили не для людей. Все создавалось стихийно или случайно. В итоге возникли проблемы, а решения, претворявшиеся в жизнь, порождали новые проблемы через пять, десять или даже сотню лет.
Последним конструктивным решением стало строительство М25 — окружной автодороги, или, грубо говоря, кольца вокруг города. До сих пор все ее проблемы были сравнительно просты: например, не успели закончить строительство, а трасса уже устарела. Все как предсказывал Эйнштейн: хвост автомобильной пробки в конце концов становится ее же головой.
Текущая проблема состояла в том, что шоссе перестало существовать — в обычных пространственных терминах. Водители, не понимая, что происходит, пытались найти иные пути выезда из Лондона и совершенно заблокировали весь центр. Впервые за все века существования Лондон оказался в абсолютно безвыходном положении. Весь город представлял собой одну огромную уличную пробку.
Теоретически автомобили позволяют вам потрясающе быстро переместиться с места на место. Дорожные пробки, с другой стороны, предоставляют вам потрясающую возможность стоять на одном месте — под дождем, во мгле, и какофоническая симфония клаксонов звучит все яростнее.
Терпение Кроули было уже на пределе.
Воспользовавшись случаем, он успел перечитать все записи Азирафаэля и пролистать пророчества Агнессы Псих, сделав в итоге несколько важных выводов.
Его заключения сводились к следующему:
1) Армагеддон уже начался;
2) Кроули предпринять ничего не может;
3) местом действия выбран Тадфилд. Во всяком случае, в Тадфилде все начнется. А потом уже охватит всю землю;
4) Кроули попал в адский черный список;
[157]
5) Азирафаэль — насколько можно судить — выведен из игры;
6) будущее представляется черным, мрачным и ужасным. Никакого света в конце туннеля — а если он там и есть, то это встречный поезд;
7) так, может, в ожидании конца света лучше завалиться в уютный ресторанчик и попросту и без затей напиться там до чертиков?
8) И однако же…
И тут вся логичность выводов мгновенно исчезла.
В глубине души Кроули был оптимистом. В самые плохие времена его всегда поддерживала лишь одна, твердая, как скала, убежденность — тут ему на мгновение вспомнились ужасы четырнадцатого столетия, — да, он безоговорочно верил в победу; верил, что Вселенная его не подведет.
Все будет в порядке, даже если весь Ад ополчился на него. Даже если мир подходит к концу. Даже если холодная война завершилась и началась Война Великая. Даже если шансов на свободу у него меньше, чем у толпы хиппи в тюремном фургоне. Крохотный шанс все-таки оставался.
Самое главное — оказаться в нужном месте в нужное время.
Нужное место — Тадфилд. Он убедился в этом, отчасти благодаря книге пророчеств, а отчасти благодаря собственным ощущениям: на карте мира, сложившейся в уме Кроули, Тадфилд пульсировал подобно мигрени.
Оставалось лишь успеть попасть туда в нужное время, то есть до конца света. Он проверил часы. В запасе еще два часа, хотя, конечно, сейчас мог резко измениться даже нормальный ход времени.
Кроули бросил книгу на пассажирское сиденье. Отчаянные времена, отчаянные меры: за шестьдесят лет его «Бентли» не получил ни единой царапинки.
А, черт, была не была!
И Кроули вдруг резко дал задний ход, изрядно помяв капот стоявшего за ним красного «Рено», и выехал на тротуар.
Он включил фары и нажал на клаксон.
Теперь все пешеходы предупреждены о его продвижении. Ну а если они не успеют убраться с дороги… что ж, все равно жить им осталось каких-то пару часов. Возможно. Вероятно.
— Эге-гей! — воскликнул Антоний Кроули и рванул вперед, не разбирая дороги.
В конторе сидели шесть женщин и четверо мужчин, и перед каждым разместились телефон с кипой компьютерных распечаток — сплошь фамилии абонентов и телефонные номера. Пометки, стоявшие напротив каждой из фамилий, могли означать, что клиент позвонил сам, что позвонили ему или что его номер пока занят, а самыми важными были те абоненты, которые изъявили страстное желание улучшить свой быт изоляционной стеной облегченной кладки.
Последние были в явном меньшинстве.
Час за часом десять сотрудников сидели на телефонах, улещивая клиентов, рекламируя продукцию и источая лучезарные обещания по поводу беспрецедентной дешевизны. Между звонками они делали пометки, потягивали кофе и поражались силе дождя, поливающего окна. Они оставались на своих постах, словно оркестр «Титаника». Ведь если вы не сможете продать стеклопакеты в такую погоду, то не продадите их уже никогда.
Лайза Морроу говорила с клиентом:
— …Послушайте, если вы только позволите мне закончить, сэр, да, я поняла вас, сэр, но если вы только… — А потом, услышав, что сэр просто прервал разговор, она добавила: — Ну и пошел ты, нахал.
Она положила трубку.
— Очередное фиаско, — доложила девушка своему коллеге. Она была признанным лидером фирмы в ежедневных соревнованиях «Вытащи клиента из ванны», и ей оставалось заполучить всего два очка, чтобы выиграть еженедельный приз за лучший коитус интерруптус.
[158]
Она набрала следующий номер по списку.
Лайза вообще-то случайно устроилась телефонным продавцом. На самом деле ей хотелось блистать или хотя бы работать на роскошных заморских курортах, но она не сдала экзамены в средней школе.
Будь она достаточно прилежной, она нашла бы работу на одном из таких курортов или место помощника зубного врача (вторая работа ее мечты) или вообще пристроилась бы кем угодно, только не телефонным продавцом в этой конторе, и тогда жизнь ее, вероятно, оказалась бы более насыщенной и продолжительной.
Может, и не такой уж продолжительной, учитывая все обстоятельства, — ведь настал День Армагеддона, — но в любом случае на несколько часов дольше.
А чтобы продлить свою жизнь, ей всего лишь не надо было набирать номер мистера А. Дж. Кроули, который значился в ее списке (полученном, в лучших традициях, через десятые руки) клиентов из фешенебельного района Мейфер, заказывающих товары по почте.
