Джулия сплела весь этот разговор, чтобы меня от чего-то отвлечь.
* * *
В вестибюле стояли Плуто Ноук, Гилберт Свинъярд и Пит Редмарли. Я не пользуюсь у них популярностью с тех пор, как они вышибли меня из «Призраков» на следующий же день после того, как сами туда приняли. Они не шпыняют меня — просто не замечают, как будто меня нет на свете. Меня это обычно устраивает. Но сегодня с ними был еще один парень. Еще старше их, небритый, мрачный, в коричневой кожаной куртке и джерси команды «Олл Блэк». Плуто Ноук тронул его за плечо и показал на меня. Возникшая за спиной стайка девчонок отрезала пути к отступлению, но парень-«регбист» уже напирал на меня грудью.
— Это он?
— Да! — ответил Плуто Ноук. — Он!
В вестибюле стало очень тихо.
— Эй, ты, — он схватил меня за куртку так, что она поползла по шву. От него волнами исходила ненависть. Он говорил, не разжимая передних зубов — только губы дергались. — Ты не на того наехал сегодня, ты, говнюк сраный, дебил обоссанный, трусливый кастрированный…
— Джош! — Плуто Ноук схватил его за руку. — Джош! Это не Нил Броз. Это Тейлор.
Парень по имени Джош уставился на Плуто Ноука.
— Это не Нил Броз?
— Нет. Это Тейлор.
Пит Редмарли, который стоял, прислонясь к двери сортира, подбросил в воздух шоколадное драже и поймал его ртом.
— Это — тот самый Тейлор? — Джош грозно уставился на Пита Редмарли.
Пит Редмарли захрустел шоколадом.
— Угу.
— Ты тот самый Тейлор, — Джош отпустил мою куртку, — что настучал на этих гангстеров, недоделанных близнецов Крэев, которые выжимали деньги из моего брата?
— А кто… — мой голос сорвался, — кто твой брат?
— Флойд Чейсли.
Ничего себе старший братец у кроткого Флойда Чейсли!
— Да, тогда я тот самый Тейлор.
— Ну! — Джош поправил на мне куртку. — Молодец, тот самый Тейлор. Но если кто-нибудь из вас…
Все, кто был в вестибюле, попятились под его мрачным взглядом.
— …знает этого Броза, или Литтла, или Нэшенда, скажите им, что я здесь. Скажите, что я их жду — и немедленно. Скажите, я хочу с ними поговорить.
* * *
Я вошел в зал. Там несколько ребят уже танцевали под «Video Killed The Radio Star». Большинство парней сбилось в кучку у одной стены, не снисходя до танцев. Большинство девочек сбилось в кучку у другой стены, не снисходя до танцев. Дискотеки — дело непростое. Кто начнет танцевать слишком рано, будет выглядеть полнейшим дебилом. Но после одной ключевой песни происходит перелом, и если ты не танцуешь, ты ботан. У прилавка с конфетами и банками газировки Дин болтал с Флойдом Чейсли.
— Я только что видел твоего брата, — сказал я Флойду. — Господисусе. Не хотел бы я перейти ему дорогу.
Из-за меня Флойд провел все утро в кабинете директора, где из него выжимали показания против Нила Броза. Почем я знаю — может, он меня ненавидит.
— Сводного брата. Да, он хороший парень. Зря я ему сразу не сказал. Он теперь хочет поджечь дом Броза.
Я завидовал Флойду — он-то уже все рассказал родителям.
— Надо думать, Нэшенд и Литтл сегодня тоже не покажутся, — рядом со мной вырос Дин и предложил мне свой шоколадный батончик — откусить. Флойд купил мне банку пепси.
— Ты погляди на Андреа Бозард! — Дин показал на девочку, которая когда-то в начальной школе у мисс Трокмортон изображала пони и мастерила вместе со всеми птичьи гнезда, где вместо яиц были желуди. — В чирлидерской юбочке.
— А что с ней такое? — спросил Флойд.
— Аппетитная! Так бы и съел! — Дин изобразил тяжело дышащую собаку с высунутым языком.
* * *
Зазвучала «Frigging In The Rigging» группы «Sex Pistols», и аптонские панки заскакали у сцены, как на пружинах. Стив, старший брат Освальда Уайра, со всего размаху врезался головой в стену, так что папа Филипа Фелпса повез его в вустерскую больницу на случай, если у него окажется сотрясение мозга. Но по крайней мере некоторые ребята начали танцевать (ну, вроде как), так что следующей песней диск-жокей поставил «Prince Charming» группы «Adam and the Ants». В ней есть такой особый танец, который Адам Ант танцует в видеоклипе. Все выстраиваются в ряд, скрещивают запястья перед собой, а ногами переступают в такт музыке. Но каждый из ребят хотел быть Адамом Антом, который танцует на шаг впереди всей толпы, так что ряд двигался взад-вперед по залу все быстрей и быстрей, и наконец ребята уже практически бежали. Потом поставили песню «The Lunatics (Have Taken Over The Asylum)» группы «Fun Boy Tree». Под нее нельзя танцевать, если ты не Подгузник. Может быть, он расслышал в ней тайный ритм, которого не слышал больше никто.
— Подгузник! Эй, ты, калека! — крикнул Робин Саут.
Подгузник даже не заметил, что больше никто не танцует.
Тайны действуют на тебя сильней, чем ты думаешь. Приходится врать, чтобы тебя не разоблачили. Приходится направлять разговор в другую сторону. Все время боишься, что кто-то тебя поймает и всем все расскажет. Думаешь, что ты владеешь тайной, но на самом деле она тебя использует, разве не так? Что, если психи переделывают своих докторов сильнее, чем доктора — своих психов?
* * *
В сортире был Гэри Дрейк.
Когда-то я бы замер на месте. Но только не после сегодняшнего.
— Привет, — сказал Гэри Дрейк. Раньше он бы отпустил какую-нибудь остроту насчет того, что я собственный член не отыщу. Но, оказывается, я теперь популярен настолько, что сам Гэри Дрейк со мной здоровается.
В окно струился декабрьский холод.
Я со скучающим лицом едва заметно кивнул. «Угу».
В желтой реке дымящейся мочи скакали вверх-вниз, как поплавки, окурки.
* * *
Заиграли «Do The Locomotion», и все девчонки выстроились паровозиком и зазмеились по залу. Потом — «Oops Upside Your Head», под нее танцуют, изображая что-то вроде гребли на лодке. Это не для парней. Зато парням можно танцевать под «House Of Fun» группы «Madness». Это песня про то, как парень пришел покупать презервативы, но на Би-би-си ее не сразу запретили, потому что до Би-би-си двойной смысл доходит с большим замедлением, уже после того, как дошло до самого последнего болвана в последней глухой деревне. Подгузник заплясал этакий странный танец — он дергался, как будто его било током, и несколько парней стали ему подражать. Поначалу только для того, чтобы поиздеваться над ним. Но выходило классно. (В каждом великом изобретателе прячется Подгузник.) Заиграла «Once In A Lifetime» группы «Talking Heads». Это и была та самая ключевая песня, после которой не танцевать уже не круто, а круто — танцевать. Так что мы с Дином и Флойдом тоже вступили в танец. Диск-жокей включил стробоскоп. Только ненадолго, потому что от вспышек стробоскопа у человека могут взорваться мозги. Танцевать — все равно что идти по людной улице. Танец похож и на миллион других занятий, в которых главное — не задумываться о том, что делаешь. В буре стробоскопных вспышек, в грозовом ночном лесу шей и рук я разглядел Холли Деблин. Она танцевала что-то вроде танца индийской богини — плавно покачиваясь, но резко двигая руками. Кажется, она меня увидела в своем грозовом ночном лесу, потому что, кажется, она мне улыбнулась. («Кажется, улыбнулась» — это не совсем то же, что «улыбнулась», но в миллион раз лучше, чем «не улыбнулась».) Диск-жокей поставил «I Feel Love» Донны Саммерс. Джон Тьюки начал показывать эту новую модную штуку, пришедшую из Нью-Йорка. Называется «брейк-данс». Он потерял равновесие и врезался в группу девчонок, которые повалились, как кегли. Друзьям пришлось его спасать, а то его пронзили бы десятки каблуков-шпилек. Пока крутили «Jealous Guy» Брайана Ферри, Ли Биггс принялся обжиматься с Анжелой Буллок. Они лизались в углу, а Данкен Прист встал рядом и принялся изображать телящуюся корову. Но все, кто смеялся, на самом деле завидовали. Анжела Буллок носит черные лифчики. Потом, во время «To Cut A Long Story Short» группы «Spanday Ballet», Алистер Нэртон ушел в угол с Трейси Импни, громадной готкой из Бразеридж-Грин. Диджей поставил «Are „Friends“’ Electric?» Гэри Ньюмена и «Tubeway Army», и Колин Поул с Марком Бэдбери изобразили танец робота с остекленевшими глазами.
