Тревожный стук не прекращался, кровать отчетливо наклонилась.
— Я так не могу. Что происходит?
Вероника остановилась, откинула голову, глубоко вздохнула:
— Хорошо, я объясню. Юра очень любопытный мальчик, захотел осмотреть машинное отделение, а Дина увязалась с ним. Он решил похвастаться и нажал какие-то кнопки. Заработал насос по откачке воды, только почему-то в обратном направлении. Теперь вода поступает в трюм. Холодная и мерзкая. А еще у них заклинило дверь. Замок сломался.
— Этого не может быть! Ты шутишь?
— Что ты хочешь от яхты, капитан которой в стельку пьян. Ты же подтвердишь это, когда мы выплывем на надувной лодке?
Давыдов с ужасом понял, что Самошина не шутит. Она никогда не умела шутить. Ею всегда управляла железная логика и бесцеремонная выгода. Теперь, чтобы окончательно завладеть «Бригантиной», ей требовалось избавиться от юных наследников.
Михаил по-новому оценил прослушанные записи разговоров Викулова. Начальник службы безопасности везде называл Самошину «боссом», а Скворцова «капитаном». Заносчивый Леонид Романович относился к этому с пониманием, ведь самым главным на любой бригантине является капитан.
И еще одну страшную деталь припомнил Давыдов. В последнем своем разговоре в кофейне Викулов назвал собеседника «боссом»! Значит, ему звонила Самошина. Она попросила его нажать кнопку воспроизведения на новеньком телефоне и поднести к уху. Она хотела, чтобы Давыдов тоже приблизился к мобильнику со взрывчаткой. Если бы не Дина…
— Вероника, ты чудовище! — выпалил Михаил. — Это ты подарила заряженный телефон Викулову! Это ты убила его!
Беспомощный стук снизу усиливался. Давыдов попытался вскочить, но не смог этого сделать: любовная сцена претерпела изменения. Самошина одной рукой сжимала его мошонку, а в другой держала нож, которым он обрезал розы.
— Я же говорила, что ты умный. Жаль, детей у нас не будет. У тебя — так уж точно.
Женщина вдавила лезвие. Давыдов покрылся холодной испариной: он помнил, как острый нож легко обрубил твердые черенки. От Вероники не укрылся его страх. Она усмехнулась:
— Ну что за создание — мужик? Божье недоразумение! С виду грозный, гордый, а возьмешь его за одно место — и он твой, шелковый, покладистый. А умная женщина может держать мужика и на расстоянии. Я ведь умная, Давыдов?
— И жадная.
— Нет, расчетливая. Семь лет назад я запечатлела нападение киллеров на бизнесменов в ресторане «Причал». Другой бы передал их в милицию, а я рассудила иначе. Олег Кузнецов мешал моим планам. Я подбросила заказ в условленное место, и он был выполнен. Удачно, что у него не оказалось родственников. Только Дина уцелела, но ее упекли в психушку без моей помощи. А вот Скворцову я посоветовала оформить над ней опекунство. Потом череда юридических трюков — и Леонид Романович превратился в единоличного владельца моей будущей «Бригантины». В то время я уже цепко держала его, не хуже, чем тебя сейчас. Я даже подкупила его астролога, чтобы он своими советами подталкивал его в нужное мне русло. Это я превратила «Бригантину» в самую эффективную торговую сеть! И никто ее у меня не отнимет!
В порыве эмоций Самошина двинула рукой. Давыдов стиснул зубы и застучал рукой по кровати, как борец, просящий пощаду.
— Но в этом году Леонид Романович решил полностью окунуться в политику. Он даже не скрывал от меня свои планы, считая, что я удовлетворюсь парой миллионов долларов, которые он кинет мне при расставании. Ты только представь! Продать моё детище за два миллиарда, а сунуть жалкие гроши! Так обижать женщину нельзя. И я вспомнила о киллере. — Глаза Вероники медленно сузились и мгновенно распахнулись. — Я заказала его жену, чтобы ничего никогда не досталось ей. Потом как снег на голову эта Дина! Приходилось быстро подстраиваться под обстоятельства. Девчонку я тоже заказала.
— Следопыту!
— Да, Следопыту. Со Скворцовой он справился, а вот с Диной нет. Но мой план всё равно сработал. И знаешь, почему? Благодаря тебе, милый Миша.
Давыдов вопросительно смотрел на Самошину, прислушиваясь к звукам извне.
— Да-да, ты очень помог мне. Ты был моим тайным джокером, гениально выставил Скворцова дураком, и сделка по продаже сорвалась. Это главное. Вдобавок следствие повесило на Ленечку все убийства. Даже гибель Кузнецовых приплели. Следопыт же не знал, на кого работает, а ты мне опять подыграл. Догадался, как передаются заказы, и сразу рассказал мне. Тогда я оформила заказ на себя. Знала, что перехватишь. В итоге — я чиста, а Скворцов за решеткой.
— А Викулов? Его за что?
— Валерий Васильевич — моя ахиллесова пята. Во-первых, знал историю со Следопытом и догадывался, что пользуюсь его услугами. Во-вторых, с телефончиком баловался, собирая на меня компромат. Я предполагала, хотела перехватить, но Бойко меня опередил. А еще Викулов забеспокоился о своей судьбе и хотел выторговать за свое молчание приличную долю в будущем. Тогда я ему подарила смартфон, приложив поздравительную открытку, которую раньше получила от Скворцова. Результат был хорош.
— Ты хотела убить и меня.
— Ну что ты! Только пощекотать твои нервы. Взрыв был локальным, направленным в висок слушателя. Зато после такой встряски ты уже сам жаждал уничтожить Скворцова.
— Вероника, зачем столько крови? Хотя бы от Викулова могла откупиться!
— Глупышка. Разве за деньги купишь преданность? По-настоящему преданными могут быть только любящие люди. Они согласны закрыть глаза на всё, лишь бы быть рядом с любимым. Ты же признался в любви ко мне. Я видела это и без слов. И мне ты нравишься. В наших руках двухмиллиардная компания. Но это только начало. С твоим умом и моей волей мы достигнем большего. А еще, я как женщина, хотела бы иметь от тебя ребенка. Мы воспитаем из него великого человека!
— А как же те дети, что сейчас в трюме?
— Забудь про них. Это мина замедленного действия. Они должны умереть, чтобы я жила спокойно.
— Но они всего лишь дети!
— …с неудачными фамилиями.
Каюта накренилась. Замерцал свет, отключился телевизор, лампы засветились в полнакала.
Вероника наклонилась и быстро зашептала:
— Миша, теперь ты знаешь всё. Решайся. Времени нет. Несчастный случай на море — и нас с тобой ждет новая жизнь! Поклянись мне сейчас в любви и верности. Я выброшу этот нож, и мы поспешим к лодке.
В болезненном взгляде Вероники Михаил заметил мольбу. Ей очень хотелось, чтобы он согласился. Властная молодая женщина готова была выплеснуть всю нерастраченную страсть и море дикой нежности на любящего ее мужчину.
— Я люблю тебя, Миша. Люблю. Я первый раз в жизни произношу эти слова. — Вероника зашлась истерическим смехом, на ее щеках появились слезы. — Представь себе, мне за тридцать, а я первый раз признаюсь в любви. Разве ты это не оценишь? Решайся!
Давыдов прислушался. Снизу уже не раздавалось никаких стуков. Он вспомнил преданные глаза Дины. Необычная девочка несколько раз спасала ему жизнь, и вот теперь ради его будущего счастья должна умереть вместе с ни в чем не повинным мальчиком. Разве может быть счастье на крови?
