— Великолепно, папуня. Лас-Пальма — это кул!
[44]
Класс, кайф, — как ни в чем не бывало, щебетала Светка. — Какие здесь гигантские волны — идут прямо из Атлантического океана, балдеж! Я учусь серфингу.
— Ты говоришь, волны Атлантического океана?
— Да, папа. А что?..
29
— Эй! Борода! Подъем! — крикнул спящему подельнику Валет. — Вставай! Или тебе «велосипед» сделать?
Турок-месхетинец проворчал что-то невнятное, перевернулся на другой бок.
— Сейчас! — Валет вставил между пальцами ног Бороде бумажку, достал зажигалку. — Вставай, бляха, иначе прыгать начнешь и педали в воздухе крутить!
— Что, нах, здесь происходит? — продрал зенки Борода.
Он сел, тупо посмотрел на бумагу, между пальцев его ног.
— Ты че, Валет, охренел?
— Да шучу. Я бы не поджег, — примирительным тоном проговорил карманник. — Все, вперед! Время не ждет!
— А где клавишник?
— Костян? Спит на крыше. Пускай дрыхнет. Нам надо срочно в Сиде.
— В Сиде? Чтоб нас убили? — скроил рожу Борода.
— Прикид изменим — не убьют.
Валет начал копаться в шмотках Костяна:
— Че тормозишь — наряжайся.
— А твой кореш разрешил в его шмотках копаться?
— Разрешил. Ему вообще шмотки по барабану. Быстрее! Каждая минута дорога.
Валет примерил шотландский килт. Борода чуть со смеху не помер:
— Нет, я с таким петухом рядом не пойду.
— Слышь, ответишь за «петуха», — сказал Валет, снимая клетчатую юбку. — Так все шотландцы ходят.
— Так что? Все шотландцы педики?
— Дурак ты, Борода. Это один из самых воинственных народов. Их юбки — килты — как знамя рода. О, есть идея! — воскликнул Валет, — килт наденешь ты. Пускай на тебя все смотрят, а я в это время сделаю очень нужное дело.
— Ты с дуба рухнул? — замахал руками Борода. — Я ни в жизнь юбку не надену!
Валет приложил килт к заднице турка-месхетинца.
— Ну-ка глянь на меня.
Борода как ужаленный отскочил от шотландской юбки.
— Да, с такой рожей ты на шотландца не похож, — Валет отложил килт. — Одевайся как знаешь.
У Костяна, кроме шмоток, в специальной коробке валялись накладные усы, бакенбарды, брови, был профессиональный грим.
Валет вскоре стал похож на рыжебородого английского туриста. А Борода надел зеркальные очки. В Турции он перестал брить свой череп, и у него уже вырос оригинальный чубчик, который он поставил домиком.
— Ну как? — спросил он.
— Просто вылитый хипстер, — оценил его прикид Валет.
— Чего? Не трынди.
— Успокойся, хипстеры — это не педалы, просто современные стиляги, — Валет кожей чувствовал, как улетучивается время. — Давай жрать и отчаливаем.
Подельники нашли в холодильнике открытую упаковку сосисок, съели все сырыми с сухим белым хлебом.
Выпили по пятьдесят водки, Валет для опохмелки, Борода для настроения. Турок-месхетинец хотел налить еще, но карманник остановил:
— Мы должны быть в форме.
Компаньоны открыли массивную дверь.
— Костян, пока, еще свидимся, — громко произнес Валет.
Сверху вместо ответа раздалось неразборчивое хриплое ворчание.
Подельники спустились на этаж ниже, затем, переступая через спящие тела тусовщиков, прошли через второй этаж, попали в веломотомастерскую, в которой чумазый турок лет тридцати пяти надевал покрышку на велосипедное колесо.
— Мерхаба!
[45]
— поздоровался Борода.
— Мерхаба! — ответил турок. — Селямун алейкум!
— Хау ду ю ду
[46]
, — прикинулся англичанином Валет.
— Оу, ит из э гуд байсикл
[47]
, — кивнул Брода в сторону висящего на стенке велосипеда.
— Ай кэн сэл ит
[48]
, — на хорошем английском предложил турок.
— О’кей, нэкст тайм…
[49]
— подельники, улыбаясь, прошли через мастерскую.
Они быстро миновали несколько кварталов. Валет включил мобильник Элеоноры. Тут же пришла эсэмэска на турецком. За ней еще одна.
— Че пишут? Переведи, — попросил карманник Бороду.
Тот читал сообщения, перечитывал, думал, прикидывал в уме и вдруг побледнел.
— Это восток… Здесь свои законы, — проговорил он испуганно.
— В чем дело? Что там написано? — нахмурился Валет, чуя неладное.
— Как я понял, вот что: «Вам нужна девушка, нам — информация. И то и другое стоит дорого. Но что дороже? Если девушка лишится жизни — ее уже не вернешь. Если мы лишимся информации, то нам придется много работать, много платить, но мы все восстановим. Так что же дороже?» А вот вторая эсэмэска, — начал Борода. — «Мы согласны поменять девушку на информацию. И как можно быстрее. А чтобы вас подогнать мы устроим девушку на работу. Для праведной мусульманки это уже было бы смертью, но ваша — отмоется и будет жить дальше».
— Уроды! — сквозь зубы процедил Валет…
— Я жопой чувствую: если мы сейчас поедем менять ноутбук на нее, то они нас тупо всех замочат, — сказал Борода.
— С каких пор твоя жопа стала думать лучше, чем твоя голова? — не то в шутку, не то всерьез, с большой тревогой в голосе спросил Валет.
— Пошел ты! — выругался турок-месхетинец.
— О том, что нас могут замочить при обмене, и Костян намекал. Им живые свидетели страшней, чем некая слитая инфа в виртуальном инете. Здесь другие понятия. — И Валет без колебаний произнес: — Надо действовать хитро и тонко.
— Восток — дело тонкое, — подтвердил Борода.
Подельники поймали такси.
— Шеф, роад ту Сиде. Я шоу ю,
[50]
— бросил через открытое окно дверцы Валет.
— Йес, — кивнул таксист.
— И куда мы двинемся? — в тревоге спросил Борода. — В пасть здешним беспредельщикам?
