— Ты, да не подготовишь!
— Ну-у… я со своей стороны, конечно, все сделаю. Я другое предлагаю — Садовскую поставить генеральным директором.
— Эту? Наташку? — Остапенко некоторое время смотрел на Кадашкина и что-то прикидывал в уме. — Нет, Сергей Сергеевич, не будем. Есть у меня подозрения, что он спал с ней. Мог по глупости что-то сболтнуть или нечаянно.
— Это бабы с любовниками откровенничают, — возразил Кадашкин, — а мужики обычно темнят и с женами, и с любовницами.
— Нет, лучше не рисковать. Не верю я ей. Она хороший заместитель, вот пусть и замещает. Не так она проста, как кажется, вот что я тебе скажу.
— Естественно, — усмехнулся Кадашкин, — толковые люди простыми не бывают, иначе бы они ничего в жизни не добивались.
— Вот и не надо на нее ставку делать. А то придет время и снова проблемы поимеем. Нет уж, давай-ка проверенного и послушного человека ставить на это дело. А за этой Садовской неплохо было бы понаблюдать, понять, что у нее на уме, не связана ли она с нашими нынешними проблемами.
— Ладно, не буду настаивать. Теперь что касается Белозерцева. Чтобы не вызвать у него подозрений, надо пригласить его сюда, к вам в загородный дом, и здесь все сделать.
— Ты что, спятил! Еще не хватало мне здесь кровищу разводить! Я тут живу, если ты забыл, это мой дом, а не бойня для выродков!
— Ну почему сразу кровищу? Можно подсыпать яд, можно…
— Ты совсем охренел? Я со стенкой сейчас разговаривал? Это мой дом!
– Ладно, понял, Михаил Иванович. Не настаиваю, придумаем что-нибудь.
Роман Белозерцев нервничал, но считал, что это состояние эйфории от предчувствия скорого успеха. Плевать, что у киллера ничего не получилось. Наемный убийца мертв, а проследить, кто его нанял, практически невозможно. Вряд ли, считал Белозерцев, Остапенко заподозрит, что заказчик именного он. Все-таки столько лет совместной работы, и все это время Роман был послушной игрушкой в его руках. Если уж на кого думать, так на поставщиков, которые решили разобраться из-за потерянных денег. Еще не вечер, он еще разрулит эту ситуацию. Путь на вершину местной пирамиды представлялся ясным и понятным. Просто нужно время.
— Наталья Васильевна, — с загадочной улыбкой сказал Роман Павлович, когда после вечернего совещания его заместитель поднялась, чтобы выйти вслед за другими сотрудниками. — Задержитесь на минуту.
Садовская с серьезным видом посмотрела на шефа и снова села в кресло у стола совещаний. Белозерцев, глубоко откинувшись на спинку, молча смотрел на женщину и чуть покачивался из стороны в сторону.
— Я слушаю, — наконец первой прервала молчание Садовская.
— Махнем куда-нибудь? — с легким прищуром предложил Белозерцев. — Жара сегодня была страшная. Посидим за холодным пивком, расслабимся, а? А еще у меня есть сюрприз. Супер! Так как?
— Как скажете, — с видом девственницы потупила взор Садовская.
Вот зараза, с удовольствием подумал Белозерцев, глядя, как женщина разыгрывает невинность, — сплю с нею не переставая уже столько времени, а она все в игры играет. Как будто у нее все со мной в первый раз.
— Тогда давай так, — предложил с улыбкой Белозерцев. — Я сейчас уеду на полчасика. А потом встретимся у «Баварии». Идет?
Причина того, чтобы не уходить с работы вместе, была проста. Интуиция подсказывала Белозерцеву, что в свете назревающих событий не стоит публично демонстрировать свою связь с Садовской. Мало ли как жизнь сложится. Да и ей пока не стоит знать всего. Ее дело — быть любовницей, а не спутницей жизни. Хотя дела у Романа сейчас тоже имелись. И посвящать в них Садовскую он не намерен. Например, его очень беспокоило то, что вот уже третий день не давал о себе знать Лука. Кинуть его с «товаром» он, скорее всего, не мог, а вот беда случиться могла запросто.
Уже сидя в машине, Белозерцев позвонил и дал указание найти Луку и втихаря посмотреть, что там происходит. Потом он позвонил сторожу.
— Ты смотри там, не спи! Я часиков в десять заскочу кое с кем. Показать. Смотри, чтобы был как огурчик!
У навеса открытого павильона «Баварии» он стоял уже за пять минут до назначенного им же времени. Выпендриваться так выпендриваться, и Роман купил шикарную розу на длинном стебле. Если бабе нравятся эти игры, то надо ей подыгрывать. Чего для удовольствия не сделаешь! Садовская появилась со стандартным опозданием в пять минут, как и положено даме. Увидела цветок, смущенно улыбнулась, позволила поцеловать себя в щеку, уткнулась носиком в душистый бутон. Белозерцев, глядя на ее действия, криво ухмылялся.
За пивом они просидели часа полтора, пока не начало темнеть. Болтали о разном, флиртовали, курили дорогие сигареты. Потом Роман сделал загадочное лицо.
— Ну, поехали смотреть сюрприз?
— Какой сюрприз? — сделала Садовская большие глаза.
Белозерцев опять ухмыльнулся тому, что женщина уже переигрывает. Но это не имело значения. У него был хороший настрой задрать ей сегодня подол по полной программе, так пусть поиграет в школьницу.
Они вышли из кафе, и Роман повел свою подругу к припаркованной машине. Садовская чуть замедлила шаг и выразительно посмотрела на спутника. Она не любила, когда шеф садился за руль выпившим. На этот раз она промолчала. Белозерцев завел мотор и без лихачества, в угоду подруге, вырулил с парковки. Он вел машину спокойно, без агрессивности. Его сейчас волновали не столько другие участники движения, которых он в иное время обязательно поносил бы последними словами, сколько коленки женщины. Очень Романа подмывало положить ладонь на эти круглые, соблазнительно обтянутые колготками коленки. Другое дело, что в состоянии легкого подпития его тут же потянет лезть дальше под подол. За рулем во время движения машины не тот кайф, поэтому он решил потерпеть.
Белозерцев давно уже свернул с трассы и ехал по проселку вдоль берега реки. Садовская сидела рядом и ничего не спрашивала. Может, уже узнала каким-то образом? Хотя вряд ли. Наконец показался забор из ржавой рваной сетки на высоких столбах, а за ним в свете фар машины заблестели стекла экскаватора.
— Вот и обещанный сюрприз, — довольно сказал Роман. — Сейчас я тебе покажу такое, чего еще никто не видел. В смысле, я держу это пока в тайне. Потом для всех сюрприз будет.
— Загородную виллу строите? — хмыкнула Садовская.
— Дворец! — торжественно заявил Роман, глуша мотор машины.
Наталья Васильевна вылезла следом. На берегу было тихо, тянуло свежестью. Белозерцев бесцеремонно эту тишину нарушил, став пинать в ворота и звать какого-то Пахана. Наконец он отчаялся дозваться, наверное, сторожа и стал позвякивать в темноте железом. Через минуту одна створка ворот распахнулась.
— Пошли! — шепотом позвал он женщину. — Здесь скоро вырастет чудо моей мысли. Всплеск фантазии и чувств…
— И денег, — поддакнула женщина, зябко ежась и входя на огороженную территорию.
