— Ой… Прости.
Он покачал головой, притянул ее к себе и прошептал:
— Я в порядке.
Тэлли зажмурилась и попыталась вспомнить, о чем они говорили
за время безумного полета.
— Мы спорили, везти тебя в больницу или нет, —
прошептала она.
Он кивнул и пошатываясь встал на ноги, после чего громко
проговорил:
— Ну, раз уж мы здесь…
С этими словами он развернулся и изо всех сил стукнул
кулаком по металлической раме навеса. Ответом на удар был негромкий звон
металла.
— Зейн!
Зейн согнулся от боли, замотал головой и, покачав раненой
рукой, осмотрел окровавленные костяшки пальцев.
— Как я уже говорил: раз уж мы проделали такой путь,
можно показаться врачу. Но в следующий раз все-таки сначала спроси меня, ладно?
Тэлли пристально посмотрела на него. До нее наконец дошло. А
она, было, подумала, что безумие Шэй заразно. Но нет: пораненная рука могла
стать вполне правдоподобным объяснением для того, почему они так спешно
добирались сюда. Это могло также более или менее замаскировать их разговоры по
дороге, подслушанные браслетом. Кроме того, можно сказать надзирателям, что они
с Зейном два дня ничего не ели. Тогда Зейну, наверное, сделают инъекцию
витаминов и глюкозы, и это поможет ему от головных болей.
Он все равно выглядел ужасно — мокрый, грязный, но все же
шагнул к больнице, даже не пошатываясь. На самом деле, расшибив руку, Зейн
стал… просветленным. Может быть, Шэй не была так уж безумна, как
казалось, — по крайней мере, она знала по опыту, какое средство помогает.
— Пойдем, — окликнул Тэлли Зейн.
— Тебя подвезти? — спросила она и указала на
скайборд.
Вторая летающая доска двигалась к ним невысоко над мокрой
травой, повинуясь сигналу, посылаемому магнитными напульсниками Зейна.
— Я, пожалуй, пройдусь, — ответил Зейн и зашагал к
желтым огням приемного покоя.
Тэлли заметила, как у него дрожат руки и какой он бледный, и
решила, что, когда у него в следующий раз будет приступ, она позовет
надзирателей.
Даже ради исцеления не стоило умирать.
Больница
Оказалось, что, заехав кулаком по железке, Зейн сломал три
кости в кисти руки, и операция должна была продлиться полчаса.
Тэлли сидела в комнате ожидания вместе с какой-то парочкой.
Они ожидали свою подругу, которая сломала ногу. Кажется, сбегала по мокрой
лестнице около особняка Лилиан Рассел. Тэлли не очень внимательно их слушала.
Она с аппетитом поглощала печенье и кофе с молоком и сахаром и наслаждалась
тем, как тут было тепло и сухо. Редкое ощущение того, что организм наполняется
калориями, немного притупило восприятие, но Тэлли радовалась кратким мгновениям
дурмана красотомыслия. Она слишком отчетливо помнила, чем занимались в парке
Клеопатры Шэй и компания.
— А с тобой что случилось? — наконец
полюбопытствовал красавец, разглядывая мокрую, перепачканную в грязи одежду
Тэлли.
Вид у нее и вправду был просто позорный для красавицы.
Тэлли запихнула в рот хрустящее шоколадное печенье и пожала
плечами.
— Скайбордингом занимались.
Красотка ткнула друга локтем, сделала большие глаза и нервно
указала пальцем на Тэлли.
— Что такое? — недовольно спросил красавец.
— Тсс!
— Да что?!
Красотка вздохнула.
— Прости, — извинилась она перед Тэлли. — Мой
дружок новенький. И совсем безмозглый. — Она шепотом объяснила другу: — Это
же Тэлли Янгблад!
Красавец раскрыл рот и тут же закрыл. А Тэлли только
улыбнулась и принялась за очередное печенье. «Где еще встретишь Тэлли Янгблад —
конечно, в приемном покое больницы», — видимо, думала парочка. Наверное,
они гадали, какое грандиозное архитектурное сооружение на сей раз рухнуло под
ней.
Красавец и красотка потом помалкивали, но и их любопытных
взглядов хватало для того, чтобы Тэлли чувствовала себя неловко.
«Эти двое вполне могут стать резчиками», — думала она и
не могла избавиться от мысли о том, что ее криминальная слава на руку Шэй.
Той ведь только и надо, что заманивать красавцев и красоток,
жаждущих хлебнуть хоть немножко просветленности. Несмотря на то что ее желудок
был набит кофе с молоком и печеньем, у Тэлли противно засосало под ложечкой.
«Не войдут ли этой зимой в моду посещения приемного покоя?»
— гадала она.
— Тэлли?
На пороге комнаты ожидания стоял дежурный врач. Он поманил
Тэлли пальцем. Наконец-то. Ей так хотелось поскорее уйти отсюда.
— Вы уж поосторожнее, ребята, — посоветовала она
парочке и зашагала по коридору следом за дежурным врачом.
Когда дверь за ней закрылась, Тэлли поняла, что оказалась
вовсе не в отделении «скорой помощи». Дежурный проводил ее в маленький кабинет,
где стоял большой письменный стол, заваленный канцелярскими и компьютерными
принадлежностями. На уолл-скрине красовалась заставка с изображением зеленого
луга в солнечный день — в начальной школе нечто подобное появлялось на экране
перед тихим часом.
— Гуляли под дождем? — весело поинтересовался
дежурный врач и снял светло-голубой одноразовый халат.
Под халатом оказался костюм. «Деловой костюм», —
отметила Тэлли и догадалась, что перед ней вовсе не дежурный врач. Такие
лучистые улыбки больше в ходу у политиков, учителей начальной школы и
психоаналитиков.
Она села на стул напротив незнакомца. С ее промокшей одежды
на пол капала вода.
— Совершенно верно.
Мужчина улыбнулся.
— Да, всякое бывает. Ты правильно поступила, что
привела своего друга сюда. А мне повезло, что я в это время оказался здесь.
Дело в том, что я пытался связаться с тобой, Тэлли.
— Правда?
— Да.
Он снова улыбнулся. Он принадлежал к той разновидности
зрелых красавцев, которые улыбаются по любому поводу: улыбка радостная, улыбка
разочарованная, улыбка, означающая «вам грозит беда». Он выглядел дружелюбно и
бодро, спокойно и доверительно, и от этого Тэлли хотелось скрежетать зубами. Он
был взрослым красавцем такого типа, о котором разглагольствовала доктор Кейбл,
рисуя Тэлли картины блестящего будущего: находчивый, уверенный в себе. Красивое
лицо с ровно необходимым количеством легких морщинок, нарисованных якобы
чувством юмора, возрастом и мудростью.
— Ты уже несколько дней не читала свою электронную
почту, верно? — спросил мужчина.
Тэлли покачала головой.
— Слишком много «левых» сообщений. Ну, после того как
мы засветились в новостях, вы же знаете, наверное? Прославились, можно
сказать. — Она горделиво улыбнулась.
