Она не стала уродливой, но это была другая красота. При виде
этой зловещей, нечеловеческой грациозности мороз продирал по коже. Тэлли не
могла отвести от Шэй взгляда, словно от яркого паука, ползущего по паутине.
Позади Шэй приземлились другие скайборды. Хо и Тэкс, дружки
Шэй, «резчики», держали под мышки кого-то из ребят. Тэлли сокрушенно
поморщилась, увидев, что они поймали Фаусто, который впервые встал на скайборд
всего несколько дней назад. Но большинству все же удалось бежать… и Дэвиду
тоже.
Новый Дым выжил.
— Как думаешь, идут мне все эти новые штучки,
Тэлли-ва? — поинтересовалась Шэй. — Как на твой вкус, это не слишком,
а?
Тэлли устало покачала головой.
— Да нет. Просто класс, Шэй-ла.
Широкая хищная улыбка расплылась по лицу Шэй.
— На миллиард милли-елен, правда?
— Не меньше.
Тэлли отвернулась от старой подруги и уставилась на
догорающие угли костра. Шэй уселась рядом с ней.
— Быть чрезвычайницей — это так классно, Тэлли-ва, ты
даже не представляешь. Каждая секунда — просто чудо какое-то. Понимаешь… Я
слышу, как бьется твое сердце, я чувствую, как жужжит механизм обогрева этой
куртки. Я даже ощущаю запах твоего страха.
— Я не боюсь тебя, Шэй.
— Побаиваешься, Тэлли-ва. Больше ты меня не
обманешь. — Шэй положила руку на плечо Тэлли. — Слушай, а помнишь,
когда мы с тобой еще были уродками, я придумывала всякие сумасшедшие рожи?
Теперь доктор К. разрешит мне какую-нибудь такую рожу сделать себе. «Резчикам»
разрешается что хочешь с собой делать. Даже Комиссия красоты не может
приказывать нам, как нам можно выглядеть, а как нельзя.
— Наверное, для тебя это в самый раз, Шэй-ла.
— Я и мои «резчики» — это верх крутизны в Комиссии по
чрезвычайным обстоятельствам. Мы вроде как чрезвычайные чрезвычайники. Ну,
скажи, разве не здорово?
Тэлли повернула голову и посмотрела на Шэй. Она пыталась
понять, что происходит за этими сверкающими фиолетово-алыми глазами. Помимо
болтовни глупенькой красотки она слышала в голосе Шэй холодный безмятежный ум и
безжалостную радость из-за того, что она загнала в угол ту, которая когда-то
предала ее.
Тэлли видела, что Шэй представляет собой новую разновидность
жестоких красавиц. Нечто похуже доктора Кейбл. Еще менее человеческое.
— Ты действительно счастлива, Шэй?
Губы Шэй дрогнули, на миг обнажились острые кончики верхних
зубов. Она кивнула.
— Да, потому что я сцапала тебя, Тэлли-ва. Вы нехорошо
поступили, убежав без меня. Очень гадко поступили.
— Мы хотели, чтобы ты бежала с нами, Шэй, клянусь тебе.
Я оставила тебе кучу сообщений.
— А я была очень занята. — Шэй пнула носком
ботинка уголек. — Кромсала себя ножом. Искала, как бы мне
вылечиться. — Она презрительно фыркнула. — А потом… Жить в лесу мне
жутко надоело. В общем, теперь мы вместе, ты и я.
— Я не стану с тобой иметь дело, — еле слышно
прошептала Тэлли.
— Не-ет, ошибаешься, Тэлли-ва. — Пальцы Шэй
железной хваткой сжали ее плечо. — Надоели мне наши недопонимания и обиды.
Теперь мы с тобой станем лучшими подругами навек.
Тэлли закрыла глаза. Значит, вот так Шэй решила ей
отомстить.
— Ты нужна мне среди «резчиков», Тэлли. Это так
здорово!
— Ты не сможешь сделать этого со мной, —
прошептала Тэлли и попробовала отстраниться.
Но Шэй крепко держала ее.
— В том-то и дело, Тэлли-ва. Смогу.
— Нет! — закричала Тэлли, замахала руками и
попыталась вскочить на ноги.
Рука Шэй с быстротой молнии метнулась к ней, и Тэлли ощутила
резкий укол в шею. Через мгновение все вокруг заволокло плотным туманом. Ей
удалось вырваться и сделать несколько неуверенных шагов, но руки и ноги словно
налились свинцом, и она рухнула на землю. Свет догорающего костра затянулся
серой пеленой, мир померк.
Как сквозь вату, до нее донеслись слова, произнесенные
режущим, как бритва, голосом:
— Смирись, Тэлли-ва, ты…
Кошмары
Несколько недель Тэлли провела в цепких объятиях дремоты.
Порой она шевелилась и, ощущая кожей простыни и подушки, догадывалась, что
лежит в кровати, но ее разум существовал словно бы отдельно от тела, странствуя
по осколкам одного и того же сна…
Ей снилась прекрасная принцесса, запертая в высокой башне с
зеркальными стенами. Не было здесь ни лифта, ни лестницы, чтобы спуститься
вниз, но когда принцессе надоело таращиться на свое хорошенькое личико в
зеркалах, она решила выпрыгнуть из башни. Она пригласила своих друзей, и все
следом за ней выскочили из окна — все, кроме лучшей подруги, которой тоже было
отправлено приглашение, да где-то затерялось.
Башню стерег серый дракон с глазами-самоцветами и хищной
пастью. У него было много лап, и двигался он почти молниеносно, но притворился
спящим и позволил принцессе и ее друзьям проскользнуть мимо него.
Такой сон не мог обойтись без принца.
Этот принц был красив и уродлив, весел и серьезен, осторожен
и храбр. Вначале он жил с принцессой в башне, но потом оказалось, что он
каким-то образом все это время жил где-то вдали и ждал ее. По странной логике
сна он всегда был двумя принцами одновременно, и ей нужно было между ними
выбирать. Иногда принцесса выбирала красивого принца, иногда — уродливого. Но
какого бы она ни выбрала, ее сердце оставалось разбитым, а сон всегда
заканчивался одинаково.
Лучшая подруга, чье приглашение затерялось, все время
пыталась догнать принцессу. Но проснулся серый дракон и проглотил ее, и ему так
понравился ее вкус, что он погнался за всеми остальными и их тоже захотел
сожрать. А из его утробы лучшая подруга принцессы смотрела глазами дракона и
говорила его устами — клялась, что разыщет принцессу и накажет за то, что та не
взяла ее с собой.
Тянулись недели, а сон всегда завершался одинаково — дракон
догонял принцессу и произносил одни и те же слова:
— Смирись, Тэлли-ва, ты — чрезвычайница.
